Иван Беляев - Вацлав Гавел. Жизнь в истории [litres]

Коженый родился в 1963 году, а в конце 70-х его родители эмигрировали в ФРГ. Оттуда он уехал учиться в США и в 1989-м стал в Гарварде бакалавром экономики. Вернувшись на родину, основал несколько так называемых Гарвардских инвестиционных фондов (разумеется, никакого легального отношения к Гарварду не имевших) и, обещая десятикратную прибыль, получил в свое распоряжение больше миллиона купонных книжек; в какой-то момент он контролировал 15% чешского фондового рынка. При этом сотни миллионов долларов успешно выводились Коженым в офшоры. А общий вывоз капитала из страны составил десятки миллиардов крон 328 328 https://ekonomika.idnes.cz/pred-dvaceti-lety-zacala-kuponova-privatizace-podivejte-se-p4z-/ekonomika.aspx?c=A111031_111505_ekonomika_vem. . В 1994 году Коженый покинул Прагу и перебрался жить на Багамские острова, в 1995 году за деньги приобрел гражданство Ирландии. Уже в XXI веке ордера на его арест выдавали Чехия и США, по одному из ордеров его даже арестовывали, но в конечном счете суд выдавать его отказался. В 90-х Коженый успел засветиться в Азербайджане, где через его компании проходили деньги западных инвесторов, заинтересованных в приватизации местных нефтяных и газовых активов. Основная часть приватизации была свернута правительством, но деньги инвесторов Коженый уже переправил на Багамы. Сам он публично призывал Гейдара Алиева и его сына, нынешнего президента Ильхама Алиева, выполнить свои обещания, данные в том числе и ему лично. Отец и сын Алиевы через подконтрольную им прессу заявили, что никогда лично с чешским финансистом не встречались.

Самый богатый человек Чехии Петр Келлнер (в конце 2018 года Forbes оценивал его состояние в 13,1 млрд долларов, с ним Келлнер мог бы войти в десятку русского «Форбса») основал свой приватизационный фонд при финансовой поддержке бывших коммунистических функционеров Штепана Поповича и Ярослава Пржероста – эти двое и в наши дни остаются одними из крупнейших производителей стекла в Чехии и во всей Европе. Приватизация Келлнером страховой компании Česká pojišťovna во многом была обязана его дружбе с министром финансов в правительстве Вацлава Клауса Иваном Кочарником, который после отставки стал работать у Келлнера. Обладатель второго по размеру состояния страны, нынешний премьер-министр Чехии Андрей Бабиш, был сыном крупного чиновника коммунистической эпохи и сам с 80-х годов подвизался в системе внешней торговли.

Купонная приватизация значительно подпортила имидж экономических реформ в стране, хотя Вацлав Клаус и заявлял впоследствии, что нападки на нее несправедливы, а роль «купоновки» во всем процессе приватизации преувеличена. По его подсчетам, общий объем купонной приватизации составил 300 миллиардов крон, тогда как объем продаж предприятий иностранцам – 400 миллиардов 329 329 25 let poté: Klaus, Pithart, Rychetský a Zeman v rozhovorech o společnosti a politice. Praha: Filosofia, 2014. С. 28 (далее – 25 лет спустя). .

Основная волна приватизации не захватила банковскую сферу. Банки будут приватизированы уже в конце 90-х годов правительством Милоша Земана.

«В рассуждениях Клауса, как он сам позже признался, в то время главную роль играла не экономика, а политика. Клаус боялся, что если сразу приватизировать банки, они попадут в руки бескомпромиссным зарубежным владельцам, которые не будут предоставлять кредиты каждому, кто попросит, что в это время и происходило, и, таким образом, экономическая активность упадет, возникнет безработица, и он потеряет избирателей. Такие рассуждения полностью понятны. Но все-таки я считаю, что приватизация банков пришла слишком поздно. И для правого правительства является позором, что приватизацию банков наконец провели социалисты», – говорит Томаш Ежек 330 330 https://www.radio.cz/ru/rubrika/demokrati/privatizaciya-pervyj-shag-k-ekonomicheskim-reformam. .

И еще о связи чешской купонной и российской ваучерной приватизаций. Слово Душану Тржиске: «Я согласен, что в России мы серьезно вдохновили группу правительственных экономистов, объединенных вокруг Егора Гайдара <���…> Их ваучерная приватизация была, конечно, проведена довольно своеобразно, но тем не менее считать ее результат провальным может лишь тот, кто все еще не осознал размеров решавшейся проблемы» 331.

Вацлав Гавел в это время занимался вопросами экономики сравнительно мало, и именно это впоследствии позволило Вацлаву Клаусу обвинять президента в «левачестве» и неприязни к рыночной экономике. Чешско-американский экономист Ян Швейнар вспоминает, что Гавел действительно поначалу «не доверял рынку» 332. «Вопреки неустанному чтению и самообразованию он, как и большинство из нас, не только не знал основ экономической теории, вместо которых нас насильно кормили причудливой смесью марксистской пропаганды и диалектической софистики, именуемой политической экономией, но также имел лишь отдаленное представление о том, как функционирует настоящая экономика», – пишет и Михаэль Жантовский 333 333 Жантовский. С. 410. . Это мнение пытается опровергнуть экономист Мирослав Замечник: «Утверждать, что Гавел не работал над переходом к рыночной экономике, что он был сторонником третьего пути, – это незнание фактов и неблагодарность» 334.

В более поздних текстах и выступлениях Гавела можно обнаружить весьма серьезную критику купонной приватизации, хотя в 1991 году он тоже купил купоновую книжку, а купоны свои вложил в инвестиционный фонд.

Пришлось президенту поучаствовать и еще в одной разновидности приватизации, которой, строго говоря, изначальные проекты Вацлава Клауса не предполагали. Речь идет о возвращении законным владельцам имущества, отобранного коммунистами. Закон «О смягчении последствий некоторых имущественных несправедливостей» был принят Федеральным собранием осенью 1990 года. Право на реституцию или денежную компенсацию распространялось на тех, кто потерял свое имущество после 25 февраля 1948 года, или их наследников. Время было выбрано не случайно: авторы закона намеренно и безоговорочно отвергали любую возможность имущественных и денежных претензий со стороны выселенных из страны немцев. Кроме того, участвовать в реституции не имели права те, кто покинул страну и не вернулся жить в нее после бархатной революции. Отдельным вопросом осталась реституция церковного имущества. До конца этот вопрос в Чешской республике не решен по сей день.

Вацлав Мария Гавел был владельцем двух очень больших объектов недвижимости: «Люцерны» и «Баррандовских террас». Кроме них братья Гавелы имели право на виллу Милоша Гавела там же, в Баррандове, где в это время находилось посольство Аргентины в Чехословакии, часть виллы Вавречек в Злине и художественную коллекцию дедушки Гуго. Многие настаивали на том, что президент должен воздержаться от реституции. Сам Гавел в 1993 года объяснялся так: