Александр Майоров - Русь, Византия и Западная Европа: Из истории внешнеполитических и культурных связей XII—XIII вв.

Важно также отметить, что на протяжении почти всего XII в. галицких князей связывали особо тесные отношения с византийскими императорами. Можно даже говорить, что в Галицком княжестве как нигде более на Руси сложились какие-то особые традиции политической лояльности по отношению к Византии, возникшие задолго до княжения Романа. [1078] Оболенский Д . Византийское содружество наций. Шесть византийских портретов. М., 1998. С. 247.

Так, тесные союзнические отношения с императором Мануилом I связывали галицкого князя Владимирка Володаревича. По свидетельству Иоанна Киннама, во время военной компании против венгров 1151 г. императору Мануилу пришло известие о том, что

король пеонцев (венгерский король Гейза II. — А.М .), удачно завершив войну против тавроскифской страны Галиды, собрал сильное войско и в страшной ярости идет на ромеев. Именно потому василевс [решил] отомстить ему, что он напал против его воли на Владимира (таково имя архонта Галиды), который был подданным союзником ромеев. [1079] Бибиков М.В . Византийский историк Иоанн Киннам о Руси и народах Восточной Европы: текст, перевод, комментарий. М., 1997. С. 62.

Греческий термин ὑπόσπονδος, переведенный М.В. Бибиковым как «подданный союзник», вызывает у исследователей различные толкования и иногда понимается также как «вассал» императора. [1080] Васильевский В.Г . Из истории Византии в XII веке // Васильевский В.Г. Труды. Т. IV. Л., 1930. С. 45; Левченко М.В . Очерки по истории русско-византийских отношений. С. 479; Литаврин Г.Г . Болгария и Византия в XI–XII вв. С. 256; Obolensky D. The Principles and Methods of Byzantine Diplomacy // Actes du XIIe Congres Internationale d'Etudes Byzantines. Ochride, 10–16 septembre, 1961. Vol. I. Beograd, 1963. P. 58. Во всяком случае, из контекста сообщения Киннама явствует, что галицкий князь состоял в гораздо более близких отношениях с императором, чем все прочие «архонты» и «филархи» Тавроскифии и в том числе сильнейший из них — ростово-суздальский князь Юрий Долгорукий, который, по словам Киннама, «среди филархов Тавроскифской страны обладал старшинством». [1081] Бибиков М.В. Византийский историк Иоанн Киннам… С. 67.

Столь же традиционной на протяжении XII в. остается и византийская титулатура галицких князей, выделяющая и даже противопоставляющая их остальным князьям Руси. Не только Роман Мстиславич, но и другие правители Галича именуются в византийских источниках «игемонами». Иоанн Киннам называет «игемоном Галицы» (τὸν Γαλίτζης ἡγεμονεὑων) Ярослава Осмомысла. [1082] Там же. С. 55, 66. Как и Никита Хониат в случае с Романом Мстиславичем, Иоанн Киннам как бы противопоставляет Галицкою «игемона» киевскому «архонту» Ростиславу Мстиславичь называемому им также «архонтом Тавроскифской страны» (καὶ αὐτῳ̑ ἐπὶ Ταυροσκυθικη̑ς ἄρχοντι). [1083] Там же.

История сватовства императора Михаила VII к дочери Всеволода Ярославича показывает, что титул «игемона» мог быть получен теми из русских князей, кто становился не только военным союзником, но и близким родственником или свояком императора. Похоже, что это правило действовало и в случае с галицкими князьями. Вспомним, что родная тетка Осмомысла, дочь перемышльского князя Володаря Ростиславича Ирина, была выдана за младшего сына византийского императора Алексея I Комнина севастократора Исаака, отца будущего императора Андроника I. [1084] Пападимитриу С . Брак Мстиславны с Алексеем Комнином // ВВ. СПб., T. XI. 1904.; Юревич О . Андроник I Комнин. СПб., 2004. С. 50–53. Тем самым Ярослав Осмомысл был в свойстве с императором Мануилом I, а император Андроник I приходился галицкому князю двоюродным братом. Ближайшим союзником и родственником императора Алексея III стал галицко-волынский князь Роман Мстиславич, женившись вторым браком на племяннице василевса. [1085] См. об этом в четвертой части настоящей работы.

Статус «игемона» — ближайшего союзника и родственника византийского императора, а возможно, и его наместника на Руси, — очевидно, давал Роману Мстиславичу основание чувствовать известное превосходство над другими русскими князьями. Это, надо думать, позволяло галицко-волынскому князю решительно действовать против старейшего князя Южной Руси и своего недавнего тестя Рюрика Ростиславича, а также по своей воле распоряжаться судьбой киевского стола и предлагать сильнейшим русским князьям небывалый прежде на Руси порядок избрания великого князя голосами шести князей-«курфюрстов».

Падение Константинополя, захват и раздел Византийской империи крестоносцами, безусловно, подорвали статус Романа как наместника императора на Руси, а нелепая гибель галицко-волынского князя во время неудачного похода в Европу и вовсе перечеркнула его выдающиеся свершения и начинания, предоставив удобный случай врагам Романа исказить или предать забвению историю этого незаурядного князя.

Византийское происхождение новой жены Романа — Династические браки как средство внешней политики империи — Предположение о женитьбе Романа на представительнице рода Каматиров — Могла ли быть «великая княгиня Романова» дочерью Исаака II от брака с Маргаритой Венгерской?

опрос о втором браке Романа Мстиславича имеет большую литературу возникшую ввиду разногласий историков по поводу происхождения новой жены князя, носившей, как думают одни, имя Анны или, как считают другие, Марии. [1087] Наиболее полный обзор мнений см.: Dąbrowski D. Rodowód Romanowiczów książąt halicko-wołyńskich. Poznań; Wrocław, 2002. S. 34–40. Русские летописи не дают никаких указаний на этот счет; галицкий же летописец и вовсе старательно уклоняется от того, чтобы называть княгиню по имени, предпочитая именовать ее иносказательно, по имени мужа — «великая княгиня Романова». [1088] ПСРЛ. Т. II. М., 1998. Стб. 726, 727, 733–734, 735.

Недостаточно убедительной представляется версия о ее происхождении из среды волынского боярства, поддерживаемая некоторыми новейшими исследователями, чьи аргументы в основном сводятся к тому, что к началу XIII в. на Руси уже не оставалось князей, родство с которыми было бы политически необходимо Роману. [1089] Котляр Н.Ф . 1) Галицко-Волынская Русь и Византия в XII–XIII вв. (связи реальные и вымышленные) // Южная Русь и Византия (К XVIII конгрессу византинистов) / Отв. ред. П.П. Толочко. Киев, 1991. С. 95–97; 2) Дипломатия Южной Руси. СПб., 2003. С. 97–102; Головко О.Б . Князь Роман Мстиславич та його доба. Київ, 2001. С. 141–142. Возражения см.: Dąbrowski D. Rodowód Romanowiczów… S. 37; Войтович Л. Маги короля Данила (зауваження на полях монографії Д. Домбровського) // Княжа доба. Історія і культура / Відп. ред. Я. Ісаєвич. Вип. 1. Львів, 2007. С. 48–50. Еще менее обоснованным, на наш взгляд, является высказанное недавно предположение, будто вторая жена Романа была женщиной низкого происхождения и вообще не являлась законной женой князя. [1090] Толочко О . Як звали другу дружину Романа Мстиславича? // Confraternitas. Ювілейний збірник на пошану Ярослава Ісаєвича. Львів, 2006–2007. С. 99.