Николай Горелов - Книга странствий

Матвей Парижский, автор «Великой Хроники», родился около 1200 г. в Англии и провел большую часть своей жизни в бенедиктинском монастыре св. Альбана в Херефордском графстве. Этот монастырь был расположен в живописном уголке недалеко от Лондона и сохранился до сего времени. Место, в котором располагалось аббатство, было усеяно следами исторических событий разных эпох. Именно здесь в 43 г. н.э. был основан город Веруламий, просуществовавший до начала V столетия. Своим современным названием и городок, и аббатство обязаны сердобольному римскому воину Альбану, попытавшемуся помочь бежать пойманному христианскому священнику. Обращенный в истинную веру, Альбан не побоялся мученической смерти и стал первым святым, просиявшим на британской земле. Откуда такое прозвище у Матвея — Парижский? Долгое время считалось, что Матвей либо родом был парижанин, либо учился в Парижском университете. Впрочем, воззрения у хрониста, несмотря на прозвище, были чисто английскими. Сама судьба предрекла этому человеку стать историком. Ведь летопись велась в монастыре еще с копна XI в. К тому же благотворную роль сыграл наставник — Роджер из Вендовера, написавший сочинение «Цветник историй», в котором подробно излагались события 1200–1235 гг., хоть повествование и брало свое начало от сотворения мира. Матвей Парижский продолжил труд своего учителя. Ему пришлось дополнить «Цветник» поной информацией и довести повествование до 1259 г. К тому же к основному тексту была добавлена «Книга приложений» — сборник документов, почерпнутых из архива короля Генриха III и других источников. Свое сочинение он иллюстрировал миниатюрами и картами Англии, Шотландии, Палестины, а также всего мира. Красочно и пухло выглядели кодексы главного труда Матвея Парижского — а до нашего времени допит три рукописи, являющиеся автографами, — который он озаглавил «Великая Хлипка». Кроме того, он написал еще «Английскую, или Малую историю», а также книжицу под названием «Деяния аббатов монастыря ев. Альбана» и другие произведения.

Падение цен на сельдь привело к тому, что несколькими годами позднее Матвей Парижский уже писал: «Как раз в это самое время парод варварский, бесчеловечный и жестокий, не имеющий своей веры и неукротимый, который называется татарами, произвел ужасное опустошение, совершив набег на северные христианские земли и страны, и поверг все Христианство в пучину страха и трепета. Вот уже Фризию, Готию, Польшу, Богемию и большую часть обеих Венгрии они превратили почти что в пустыню: князья, прелаты, горожане и крестьяне либо спаслись бегством, либо погибли от их неслыханной жестокости», зачисляя Фризию и Готию в список арап, пострадавших от нашествия.

Гораций . Послания. I, 18, 84. Пер. И. С. Гинцбурга.

Пьер де Рош, епископ Винчестерский с 1205 по 1238 г.

Матвей Парижский поместил известие об этом посольстве и в свою «Английскую, или Малую Историю»: « Татары учинили великое самовластие . В эти дни прибыли сарацинские послы, направленные восточными примасами, султанами и эмирами к королям Франции и Англии и прочим властителям западных христиан, чтобы предупредить их об опустошении, которое совершают бесчеловечные татары, вырвавшиеся из Тартарских мест своего обитания. Они смиренно просили о том, чтобы стать союзниками христиан и, объединив людей, с большей мощью дать отпор беззакониям этих татар», особо отмстив на полях рукописи: «Татары с великим самоволием устроили неслыханное опустошение в землях сарацинских, и посему они решили слезно просить содействия у христианских правителей, но не удостоились получить его. Если кому и удастся описать могущество и численность самих татар, то cm будут считать перешедшим пределы истинности».

«Нечистые народы, называющиеся стаей Тартара, // мосле этого великий царь заключил в теснине. // Всего их было двадцать полчищ // и еще два вместе с ними, как наставляет история. // С помощью магического искусства великий царь заключил их, // чтобы [остальные] страны мира не были осквернены, // — это были Гог и Магог. [Далее следует перечисление прозой названий двадцати двух племен, которые Квилихин не смог уложить в размер своей поэмы.] Кроме того, он заключил десять колен сынов Израиля. Но Иудино и Венеаминово колена не заключил. Некоторые также утверждают, что он заключил девять колен и половину колена Манассии. // В восточных пределах есть место, окруженное со всех сторон // большими горами, но ведет туда одна дорога, // и этот проход называется Каспийскими горами: // здесь великий царь надежно заключил их. <���…> Утверждают иудеи, и с этим не расходится Святое писание, // что нам внутри заключено еврейское племя». Квилихин также указывает, что именно этих евреев запер Александр Македонский и они будут оставаться там до тех пор, пока не наступят времена Антихриста».

Русский перевод этого послания опубликован в книге: Повесть о рождении и победах Александра Македонского. СПб., 2004. С. 180–185.

В исследовательской литературе она получила обозначение J³, татары упоминаются в гл. 113.

Перечисляя пароды, от которых татары могли произойти, русский летописец опирался на рассуждение своего предшественника — составителя «Повести временных лет», размышлявшего после нападения половцев в 1098 г. на Печерский монастырь в Киеве, откуда же могла взяться подобная дикая напасть. Согласно мнению летописца, половцы, равно как «торкмепы, печенеги и торки», ролом «из пустыни Этревской». Это их имел в виду Мефодий Патарский в «Откровении», повествуя о восьми племенах, бежавших от лица Гедеона. Следуя логике «Откровения», летописец сообщает читателям, что «после этих восьми колен перед Концом Света выйдут заклепанные в горе Александром Македонским нечистые люди», и, не останавливаясь, решился поведать читателям еще одну историю, которую он лично слышал от новгородца Гюряты Роговича, рассказавшего следующее: «Послал я отрока своего в Печору, к людям, которые дань дают Новгороду. И пришел мой отрок к ним, а оттуда пошел в землю Югорскую. Югра же — это люди, [говорящие] на непонятном языке, а живут они в северных странах по соседству с самоядью. Югра же сказала отроку моему: "Дивное мы нашли чудо, о котором не слыхали раньше, а началось это еще три года назад; есть горы, которые стоят в излучине моря, высота у них как до неба, и в горах тех стоит шум великий и говор, и разбивают гору, желая выйти из нее; и в горе той просечено маленькое оконце, и оттуда говорят, но не попять языка их, [и поэтому] они показывают на железо и махают руками, прося железа; и если кто даст им нож или секиру, они отдают меха взамен. Путь же до тех гор непроходимый из-за пропастей, снега и леса, поэтому мы никогда не добираемся до них, тянется далеко на север"». Летописец, едва услышав историю, поведанную Гюрятой, тут же узнал знакомый сюжет и сообщил новгородцу, что его северные народы, живущие в полунощных странах, и есть те самые племена, которые запер Александр Македонский, сдобрив это суждение пространной цитатой из «Откровения» Мефодия Патарского.