Зигфрид Фишер-Фабиан - Александр Великий. Мечта о братстве народов

Даже если это легенда, известно, что Александр долгое время носился с мыслью о том, чтобы в устье Нила основать город как опорный пункт на границе между Египтом и средиземноморским соседом, а также для развития торговли и наук. К началу 331 года до н. э. он спустился по Нилу на роскошной ладье, как и подобало фараону, и велел проверить отдельные рукава дельты на пригодность к строительству. Фарос, «приснившийся» остров, оказался слишком маленьким, песчаная же полоса — что-то вроде косы между морем и озером — казалась идеальным местом, которому не угрожали отложения речного ила; остров защищал бы город от морского прибоя и, кроме того, имел бы две гавани, западную и восточную: одну — для речного судоходства, другую — для морского. Здесь должен был возникнуть новый Тир!

Со свойственным ему воодушевлением царь сразу же принялся за работу. С помощью ячменного зерна на темной земле им были обозначены те места, где пройдет городская стена, будут расположены рынок, кварталы евреев и сирийцев, египтян и греков, храмы эллинских и египетских божеств, дома для македонских ветеранов и поселение военнопленных; определил он и место для дамбы, которая должна была соединить Фарос с городом. Не кто иной, как Динократ из Родоса, самый знаменитый из тогдашних архитекторов, занялся проектированием и производством работ. Прокладываемые улицы пересекались под прямым углом, некоторые из них были шириной до тридцати метров и длиной до четырех-пяти километров.

Так возникла Александрия, крупнейший и наиболее совершенный из тех многих городов, которые были основаны царем в последующие десять лет и носили его имя. Александрия в Египте превратилась в один из самых процветающих городов древности, разрослась с помощью торговли — и здесь ей тоже не было равных, прославилась как обитель наук. Здесь находился всемирно известный Мусейон, александрийская библиотека с 900.000 свитками (ее уничтожение навсегда связано с именем Цезаря), Серапейон, самое роскошное после Капитолия здание этого типа; здесь горел огонь на 113-метровом маяке, построенном из белого мрамора и много лет вызывавшем удивление. Триста тысяч жителей насчитывал город в I веке до н. э., и только Рим был впереди по количеству населения. Александрию называли самым прекрасным и самым долговечным памятником ее создателю, центром духовной жизни на протяжении многих веков, местом, где слияние Востока и Запада стало воплощенной реальностью.

Аристандр, конечно, предвидел блестящее будущее Александрии. Когда слетелись стаи птиц, чтобы склевать ячменное зерно, и все пришли в ужас от такого явно недоброго предзнаменования, он успокоил собравшихся. Это могло означать одно: город ждет благоденствие, он будет производить много хлеба и другой еды. Но этот провидец не знал, что лишь десятью годами позже Александр должен был торжественно въехать в этот город — лежа в саркофаге из червонного золота.

«В пустынном ливийском краю, который встречает путников полуразрушенным непогодой и временем, высеченным из скалы изваянием недремлющего сфинкса и наполовину засыпанными песком пирамидами фараонов, в этой словно оглохшей от тишины пустыне, простирающейся на необозримое пространство к западу от долины Нила, пустыне, чей летучий песок, взметаемый порывами обжигающего полуденного ветра, заносит следы верблюдов, лежит, словно в море, небольшой зеленый остров, укрытый сенью высоких пальм, напоенный источниками, ручьями и дождевыми водами, — последнее прибежище жизни для вымершей вокруг природы, последнее место отдыха для странника; под пальмами оазиса стоит храм таинственного бога, который приплыл на священной ладье от страны эфиопов к стовратным Фивам, затем пересек пустыню, чтобы отдохнуть в этом оазисе и предстать перед ищущим сыном в таинственном образе. Набожный жреческий род живет вокруг храма этого бога, вдали от мира, в священном одиночестве, в котором чувствуется близость Зевса-Аммона, бога жизни; они живут, чтобы служить своему оракулу и обнародовать его прорицания, услышать которые ближние и дальние народы присылают святых посланников и подарки…»

Так поэтично Йоганн Густав Дрозейн описал полтора века назад оазис Сива, и всякий, кто посещает его сегодня, убеждается, что прошедшие столетия почти не изменили этого места — чего, правда, нельзя сказать о последнем десятилетии! После того, как президент Египта Хосни Мубарак сначала ослабил запрет на посещение находящегося в закрытой военной зоне оазиса, а потом, в конце концов, полностью снял его, туристы начинают активно осваивать этот маршрут. Дар-эль-Махажас — «дорога гаснущего заката» — сегодня представляет собой трехсоткилометровую асфальтовую ленту, с помощью которой десятидневный караванный путь от средиземноморского побережья у Марса Матрук до оазиса превращается в четырехчасовую поездку на автомобиле. Здесь появилось семь небольших отелей. На старых жилищах из высушенного воздухом глиняного кирпича можно заметить первые телевизионные антенны. Абду, владелец местного ресторана, говорит: «Скоро сюда приедут многие из вас». Но пока лишь несколько десятков туристов с рюкзаками бродят под финиковыми пальмами и наслаждаются источниками, во многих местах бьющими из-под земли.

«Акхир билад-аль-муслимин» — «последняя страна мусульман» — пока еще имеет возможность предстать перед нами почти такой же, какой увидели ее македоняне свыше двух тысяч лет назад. Как и тогда, молодые девушки носят пестрые платья желтых, красных и оранжевых цветов, заплетают множество косичек; их матери ведут строгий и замкнутый образ жизни; здесь еще существуют древние мужские союзы, ездят запряженные ослами повозки и отсутствуют автомобили. Вряд ли местные жители знают о том, что произошло с храмом оракула, о существовании которого напоминают лишь остатки фундамента. Наверное, все-таки слышали…

Жрецы оазиса витали в заоблачных высях — обиталище бога Аммона, однако, не настолько высоко, чтобы позабыть о реальности. Вестники жрецов сообщили, что Александр с небольшим отборным отрядом сначала двигался вдоль побережья, потом встретился в Паретонии (Марса Матрук) с посланцами греческой области Кирены, которые в знак покорности передали македонянам свои подарки и для перехода через лежавшую перед ними безводную пустыню предоставили ливийских проводников, которые умели скрещивать верблюдов с лошадьми, что редко удавалось сделать. Затем в оазисе много дней ничего не слышали о караване. Вероятно, его задержали песчаные бури. Вспомнили о персидском царе Камбизе, который выслал к Сиве войско, чтобы покарать жрецов за их неблагоприятные прорицания, и что же: оно погибло в раскаленном адском пекле самума.