Борис Рамм - Папство и Русь в X–XV веках

В папской курии отдавали себе отчет в том, насколько опасны выступления угнетаемого населения и для католической миссии. В 1327 г. Иоанн XXII в специальной булле потребовал от архиепископа гнезненского и епископа любушского, чтобы они тщательно следили за «пограничными с Русью областями» ( circa finem Russiae ), дабы предупредить возможные там восстания, против которых он обязывал применять решительные меры. [543]У папы были основания опасаться ненависти народов Прибалтики к католическим «миссионерам», в которых простые люди распознавали агентов вражеских сил. Об этом свидетельствовали не только эстонские события 1343 г., но и события в Вильне в 1332 г., когда возмущенное население истребило 14 папских агентов, францисканских монахов. [544]То же имело место в украинских городах. Даже небеспристрастный польский историк Длугош пишет, что ненависть к католичеству, принудительно навязанному Литовско-Русскому населению, находившемуся под польским владычеством, была столь велика, что оно искало против польско-католических угнетателей помощи у татар. На территории; захваченной в 40-х годах XIV в. поляками, закрывались православные церкви или их превращали в католические; русско-украинское духовенство подвергалось жестоким преследованиям. Особого интереса заслуживает сообщение о том, что в Галиче православную церковь называли «крестьянской церковью», в противоположность католической церкви, которую воспринимали как церковь господ. [545]

Спустя 25 лет после провала планов папской курии, которые были связаны с «обращением» Гедимина, папа Климент VI предпринял новое наступление на Русь, на этот раз с севера. Он поддержал шведского короля Магнуса Эриксона, вознамерившегося захватить Прибалтику. Король начал в 1348 г. агрессию против Новгорода, окончившуюся для шведских рыцарей в 1351 г. поражением, после которого Магнус вынужден был заключить с новгородцами мир на условиях полного отказа от агрессии. За несколько месяцев до плачевного исхода своей военной авантюры Магнус постарался заручиться помощью папы. В связи с этим 14 марта 1351 г. в папской курии было составлено 7 булл, имевших целью помочь Магнусу в его войне против русских.

Одна из них была адресована епископам эзельскому, дерптскому и препозиту рижской церкви, которым предлагалось принять строгие меры к недопущению продажи оружия, железа, лошадей и продовольствия русским — «врагам католической веры». [546]В этой булле рисуются всевозможные ужасы, которые якобы ожидают чуть ли не весь «христианский мир», если русские не будут побеждены Магнусом, названным в булле «дражайшим во Христе сыном нашим, великим королем Швеции». О русских говорится, что они «нападают с чудовищной свирепостью, истребляя одних мечами, других повешением на деревьях, третьих укусами собак, а четвертых умерщвляя в невообразимых пытках». В этой грубой и лживой антирусской агитации звучит давняя острая вражда папства к Руси и русскому народу.

Вторая булла в адрес ордена предлагала рыцарям оказать шведскому королю помощь в его войне против русских. [547]В третьем и четвертом посланиях папа адресуется к польским прелатам.

Своими посланиями папа стремился создать единый фронт антирусской агрессии, связав шведское наступление с захватническими действиями польского короля Казимира III, вторгшегося в галицкую землю и насильственно водворявшего здесь католичество. Папа в своей булле устанавливает на четыре года во владениях Казимира особый сбор, в размере 1/10 всех церковных доходов, на помощь польскому королю в его «священном» деле «обращения русских», т. е. попросту на войну против Руси. [548]Наконец, пятое, шестое и седьмое послания содержат распоряжения, адресованные архиепископам трех скандинавских церквей с их суффраганами, о том, что, по просьбе шведского короля, «крестоносцам против русских» даруется такое же отпущение грехов, какое получали крестоносцы, отправлявшиеся в Палестину. [549]В другом распоряжении папа хлопочет о посылке на южную Русь доминиканских монахов для католической проповеди. [550]

Если Климент VI проявил столько энергии в оказании помощи шведскому королю в его нападении на Русь, то его преемник Иннокентий VI всемерно готов был помочь тевтонским рыцарям в новом нападении на русские земли, которое ими предпринималось. С этой целью папа направляет 23 ноября 1353 г. два послания: одно герцогу мазовецкому, [551]другое венгерской королеве Елизавете, [552]требуя от обоих, чтобы они не допускали среди своих подданных благожелательного отношения к литовцам и русским, против которых собирается воевать орден.

Несколько позже (в 1356 г.) тот же папа издал буллу, запрещавшую ливонским купцам торговать с русскими. [553]Через 10 лет об этом запрете упоминается в переписке советов города Любека и Штральзунда. [554]

Насильственное насаждение католичества на южнорусских землях, захваченных польской короной, связано особенно с именем папы Григория XI (1371–1378 гг.). Едва лишь вступив на папский престол, он издал буллу в адрес гнезненского архиепископа и его суффраганов, в которой требует от них особого внимания к францисканцам, «ведущим проповедь в русских областях» ( in partibus Russiae ). [555]В послании от 19 июля 1372 г., адресованном епископу краковскому, папа уже прямо предлагает отстранить «схизматических епископов» от их церквей. [556]В булле 1373 г. подобное же указание дается монахам-францисканцам, и наконец в булле от 13 февраля 1375 г. (« Debitum pastoralis officii ») папа приказывает удалить православных епископов с кафедр в Перемышле, Галиче, Владимире-Волынском и Холме и передать эти кафедры католикам, подчинив их епископу любушскому. [557]При этом упоминается, что кафедральные соборы каждого из указанных городов принадлежали ранее «схизматикам и еретикам», как папские куриалы называли русских. Все папское послание выдержано в резко враждебном тоне. В нем предъявляется требование «полностью истребить всякие заблуждения этого рода» (имеется в виду православная вера) на Руси.

Что агрессивность папской церкви в ее стремлении обосноваться на южнорусских землях возрастала и что, с другой стороны, все сильнее становилось народное сопротивление этой религиозно-политической агрессии, доказывает, по нашему мнению, папская булла от 3 марта того же 1375 г. на имя архиепископа гнезненского и его суффраганов, в которой курия предлагает сообщить им свое мнение о целесообразности перенесения архиепископской кафедры латинской церкви из Галича во Львов. [558]За этим, казалось бы чисто административным вопросом можно, однако, рассмотреть серьезные трудности, которые испытывало католическое духовенство на южнорусских землях. Главным обстоятельством, диктовавшим необходимость перенесения церковного центра из Галича, было, как об этом сказано в папской булле, отсутствие городских стен, что делало архиепископство беззащитным «перед татарами с одной стороны, литовцами и схизматиками (русскими, — Б.Р .) — с другой». [559]Во Львове же стены были хорошо укреплены, а главное — можно было больше довериться его населению, которое «резко выделяется, будучи более довольным и благожелательным к архиепископству». [560]