Александр Донцов - Родословная советского коллектива

Вернемся к «миру» — термину и феномену. «Миром» со стародавних времен крестьяне называли собрание домохозяев, как правило, мужчин, двумя третями голосов решавших важнейшие проблемы жизни деревенской общины, которая впоследствии и сама стала именоваться миром, задругой, обществом [2-28] [2-28] Топоров В. Н. Праславянская культура в зеркале собственных имен (элемент mir-) // История, культура, этнография и фольклор славянских народов. М., 1993. . Организационно-экономическим основанием действенности «приговоров» мирского схода служили, во-первых, общая собственность на пашни, луга, леса и иные угодья, на равных правах распределяемые между членами общин, во-вторых, круговая порука — фискальная ответственность всех за недоимки каждого. Прислушаемся к современникам. Риттих: община — прообраз высшей социальной формы справедливости и равенства благодаря обобществлению средств, процесса и результатов производства [2-29] [2-29] Риттих А. А. Указ. соч. С. 17. , она предохраняет слабых крестьян от голода, нищеты и бездомности за счет объединения сил и ресурсов на основе неотчуждаемости земли [2-30] [2-30] Там же. С. 22. . Головин: круговая порука «на деле применяется весьма редко, если видеть такое применение в продаже имущества одного хозяина для очистки недоимки другого: добровольно, конечно, ни один мужик не уплатит за соседа. Но в смысле угрозы, как некий дамоклов меч, круговая порука постоянно висит над имуществом каждого исправного домохозяина; она побуждает мир пользоваться дарованным ему правом отнимать у недоимщика часть его земли... или даже вовсе лишать его надела. Благодаря ей, и ей одной, мир имеет право вмешиваться в хозяйство односельчанина» [2-31] [2-31] Головин К. Ф. Указ. соч. С. 48—49. .

Константин Федорович, полагаем, несколько переоценил значение круговой поруки как решающего фактора общинной жизни. Ее отмена высочайшим повелением 12 марта 1903 г., возложившим ответственность за уплату сборов на каждого отдельного домохозяина, радикальных изменений статуса схода как органа регуляции крестьянского труда и быта не вызвала. Упразднение угрозы лишиться имущества за долги соседа, естественно, сказалось на стратегии сбора налогов, но это лишь одна из функций общины и мира.

Определив последний как «ответственное перед государством коллективное лицо» [2-32] [2-32] Головин К. Ф. Указ. соч. С. 61. , Головин, возможно, счел ее главной. И, видимо, не он один. «Крепостная зависимость от помещиков сменилась кабальной зависимостью от фиска. Назначением крестьянина стало — служить податным животным» [2-33] [2-33] Веселовский Б. Б. Крестьянский вопрос и крестьянское движение в России (1902—1906 гг.). СПб., 1907. С. 7. , — метко заметил историк и экономист Б. Б. Веселовский (1880—1954). Согласимся на мгновение с этой в то время молчаливо разделяемой многими саркастической оценкой. Подобная миссия предполагает трудоспособность, а следовательно, прокорм рабочей силы. По данным обстоятельного исследования экономиста-аграрника К. Р. Качоровского (1870 — после 1937), 65 миллионов человек в начале XX в. жили и работали в общинах, сообща владеющих землей, на равных правах предоставляемой в пользование крестьянам [2-34] [2-34] Вениаминов П. Крестьянская община (Что же она такое, к чему идет и что может дать России?). СПб., М., 1908. С. 3. . Поскольку «общинная земля кормит три четверти нашего крестьянства» [2-35] [2-35] Там же. , именно практика ее уравнительных переделов учеником и последователем Качоровского П. Вениаминовым (П. Г. Архангельским) названа «душой» общины [2-36] [2-36] Вениаминов П. Указ. соч. С. 84. . Общины, где уравнительное землепользование в какой-либо форме («по душам», «по едокам», по числу рабочих рук в семье и пр.) регулярно практикуется, актор окрестил «живыми». По данным земских переписей 1897—1902 гг., в 35 губерниях Европейской России, где были обследованы почти 74 тысячи общин (3582780 семей, до 22 млн человек) «живых» оказалось 64%, проживало же в них 75% семей, обрабатывавших 83% земли, находящейся в общинном владении [2-37] [2-37] Вениаминов П. Указ. соч. С. 85—107. . В целом на рубеже XIX—XX вв. беспередельное пользование мирской землей осталось лишь в 12% общин, в 86% установились и окрепли уравнительные порядки, причем 19% из них избрали принцип «по едокам» [2-38] [2-38] Там же. С. 122. .

Экономические последствия переделов — вне наших интересов и компетенции, квалификация же их как «души» общины заслуживает психологического комментария. Но прежде любопытный факт в ответ на вопрос: «Набираются ли две трети голосов из тех крестьян, которым передел выгоден, так как приносит прирезку земли?» [2-39] [2-39] Там же. С. 227. Голосование по переделу в 32 общинах (6590 хозяев) Острогожского уезда Воронежской губернии: «за» — 4924 голоса (75%), «против» — 25%. А теперь самое интересное: 72% голосов «за» принадлежали крестьянам, получавшим выгоду, 5% — тем, кому он был ни в убыток, ни в прибыль, оставшиеся же 23% подали те, которым он был в убыток [2-40] [2-40] Там же. С. 229. . «При каждом переделе от одной трети до одной четверти крестьян голосуют за него не для того, чтобы получить прибавку земли, соглашаются на него вопреки своей хозяйственной выгоде» [2-41] [2-41] Там же. С. 230. . Почему же? Автор называет два резона: «Крестьяне стоят за общинное владение <...> потому, что оно полезно для будущих поколений и справедливо» [2-42] [2-42] Там же. С. 233. . В поддержку — мнение крестьянина Ярославской губернии: «К подворному владению желают перейти лишь те, которые только себе желают, а до других им дела нет. По-моему же, совершенно невозможно, потому что у одних будет густо, у других пусто, а у третьих ничего. Имея отдельную собственность, всякий должен ее охранять от соседа; и затем некоторые семьи уменьшатся, а некоторые увеличатся; одних делать счастливыми, других несчастными; и вечные скандалы. Я нахожу это совершенно невозможным, всматриваясь в будущее» [2-43] [2-43] Вениаминов П. Указ. соч. С. 232. .

Комментария заслуживают не сами по себе бесхитростные, хотя и не без морализации, рассуждения деревенского жителя начала XX в., а породившая их старинная идея об имущественном равенстве как залоге психологической гармонии взаимоотношений собственников. По заверению Аристотеля [2-44] [2-44] Аристотель. Политика // Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Категории. Минск, 1998. С. 463. , первым предложил сделать земельную собственность граждан равновеликой Фалей — политический деятель родом из Халкедона на Боспоре Фракийском, живший до Платона и Аристотеля. Согласно историкам античности, «попытка осуществить это предложение была предпринята в Херсонесе Таврическом ок. 375—350 гг. до н. э.» [2-45] [2-45] Любкер Ф. Иллюстрированный словарь античности. М., 2005. С. 1139. и, возможно, поспособствовала процветанию города в конце IV в. до н. э., завершившегося спустя несколько десятилетий по ряду объективных причин, в том числе — узости аграрной базы, не отвечавшей запросам растущего населения [2-46] [2-46] Там же. С. 1196. . Рекомендованные Фалеем манипуляции с приданым (богатые дают, но не получают, бедные получают, но не дают) если и были реализованы, внутренней социальной смуты предотвратить не смогли. Называя имущественное равенство «до некоторой степени полезным во взаимных отношениях граждан» [2-47] [2-47] Аристотель. Указ. соч. С. 467. , Аристотель полагает: решающего значения оно не имеет, поскольку не выравнивает человеческих вожделений: «Вожделения людей по природе беспредельны, а в удовлетворении этих вожделений и проходит жизнь большинства людей» [2-48] [2-48] Аристотель. Указ. соч. С. 467. . «Кроме того, — резонно замечает философ, — люди вступают в распри не только вследствие имущественного неравенства, но и вследствие неравенства в получаемых почестях» [2-49] [2-49] Там же. С. 465. . Добавим: и по многим иным поводам.