Епифан Ковтюх - «Железный поток» в военном изложении

Темрюк представляет собою природную крепость. Он расположен на невысоком, на широком холме, окруженном лиманами. Со стороны наступающих казаков, т. е. с западной стороны, город был прикрыт рекой Кубанью (Переволокой). На рассвете стали ясно видны позиции казаков, они находились гораздо ниже, чем позиции Северо-Кубанского полка.

В бою за Темрюк командование проявило ту же бездеятельность, что и под станицей Копайской: несмотря на присутствие в городе тт. Романенко и Рогачева, от них за всю ночь непрерывного боя не было получено ни одного указания и распоряжения. Поэтому, когда расположение противника определилось, я отправился на восточную окраину, города и упросил командующего передать в мое распоряжение батарею из 4 пушек разбежавшегося Темрюкского отряда. Этой батарее было приказано сперва пристреляться по указанной мною цели, а затем перейти на ураганный огонь. Артиллерийский огонь нанес огромный ущерб противнику. Его окопы были буквально смешаны с грязью плавень. Под прикрытием огня артиллерии Северо-Кубанский полк на баркасах переправился на левый берег реки Кубани (Переволоки) и после накопления сил двинулся в атаку. Противника удалось отбить и отбросить за Голубинский поселок.

После энергичного преследования Северо-Кубанский полк занял позицию западнее поселка Голубинского, а противник отошел в станицу Ахтанизовскую. Остальные части после неудачной попытки наступать остались на занимаемых ими местах. Не получая никаких указаний относительно наступления и ликвидации противника, Северо-Кубанский полк простоял у поселка Голубинского до конца мая, ведя разведку.

В этот период пассивной обороны произошла смена командующего. В командование фронтом вступил бывш. капитан старой армии Колышко, который энергично принялся за сколачивание боеспособных частей. До сих пор части управлялись преимущественно совещаниями или митингами, но не командным составом. Однако, Колышко не успел довести свою работу до конца, он был вскоре отозван. Временно его замещал т. Рогачев, а затем фронт принял т. Ойцев; последний передвинул штаб фронта в станицу Крымскую.

Бойцы Северо-Кубанского, полка, явившись на сборный пункт, рассчитывали, что поход займет не более одной недели. Поэтому каждый из них сделал себе запасы только на одну неделю. Но боевая обстановка заставила полк пробыть на позиции почти целый месяц. Вследствие этого явилась необходимость сменить его, чтобы бойцы могли отдохнуть и пополнить израсходованное продовольствие.

Полк совершенно не имел собственной хозяйственной части. Не было даже обоза и кухонь для варки горячей пищи. Бойцы довольствовались у местных жителей и собственными продуктами, привозимыми родственниками из дому. Поэтому на полковом митинге было принято решение просить командующего фронтом отпустить полк домой на отдых. Командующий фронтом Колышко согласился и заменил полк только что прибывшим из Екатеринодара 2-м Северо-Кубанским полком под командою т. Сафонова, численностью около 2 000 чел. с 15 орудиями.

Сменившийся полк отправился на обывательских подводах на отдых и в первых числах июня расположился в станице, Славянской, в старых лагерях, откуда половина полка была отпущена по домам на 15 дней.

Остальные находились в сборе и в полной готовности на случай каких-либо боевых действий.

Тов. Рогачев в это время уехал домой, возложив командование полком на меня.

Пользуясь этой передышкой и тем, что часть полка находилась в сборе, я попытался поднять авторитет комсостава, укрепить дисциплину, ввести военные занятия, организовать необходимые команды, а главное — обзавестись каким-либо хозяйством для полка.

Эта попытка до некоторой степени удалась. В организации и оздоровлении полка мне помогли т. Костенко, впоследствии погибший в боях под Ставрополем, и т. Зимин — уже пожилой гражданин станицы Славянской. Большую помощь оказал также и военный комиссар Таманского отдела т. Решетняк, к которому пришлось обращаться за получением всего необходимого для полка.

На нескольких совещаниях командного состава мы разрешили вопрос о том, чтобы раз навсегда покончить с расхлябанностью во взводах, ротах и батальонах и ни в коем случае не допускать управления полком посредством совещаний и митингов.

Также удалось подробно ознакомиться со всем комсоставом полка, слабых и совсем ничего не понимающих в военном деле сменить, а на их места назначить более опытных. Кроме того был произведен точный учет численного состава полка, получены кухни для всех 12 рот и даже ротный, батальонный и полковой обозы. После окончательной разбивки и распределения полк приступил к тактическим и строевым занятиям, которые вводились с большим трудом; в них была особенная нужда, так как полк почти на одну треть состоял из людей, никогда не проходивших военной службы. Боеспособность полка значительно поднялась. Однако, окончить переформирование полка не удалось ввиду ухудшившегося положения в Кубанской области.

В начале июня, после прорыва фронта под станицей Тихорецкой, белогвардейцы подошли вплотную к Екатеринодару, угрожая отрезать нашу группу, оперировавшую под Ростовом. По пути движения белогвардейцев кулачество станиц восставало и примыкало к ним, усиливая белогвардейские части.

На Таманском полуострове противник возобновил наступление, стремясь захватить Темрюк.

Кулачество станиц: Ясенской, Ольгинской, Брыньковской, Кирпильской и Копайской вновь развернуло широкую контрреволюционную работу. К ним примкнули и соседние станицы. Здесь большую роль сыграло то, что все офицеры, взятые в плен под станицей Копайской и отправленные в Екатеринодар, были отпущены по домам; понятно, что они попали в камыши и опять занялись организацией восстаний.

Вследствие ухудшения общей обстановки наименее устойчивая и сознательная часть крестьянства заколебалась. Это отразилось и на состоянии молодых еще неокрепших частей. Дисциплина, и без того слабая, падала. Недостаточно сплоченные части превращались в вооруженные толпы.

Так как опасность угрожала самому Екатеринодару, чрезвычайный военный комиссариат Кубанской области, созданный в то время областным исполкомом, вызвал наш полк для защиты города. Командующий фронтом Таманского полуострова, потребовавший, в свою очередь, прибытия полка для защиты Темрюка, должен был согласиться на требование чрезвычайного комиссариата.