Меликсетов - История Китая

605

ма, соответствовавшая переживаемому этапу гражданской войны. Теперь партийные документы исходят прежде всего из необходи­мости добиваться высокой социальной и экономической эффек­тивности аграрной политики. Так, в директиве от 24 мая 1948 г. по поводу аграрной политики в освобождаемых районах говорится: «… в течение сравнительно продолжительного периода времени после их освобождения мы должны проводить социальную поли­тику снижения арендной платы и ссудного процента… »
Накопление опыта проведения аграрной политики в условиях наступления, изучение реальной социально-политической обста­новки в освобождаемой деревне ведут к дальнейшему изменению аграрной политики. На II пленуме ЦК КПК (март 1949 г.), обобщая опыт работы в новых освобожденных районах, формули­руется установка на подготовку к снижению арендной платы и ссудного процента, которые могут быть осуществлены только через год или два после освобождения. Готовясь к форсированию Янцзы, к решающему удару по гоминьдановскому режиму, руко­водство КПК на опыте только что освобожденных районов видит неготовность деревни — политическую и социально-психологичес­кую — к немедленным, даже самым умеренным, аграрным пре­образованиям. Вторжение в традиционные отношения деревни требовало серьезной подготовки.
В то же время руководство КПК много внимания уделяет созданию рациональной налоговой системы в деревне. Основное бремя налоговых платежей перекладывалось на помещиков и ку­лаков. В условиях сохранения прежних аграрных отношений эксплуататорские слои деревни, аккумулируя прибавочный про­дукт и будучи вынужденными затем его основную часть отдать новой власти, выступают фактически как важнейшая часть ново­го налогового механизма, значительно облегчая новой власти вы­полнение налоговых задач.
Таким образом, аграрная политика КПК после антияпонской войны претерпела сложную эволюцию. От продолжения полити­ки периода войны (снижение арендной платы и ссудного про­цента) переход к политике частичной конфискации помещичьей земли («Указания 4 мая 1946 г.») и вскоре к радикальной по­литике уравнительного раздела земли (Всекитайская аграрная конференция 1947 г.), а затем возвращение к политике сниже­ния арендной платы и ссудного процента (январь 1948 г.) и, на­конец, выработка еще более осторожной политики — политики подготовки постепенных преобразований (март 1949 г.). Так весь­ма мучительно складывалась аграрная политика КПК, ставшая одним из важных факторов победоносного развития гражданс-

606

кой войны, ибо она подчинила решение аграрного вопроса ин­тересам создания ЕНФ и тем самым решению основной задачи национально-освободительной борьбы. Если первоначально ру­ководство КПК рассчитывало прийти к власти на гребне аграр­ной революции и крестьянской войны, то постепенно оно было вынуждено признать беспочвенность этих расчетов и правильно увидеть новые возможности в борьбе за власть в социальной изо­ляции бюрократической буржуазии. Аграрная политика КПК в конце концов не только обеспечила спокойный тыл и продо­вольственное снабжение НОА, но и нейтрализовала многомил­лионные помещичье-кулацкие слои деревни, которые в против­ном случае могли бы оказать ожесточенное сопротивление поли­тике КПК, стать массовой опорой гоминьдановского режима и сделать победу в гражданской войне весьма проблематичной.
Довольно резкий поворот в аграрной политике КПК сопро­вождался — по уже установившейся в КПК традиции — поиском виновников допущенных ошибок и «перегибов» с тем, чтобы в^твести из-под удара Мао Цзэдуна. И виновники б^зли найдены. На них указал сам Мао Цзэдун. Стремясь отмежеваться от ради­кализма решений Всекитайской аграрной конференции, Мао Цзэдун в ряде выступлений дает понять, что в неоправданном радикализме решений конференции прежде всего виноват ее ру­ководитель — Лю Шаоци. Последний в свою очередь признал (на II пленуме ЦК КПК) именно себя виновн^тм за «большинство ошибок» в аграрной политике, еще раз способствуя укреплению культа непогрешимости Мао Цзэдуна. Пришлось каяться и руко­водителям некотор ^1х освобожденн ^1х районов. Так, один из ру­ководителей парторганизации Маньчжурии — Чэнь Юнь — при­знал себя виновным в проведении ошибочной аграрной линии, причем в выражениях, прямо заимствованных из выступлений Мао Цзэдуна.
Но этих признаний, как представлялось руководителям КПК, было недостаточно для спасения своего «лица». Недовольство и неудовлетворенность широких масс крестьянства, в том числе и бедноты, поднятых на борьбу лозунгами существенного улучше­ния их материального положения, потребовали найти и на низо­вом уровне «козлов отпущения», на которых должен был обру­шиться гнев крестьян. Ими, по замыслу Мао Цзэдуна, должны были стать низовые парторганизации, неспособные проводить «правильную» аграрную линию из-за чуждого классового проис­хождения многих деревенских коммунистов. Но здесь, судя по некоторым внутрипартийным документам, критическая кампания натолкнулась на несколько неожиданн^те сложности: в глазах кре­стьянства подлинным препятствием для улучшения их положения

607

во многих случаях были кадровые работники, присвоившие се­бе лучшие земли, имущество и т.п. В директиве ЦК КПК от 22 февраля 1948 г. прямо говорится, что кадровые работники «…бесчинствуют и присваивают себе плоды аграрной реформы». Как оказывалось, радикализм аграрных преобразований в старых освобожденных районах дал наибольшую выгоду — независимо от их происхождения — некоторым активным кадровым работ­никам, которые вследствие этого стали противниками дальней­шего «углубления» аграрных преобразований.
Таким образом, выработка оптимальной аграрной политики носила в основном эмпирический характер, не сопровождаясь при этом ни подлинной самокритикой, ни попытками научного ана­лиза реальной аграрной ситуации. А это означало, что ни на идейно-теоретическом уровне, ни на уровне социальной ориента­ции не были преодолены субъективистские, волюнтаристские, левацкие тенденции руководства КПК, и в иных исторических условиях (например, без давления военного фактора) они могли вновь выявиться с полной силой.

5. ПОБЕДА КПК В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ
Быстрый распад гоминьдановской государственности, развал гоминьдановской армии, стремительное наступление на юг НОА поставило перед КПК новые сложные задачи, связанные со слабостью политических позиций КПК в гоминьдановских рай­онах. Как уже говорилось, руководство КПК всячески поддер­живало выступления демократических партий и групп, студен­ческих, женских и других организаций за прекращение граж­данской войны, за ликвидацию однопартийной власти Гоминь­дана, за демократизацию политической жизни. КПК стиму­лировала и борьбу гоминьдановских профсоюзов за повышение зарплаты рабочих, в поддержку общедемократических требова­ний. Коммунисты (не раскрывая себя, естественно) активно участвовали в работе оппозиционных организаций. Однако все эти движения, видевшие в КПК союзника в борьбе с го-миньдановским самовластием, в момент освобождения сохра­няли определенную самостоятельность и некоторую инерцию борьбы за общедемократические цели, а поэтому вполне спра­ведливо не могли рассматриваться КПК как надежная полити­ческая опора в их борьбе за установление политического гос­подства КПК.
Слабым б ^1ло и влияние КПК в освобождаемой деревне, где так и не развернулось массовое крестьянское движение под