И. Ярмизин - Средневековье: забытая история Запада. Том 3. Итоги эпохи

Итак, разные философы, разными путями приходят к одному: все более настойчивому требованию изучения природы. В трудах Фомы Аквинского фраза: «Все наше познание начинается с чувственного опыта» повторяется 1500 раз (!). Как следствие эти «абстрактных» высказываний – идеи, подробные описания множества технических изобретений далекого будущего, подобно тем, которые не всегда с достаточным на то основанием приписываются Леонардо да Винчи, мы находим у схоластов Оксфорда и других университетов.

Вот так, казалось бы отвлеченные рассуждения постепенно приводят к необходимости метода и эксперимента. Возникает понятие гипотетического знания и гипотезы как примерной конструкции реальности, в основе которой – непостижимая божественная природа. Так и только так рождается новая логика, философия, рождается современная наука. Только благодаря схоластам и европейским Университетам, и больше никому, нигде и никогда, несмотря на всю великую мудрость Востока. Так в дискуссиях в маленьких подслеповатых учебных аудиториях, благодаря напряженным размышлениям в тихих кельях, освещенных лишь тусклым пламенем свечи, продумывались важнейшие понятия и принципы современного общества и государства, основы новой цивилизации.

Собор в Шартре

Готический собор – это молитва в камне. Одно из самых прекрасных творений рук человеческих. Рвущееся в небо здание неземной красоты утверждает идею бесплотного единения с Богом, хотя скульптуры в соборе могут быть исключительно земными. Его главная задача – дать возможность каждому человеку увидеть собственными глазами воплощение Бога, всю библейскую историю. Увидеть, чтобы уверовать. Ведь собор – это еще и Библия для неграмотных. Здесь можно найти царей, святых, ангелов, грешников, «четырех мудрейших иудеев», «четырех доблестнейших язычников», «четырех благочестивейших христиан», – всю историю человечества от грехопадения до Страшного суда.

Мало кто не бывает охвачен его великолепием, грандиозностью и дерзновением замысла в попытке дотянуться до Божественного. Каменный океан, в невероятной легкости, брызгами пены взметнулся ввысь, и из него вышла Божественная Афродита. Счастье созерцания этих Творений омрачает лишь мысль о том, что мы их уже почти не понимаем. Для человека, живущего одновременно в двух измерениях, земном и трансцендентном, собор был порталом для перехода в другой мир. И в этом его важнейшая роль и сакральный смысл. Но этот зашифрованный смысл, оставленный великими предками, вряд ли когда-нибудь будет нам полностью доступен.

Однако, собор – это еще и, в переводе, дом. Дом епископа. Где он учит прихожан Истине. А слово «готика» впервые появляется во времена Возрождения, у ученика Микеланджело Вазари. Он – родоначальник современного искусствоведения, и в одном из своих произведений, после рассуждений об античной архитектуре, сетует на варваров, которые «все смели», а взамен понастроили чего-то в «манере готика» (манерой в то время называли «стиль»). Позже, это слово, равно как и восприятие стиля, сетование на его «отсталость» и «варварство» очень понравились французским просветителям, и с их легкой руки дожило без особых изменений до сего дня. Так что слово «готический» происходит от названия племени – «готы». Просветителям казалось, что тем самым они унижают соборы, эти прекрасные творения рук человеческих, ставя перед ними синоним слова «варвар».

Но готические храмы были еще и святилищем Традиции, Знания, Искусства, где они хранились, подобно книгам в библиотеке. Это и усыпальницы сильных мира сего, которые ощущали себя в безопасности рядом с возносящейся к небесам молитвой, ибо, как известно, чем ближе к могиле совершается служба, тем больше она содействует спасению души.

Мертвые владыки, некогда царствовавшие над миром. А рядом калеки, инвалиды, «дно» общества. Живые, но обездоленные, они приходили вымолить у Бога избавление от страданий. Многие так и жили в соборе вплоть до выздоровления или смерти. Прямо у входа они могли получить консультации доктора. Это тем более удобно, что, скажем, у центрального портала Нотр Дам де Пари регулярно проходили собрания Медицинского факультета. Мертвые короли и живые нищие рядом алкали спасения, взывая к Богу.

А вокруг храма маленькими и кривыми переулками теснился город. В отличие от современных Лондона, Шартра или Парижа, он был грязен, зловонен и прост до примитивности, но над всем этим неприглядным бытом в небесной чистоте парило Творение. Творение пусть еще не Божественное, но уже и не совсем человеческое, – Собор. На нем сплоченные ряды земных и небесных жителей – пророков, патриархов, ангелов и святых – пели осанну Матери и Сыну. Он возвышался над греховностью города, был его гордостью, защитой и прибежищем.

Средневековый собор был поистине всенароден. Весь город участвовал в грандиозной стройке, стремясь украсить его «со всей внутренней чистотой, со всем внешним величием». Часто, подъезжая к городу, можно было лицезреть длинную вереницу людей, каждый из которых нес большой камень для будущего храма Божьего. Время от времени процессия останавливалась для публичной исповеди, а после покаяния ее участники яростно бичевали друг друга.

Стены Творения были свидетелями будничных богослужений и великолепных праздничных литургических церемоний, торжественных процессий и всенародных празднеств, религиозных театрализованных спектаклей. В нем проводились цеховые собрания ремесленников и городских коммун. Он был предметом гордости горожан; свидетельство тому – гордый профиль со шпилем, вознесшемся к небесам, выгравированный, наверное, на каждой второй печати, которыми купцы или ремесленники скрепляли свои контракты.

Просторные нефы Собора были открыты всем, без различия положения и состояния. А под высоко парящими сводами могло собраться все население средневекового города.

И величественный собор, и маленькие скромные приходские церкви, стягивали к себе нити всего жизненного пути средневекового человека: совершавшиеся в них обряды и таинства определяли каждодневный ритм бытия, именно они заключали в себе молитвы живых и надгробные надписи об усопших.

Начало: Аббатство Сен-Дени

Я ненавижу свет

Однообразных звезд,

Здравствуй, мой давний бред,

Башни стрельчатый рост!

Кружевом, камень, будь

И паутиной стань,

Неба пустую грудь

Тонкой иглой рань.

О. Мандельштам

Как ни странно, но мы довольно точно можем назвать дату и место рождения готического искусства. Оно ведет свое начало с построения аббатом Сугерием в 1137—1144 гг. церкви при монастыре Сен-Дени. Монастырь этот играет очень важную роль в истории Франции. Основанный еще в VII веке знаменитым королем франков Дагобертом, на протяжении многих веков он служил французским монархам и школой, и местом встречи с Богом, и последним пристанищем.