Фридрих Мюллер - История ислама. Том 3, 4. С основания до новейших времен

Raverty , указ, соч., с. 350, прим. 2.

Слово «таджик» есть не что иное, как древняя форма слова тази, служащее на персидском языке для обозначения всего арабского. Арабские граждане впоследствии употребляли его в противовес слову «дихкан», затем, после завоеваний турок, оно постепенно начинает прилагаться к арабско-персидским горожанам и усвоилось как турками, так и другими номадами, пока, наконец, оно не стало прямо обозначать персидских купцов, ремесленников и т. п. в землях османских турок. Ср.: Ohsson , «Histoire des Mongols».

Это я считаю самой вероятной причиной недостатка рвения в тех самых войсках, которые за два года до этого побили «сожигателя мира» с его гурскими сорокопутами. Автор сравнивает гуридов с сорокопутами. Об этих последних Брэм (Жизнь животных, СПб., 1870) говорит: «Несмотря на свою незначительную величину, они принадлежат к самым храбрым, кровожадным и свирепым птицам, которых мы только знаем… Они имеют странное обыкновение насаживать пойманную добычу на острые шипы. Всюду, где живет пара этих птиц, можно часто увидеть сохраненных таким образом насекомых. И даже маленьких птиц и пресмыкающихся; палач как будто тешится видом своей жертвы. От этой привычки и произошло немецкое народное имя Neuntödter — девятисмерть, которым называют этого разбойника». ( Примеч. ред .)

Впредь я буду называть татарами всех тех турок в широком смысле этого слова, которые подобно каракитаям не принадлежат к отдельным племенам гузов и туркменов, перешедших на исламские земли, и всегда оговариваю, что при известных обстоятельствах они могли заключать в себе и монгольскую примесь.

Я обозначаю этим именем как гуридские племена, так и племена пушту.

Второй год не достоверен, как и многие нижеследующие. Противоречия в источниках вплоть до 590 (1194) г.; иногда данные разнятся на целые десятки лет. Несмотря на содержательность комментария к Табакат-и-Насири, составленного майором Раверти, чувствуется недостаток в систематической критике этой хронологии, в критике, не перечисляющей различные мнения о годах, а взвешивающей эти мнения.

Имя Муызз ад-Дин он получил позднее, при восшествии на престол, до этого же его называли Шихаб ад-Дин, имя, под которым он часто встречается в исторических сочинениях. У гуридов было в обычае (обычай очень неудобный) менять свое имя, делаясь самостоятельным государем; чтобы не перепутать их, я буду каждому государю давать исключительно то имя, какое он носил, будучи султаном.

Это самый недостоверный год, который я упомянул только по необходимости. Поэтому невозможно решить, кто должен был отступить из Газны: Хосрау-шах или Хосрау-мелик.

По всей вероятности, эти же гузы впоследствии (575 = 1179/80 г.) вторглись в Кирман.

И здесь числа, обозначающие год, колеблются между 579 (1183/84) и 583 гг.

Это племя уже во времена Махмуда гнездилось на афганских высотах; небольшое местечко Халдж (см. это слово у Якута), несомненно, ведет это прозвище от этого племени.

Вероятно, это тот же Гаур, столица одноименной провинции.

Теперешнего Андхоя, между Балхом и Мервом.

Как ни знаменит этот властитель, его имя не точно установлено. Наше правописание согласуется с наиболее заслуживающими доверия источниками, но не дает возможности объяснить его. Он более известен под именем Алтамш (по английскому правописанию Altumsh) или Алтмыш, но оба неверны. Ср.: Thomas , «The Chronicles of the Pathan Kings of Dehli», London, 1871.

Веру в появление антихриста перед Страшным судом мусульмане заимствовали у христиан.

А именно: через смерть; это предложение и следующее — излюбленные восклицания для выражения испуга и смирения.

Чингисхан — почетный титул, который он принял после того, как стал государем великого царства. Это слово переводится различно: некоторые считают, что Чингиз значит «несокрушимый», другие — «очень могущественный».

По свидетельству d'Ohsson (Histoire des Mongole, I, 172), который ссылается на «Тарих-и-Джехан-куша» Джувейния (последний писал лет через 40 после этих происшествий), этот поход против Гушлуг-хана состоялся лишь в 615 (1218) г., когда дипломатические столкновения между хорезмшахом и Чингисханом уже приняли роковой оборот. Окончательного суждения об этом еще нельзя себе составить, пока все источники не просмотрены в оригинале; пока я буду придерживаться изложения, данного в тексте, потому что до падения Гушлуг-хана хорезмшах, который и позднее ошибался насчет военных сил Чингисхана, не имел причин беспокоиться ( d'Ohsson , с. 194) насчет возрастания монгольского царства. Замечу к моим цитатам из d'Ohsson , что его труд появился впервые в Гааге в 1834–1835 гг.; издание, лежащее передо мною, Амстердам, 1852, отличается только обложкой.

Об этих происшествиях сохранились различные сообщения, которые трудно согласовать даже в главных пунктах. Из них главных три: двух современников, Ибн аль-Асира, Мухаммеда из Несы, и Джувейни. Ибн аль-Асир написал относящуюся сюда часть своей книги в Мосуле, если уже не во времена Насира ( Weul , Geschichte der Chalifen, III, 380, прим.), то при его преемнике, и очевидно старается умолчать о всякой виновности Аббасида в этой катастрофе и искать повода к ней (насколько позволяет это его честность) у хорезмшаха; Джувейни был чиновником у одного из внуков Чингисхана и, постоянно превознося монголов, естественно, также старался взвалить всю вину на противников. Но и на Мухаммеда из Несы нельзя полагаться, так как он был секретарем последнего хорезмшаха, Джелаль ад-Дина. Из всех этих изложений историков, которые черпали из этих источников, самым достоверным кажется мне d'Ohsson в своей Histoire des Mongols I, почему я и придерживаюсь его.

Кажется, так звучало это имя, которое в этой форме значит: «С отметиной на носу»; см.: Edw. Thomas , The Chronicles of the Pathan Kings of Dehli. London, 1871, c. 90, прим. 1, и Dom, Caspia (Mém. de l'Ac. imp. d. sciences de St. Pétersbourg, VII серия, T. XXIII, Pétersbourg, 1887 c. 185 а). Факты, приведенные Томасом, мало говорят в пользу чтения этого имени: Мангубирти или Менгбирти, которого придерживаются d'Ohsson (а. а. О. с. 195, пр. 1) и Vambéry (у Дорна, с. 268); оно означало бы в переводе «дарованный небом» (ср. Феодор или Нафанаил).

По общепринятому рассказу, Мухаммед рассвирепел, услышав первую часть рассказа посла, и этот последний уже из боязни ханского гнева хотел успокоить его ответом, соответствовавшим его желаниям. Хотя это сообщение о Мухаммеде, судя по выписке д'Оссона (I, 204), исходит от Мухаммеда Несаи, я все же не могу признать его авторитетным. Если восточные государи, слишком много воображавшие о своей власти, в таких случаях трудно выносили правду, то все же едва ли правдоподобно, чтобы Мухаммед, в течение всей своей жизни выказывавший себя столь же умным и хитрым, сколько энергичным государем, действовал бы под влиянием слепой страсти в этом случае, где все для него зависело от полного раскрытия правды. С другой стороны, вполне понятно, что обманывать шаха было в интересах посла, которому надлежало вернуться к монгольскому двору и которого судьба зависела от него.