Епифан Ковтюх - «Железный поток» в военном изложении

Для осуществления этого плана действий я отправил гонцов в станицу Крымскую, где, по слухам, находился еще штаб фронта Таманского полуострова, чтобы узнать, какие меры принимает штаб фронта и существует ли он вообще. Гонцы запоздали с возвращением. Тогда я отвел части колонны из станицы Ново-Николаевской к Полтавской, а затем к Славянской (схема 5), где представлялась возможность непосредственно связаться со всеми отрезанными войсками и узнать об их намерениях.

По прибытии со штабом колонны в Славянскую, мне удалось установить связь с командующим фронтом т. Ойцевым. Последний обратился ко мне с просьбой задержаться на реке Протока и сдержать натиск противника с севера, чтобы противник не отрезал части, находящиеся на Таманском полуострове, в районе Темрюка, Джегинки и Анапы. Мною было приказано частям колонны расположиться в 6 км севернее станицы Славянской, чтобы отразить наседающею на нас противника, удержать переправы через реку Протока и прикрыть станицу от артиллерийского обстрела.

Вместе с частями колонны двинулись и беженцы, которых набралось уже около 10 000. Беженцы были переправлены через реку Протока и размещены частью в станице, а частью в бараках военного лагеря.

Каждый из беженцев, убегая из своей станицы, брал с собою дня на два-три продовольствия, а все остальное оставляя на произвол судьбы, надеясь на скорое возвращение. Когда эти скудные запасы истощились, среди беженцев начался голод. Некоторые из них, особенно обремененные большими семьями, рискнули вернуться домой, в занятые белыми станицы. Казаки встречали их враждебно, и многих сейчас же вешали. Тогда основная масса беженцев решила не отставать от войск, несмотря на все невзгоды и лишения, которые их ожидали.

При отходе наших частей из станицы Ново-Николаевской, контрреволюционное казачество ближайших станиц бросилось их преследовать. Войска колонны, сдерживая напор казаков, отошли к станице Славянской и заняли оборонительную позицию. Здесь колонна получила новые сведения от командующего фронтом и командира 2-го Северо-Кубанского полка. Командующий фронтом сообщил из станицы Крымской, что он совершенно не знает, что делать дальше, так как потерял надежду установить связь с главнокомандующим Сорокиным. В свою очередь, командир 2-го Северо-Кубанского полка т. Сафонов сообщил, что он из Кубани с полком не уходит, так как на этом настаивает Темрюкский отряд (отряд имел всего 1 000 штыков), да и потому, что в его полку имеется около 2 500 штыков и 14 орудий, с которыми он надеется «завоевать» всю Кубанскую область.

Мечтать о ликвидации восстания в Кубанской области с помощью 2 500 штыков не приходилось. Белые после взятия Екатеринодара переправились на левый берег реки Кубань и в момент получении последних сообщений уже находились под станицей Крымской и едва не взяли в плен т. Ойцева с его штабом. Таким образом, белые уже замыкали кольцо.

18 августа к казакам, ведущим бой с частями моей колонны, подошли со стороны станицы Тимашевской организованные белые части, численностью около 7 000 чел. Противник повел решительное наступление, нажимая на оба фланга колонны с тем, чтобы отрезать ее от переправы через реку Протока (схема 6). Имея у себя в тылу непроходимую вброд реку, через которую веди два узких моста — понтонный и железнодорожный, части колонны, чтобы не погибнуть, вынуждены были дать белым надлежащий отпор. Ожесточенный бой затянулся до вечера. С той и другой стороны были крупные потери. Озверевшие и к тому же совершенно пьяные казаки лезли вперед, невзирая на наш огонь. Как выяснилось позднее, из опроса пленных казаков, им выдали перед боем по бутылке водки, найденной в какой-то станице.

Деникин пишет:

Против Таманской группы противника от Екатеринодара направлены были 5 августа две колонны: генерала Покровского (1-я Кубанская дивизия) правым берегом Кубани и полковника Колосовского (1-й конный полк, 1-й Кубанский стр. полк, батарея из состава 1-й дивизии, 2 бронепоезда) вдоль железной дороги на Новороссийск.

Генерал Покровский 7 августа после жестокого боя овладел станицей Славянской. (Надо иметь в виду, что кроме дивизии Покровского в бою под Славянской участвовало еще не менее 7 000 казаков из восставших станиц. — В. И. Е.)

К вечеру части, израсходовав большую часть своих скудных запасов патронов — на стрелка имелось всего,10–15 патронов, — ослабили огонь. Взвод батареи особую поддержку в решительный момент оказать также не мог, он располагал всего 130 снарядами на два орудия, одно из которых к тому же испортилось.

Заметив Ослабление нашего огня, противник приблизился к нашему расположению и с криком «ура» бросился в атаку не дрогнули и героически отражали атакующих, расходуя последние патроны. Пьяные казаки надвинулись вплотную, и началась в буквальном смысле слова рукопашная схватка. Ни у казаков, ни у красных бойцов штыков не было; носить штыки считалось излишним.

В результате несколько смешавшиеся части первой колонны перешли под прикрытием Полтавского батальона (бывш. батальон Северо-Кубанского полка) на левый берег реки. Мосты через руку были немедленно подожжены. Белогвардейцы пытались под прикрытием сильного ружейного и пулеметного огня потушить их и переправиться на левый берег реки Протоки. Но эти попытки оказались безуспешными. Понтонный мост сгорел окончательно, а для исправления железнодорожного моста требовалось значительное время. Также были сожжены все имеющиеся в этом районе лодки, баркасы, шлюпки и т. д.

Большую роль в этом бою сыграли Полтавский и Славянский эскадроны, находившиеся в резерве. По моему распоряжению они врубились в прорвавшегося к понтонному мосту противника и, оказав помощь, Полтавскому батальону, позволили всем частям колонны переправиться на левый берег реки.

Непроходимая река задержала противника, и части колонны удалось привести в порядок, пополнив их из обозов беженцами, среди которых нашлось около 2 000 здоровых бойцов. Таким образом, несмотря на некоторые потери, численный состав первой колонны даже увеличился. Однако, патронов осталось не больше, как по 6–8 штук на стрелка, а у некоторых, в особенности влившихся из обоза, не было и этого.

О том, что части колонны перешли на левый берег реки. Протоки и заняли оборонительную позицию, прикрываясь рекой, мною было сообщено т. Ойцеву. Однако, никакого ответа от него не поступило. В то же время из Темрюка сообщили, что 2-й Северо-Кубанский полк и Темрюкский отряд остаются при прежнем решении: не уходить из Кубанской области. Командиры этих частей просили, чтобы моя колонна постаралась удержать противника и не пускать его к ним. Но на просьбу дать патроны они ответили отказом, хотя патроны у них имелись. Тогда я спросил: «Как же быть?». «Как хочешь, так и делай, но мы тебе помочь ни в чем не можем», — ответили мне.