Андрей Дворниченко - Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.)

В чем же состояла служба? Вопрос непростой. Мещанская служба варьировалась и пространственно, и хронологически, а главное была как бы «общей» службой и службой с земли. Мещанская служба, скажем, в Пинском Полесье — «служба зъ местом» — это издольные повинности, а также «поплаты регулярные и экстренные», прямые и косвенные. [821] На Украине существовал известный минимум для всех городов. Это погоня за неприятелем, сторожевая служба и ремонт замка. Кроме того, города, которые не пользовались особыми привилегиями, должны были «поднимать» послов и гонцов подводами и стациями. [822] Длительное время эти повинности, общественно полезная направленность которых очевидна, не вызывали ропот со стороны жителей городов. Но по мере роста сословных привилегий, дестабилизации прежних систем общественной жизни начинается ожесточенная борьба по поводу этих повинностей.

Мещане должны были нести и чисто военные повинности. Первоначально это, видимо, сводилось к участию в земском ополчении. Однако, но мере того как в ВКЛ складывалась служба с земли, мещане, владевшие земельными участками должны были нести и земскую военную повинность. В Витебске, который долго не получал магдебургского права, «конные мещане» сохранялись еще и в XVI в., причем часть их жила в городе, а имения других были разбросаны по разным местам Витебского воеводства. [823]

Рассмотрим категории населения, которые подходят под достаточно неопределенный термин «крестьянство». Значительная часть этого населения по своему положению смыкалась с боярством. Это бояре панцырные и путные. Тот достаточно широкий «пакет» документов, который отразил их социальное положение, застал их уже в сложном переходном состоянии. Однако, используя ретроспективный анализ, можно уловить суть их эволюции. Положение этих категорий населения ухудшалось в связи с тем, что их земли раздавались дворянам — высшим чиновникам великокняжеского аппарата и др. Сама раздача их земель не означала автоматического перехода в зависимое состояние. Так, в 1506 г. дворянину были пожалованы путные люди. Великокняжеское пожалование сопровождалось указанием: «А захотят пойти, могут идти…». [824] Правда, так было не всегда. В 1475 г. пан Остафеи Корсакович просил человека «на имя Мякала и получил его… и с детьми». [825]

Путные и панцырные бояре несли службу, о характере которой мы узнаем исподволь, по обмолвкам достаточно поздних уже документов. «А эти люди воевод и послов и гонцов поднимывали, того не надобе знатн», — сообщает о путных один из полоцких документов. «Поднимать» надо только в том случае, если сам господарь поедет. [826] Значит, изначально служба «путных» бояр заключалась в том, чтобы содействовать коммуникациям в Великом княжестве Литовском. С «путных» земель шли «стародавние службы и подачки и подводы» в пользу двора. [827] Впрочем, живя рядом с городом, слуги путные обязаны были и военной службой: «…завсегды с мещаны на выправу военную звыкли ходити и вси поплатки нашы посполу с ними (мещанами. — А. Д.) давати». [828] Вообще, как верно подметила А.Л. Хорошкевич. путные люди очень тесно смыкались с низшими слоями мещанства. Грамотой на магдебургское право в Полоцке путные люди вообще были освобождены от городского (замкового) присуда и попали под магдебургское право. [829] Однако служба их была столь важна для великокняжеской власти, что уже скоро было издано новое указание: «А коли посла пошлем, тогды путники мають им кони давати по давному». [830] О такого рода их службе сообщает и мозырская люстрация: «Винни ездити на доведание в месте о неприятеле, а з листом старостиным, где розкажеть». [831]

В Киевской земле самый многочисленный разряд слуг составляли панцырные или конные бояре. Древнейшая известная люстрация 1471 г. говорит о них: «…служба их только на войну ходить». Кроме того, при Витовте они платили подымщину, «а иные службы никоторые не служивали». [832] П.Г. Клепатский обратил внимание на то, что Киев как центральный пункт был окружен кольцом сел, из «которых выхаживало люду панцеръного на службу господарскую 146 человек» [833] (они запустели после нашествия Менгли Гирея). Важнейшей чертой всех этих категорий населения является более или менее тесная снизь с замком. [834]

Если от мещан панцырных и путных слуг отделить еще можно, то практически невозможно от панцырных бояр и путных бояр и очень трудно от тяглых людей. «Слуги в рядах крестьянства… занимали высшее положение и в экономическом, и в юридическом отношениях место, близкое к боярству; позже они смешались с низшим его слоем и стали именоваться боярами, тогда как высшие слон боярства получили название панов и земян-шляхты», — писал М.К. Любавский. [835] В ряде районов это военно-служилое население только к концу XVII в. превратилось в оброчных крестьян. [836] А.Л. Хорошкевич обратила внимание на то, что в Полоцке на смену термину «путные слуги» идет термин «путные люди», но это было уже в то время, когда они стали объектом активных раздач. Все-таки и в XVI в., не отличаясь принципиально от тяглых людей, нередко называясь даже этим именем, слуги до реформ середины XVI в, выделялись и противопоставлялись собственно тяглым крестьянам. Были и более специальные категории военнообязанных слуг: конные, щитные, доспешные, ордынцы.

Близки к путным и панцырным боярам и слугам были крестьяне, которые выполняли всякого рода специальные службы в господарском хозяйстве. М.К. Любавский, справедливо критикуя С.А. Бершадского, отметил, что некоторые из этих категорий (рыболовов, дегтярей и т. д.) можно отнести к данникам, но ни в коем случае не к тяглым. Именно так поступал С.А. Бершадский, придавая, таким образом, термину «тяглый» не характерное для того времени слишком широкое содержание. [837] По нашему мнению, всех их нужно отнести к служебному населению, лучше сказать — слугам. Это разнообразные категории населения: бортники, которые обязаны были добывать мед; бобровники, занятые добыванием этого зверя; осочники, в обязанности которых входило выслеживать зверя; ловцы, сокольники, свинухи, предназначение которых понятно. Специальные люди занимались волочением неводов на господаря. Эти категории крестьян не несли тяглой службы, хотя могли давать «дякло», косить сено и ходить на толоку. Назовем также конюхов. Среди этого населения и уже знакомые нам ремесленники. [838]

Наиболее многочисленные категории крестьянства составляли «тяглые» и «данные» люди. Как отметила А.Л. Хорошкевич, для их обозначения сохранялся многозначный термин «люди» с определением «данные», «пригонные», «тяглые» и т. д., иногда и без уточнения. [839] Этот полисемантичный термин ведет нас в Киевскую Русь. По наблюдениям И.Я. Фроянова, «слово «люди» в Киевской Руси… XI–XII вв. сохраняет свою многозначность: народ (этнос или население в широком смысле слова), простой народ (демос), социальная верхушка (бояре, купцы, княжеское окружение). Людьми в XII в., кроме того, изредка называли холопов и княжеских слуг. Сквозь эту семантическую пестроту пробивается все же основное значение термина — масса рядового свободного населения как городского, так и сельского». [840] Как видим, социальная эволюция к XV — началу XVI в. проделала уже значительный путь. «Людьми» теперь называли сельское население, платящее подати государству. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что путь этот не столь уж значителен и ассоциации, которые возникают с Киевской Русью, отнюдь не поверхностны. Прежде всего отметим, что наряду с термином «люди» употреблялся и другой — «мужи». По верному наблюдению М.К. Любавского, им обозначались все сельские жители, волостные люди. [841] Есть и другая версия; «…то население волостей, которое обозначалось термином «муж», обязано было «доспешной службой», т. е. личной военной службой». [842] Полагаем, что ближе к истине — М.К. Любавский, ибо не раз в источниках этим термином называют все свободное волостное население. [843]