Антон Керсновский - Философия войны в одноименном сборнике

другим «казенным» книжкам, а по-настоящему — осязая причины и следствия — мы не

получили бы нынешнего позора и страданий! Если бы вместо изучения хронологии о

вступлении на престол того-то или того-то, о победах и мирных договорах мы изучили бы

историю борьбы в России неимущих с имущими, голодных с сытыми; если бы мы знали по-

настоящему — что такое бунт Стеньки Разина, Емельяна Пугачева, восстание казаков

против Польши в 1648 году, гайдамацкие набеги, — мы не вели бы себя так легкомысленно в

течение целого века! Мы знали бы хорошо — почему и Разин, и Пугачев, и казацкие вожди

находили себе сочувствие в народной массе — темной, бесправной, озлобленной и жестокой.

Мы уменьшили бы темноту, бесправие, озлобленность и жестокость народную и сделали бы

из народных масс своего друга или преданного сожителя, а не врага и завистника... И тогда

не страшны были бы ни призывы Разина, Булавина, Пугачева, ни зажигательные речи

мечтателей 20-го века. Если бы мы изучали добросовестно тяжкие победы Петра Великого

(под Полтавой Петр с 63 тысячами едва не был разбит 13-ю тысячами шведов); блестящие

успехи Суворова (конечно, без ненужных преувеличений); посредственные действия русских

армий в 1812–14 годах и совершенно неудачные действия ее в 1854–56, в 1877–78, и в 1904–

5 годах, — то мы прониклись бы энергией и организационным упорством Петра;

подвижностью, глазомером и решительностью Суворова: глубоким и твердым сознанием

вреда, приносимого всем от интриг, карьеризма, профессионального невежества, отсутствия

народного воспитания и преданности общему делу, т. е. всего того, что создало нам

Аустерлицы, Фридланды, Плевны, Мукдены...

Прошлый опыт нужно изучать добросовестно, не для того только, чтобы знать, как

применить орудия войны, но и для того, чтобы знать: как их готовить, как воспитать и

учить людей, чем и как их снабжать, как пополнять снабжение, как эвакуировать все

пришедшее в негодность, а главное — как влиять на людские массы.

***

На все эти вопросы в России не было точного и продуманного ответа. Русская Армия

не знала в сущности — что такое она сама и для чего она существует. Формула —«для

защиты Царя и Отечества от врагов внешних и внутренних» — слишком неопределенна и

растяжима, а состав армии и ее порядки совершенно не соответствовали ее задачам даже в

162

Электронное издание

www.rp-net.ru

узком смысле вышесказанной формулы: такая армия не способна была защищать ни Царя,

ни Отечество от каких бы то ни было врагов, что доказала блестяще и под Аустерлицем, и

под Фридландом, и под Плевной, и в Крыму (1855–56) и в Маньчжурии и наконец в мировую

войну 1914–16 г. и в дни «бескровной» революции! Короче говоря: в России не было не

только правильной, но и вообще никакой военной доктрины.

***

Под «военной доктриной» я разумею: принципы для работы на войне, принципы

(главные положения) для подготовки в мирное время всех средств и деятелей войны (всех ее

факторов); ясное сознание, что армия существует для войны, как часть народного хозяйства,

обеспечивающая Государству самостоятельное существование.

Военная доктрина должна явиться результатом глубокого знания военного дела

вообще, а своего отечественного в особенности, но без скрывания недостатков прошлого, а

наоборот — с твердым намерением отделаться, освободиться от этих недостатков. Прошлое

должно быть изучено честно, с полным очищением его от лжи, реляций и прикрас казенных

историков: чтобы совершенствоваться и побеждать — надо знать свои слабые стороны и

стараться уменьшить их число и силу влияния на наш организм.

Выработанная таким образом «военная доктрина» данной армии должна быть

катехизисом, обязательным для всех. На нем должны базироваться все уставы, наставления,

учебники и пособия для подготовки войск. Отделу моральному должно быть предоставлено

главное место, ибо воспитание войск и народа важнее для войны, чем обучение и

материальная подготовка: можно знать все и быть хорошо снаряженным и — не хотеть

жертвовать собою и даже не хотеть подвергать себя лишениям и тягостям, всегда

сопряженным с добросовестным исполнением обязанностей на войне.

А потому — обучая и живя, надо пользоваться каждой минутой для воспитания войск

в духе добросовестности, смелости и преданности интересам общего дела.

Современные национальные (не наемные) войска должны состоять из работников

общего дела, должны защищать — общие интересы. Это сознание должно быть цементом

армии и в то же время — руководящим фактором для направления действий и отношений

всех чинов, всех рангов армии. Все должны быть работниками одного дела. Разница лишь в

ролях: один стоит у руля корабля, другой — на вахте, третий — у машины, четвертый — у

топки и т. д. Но у всех должна быть общая цель, общие интересы, общий кодекс законов,

общие взгляды на дело и общие одинаково усвоенные приемы при исполнении работ. Я не

говорю, конечно, о деталях: они должны быть разнообразны до бесконечности, так как

зависят от бесконечно разнообразной обстановки. Каждый работник, стремясь к

163

Электронное издание

www.rp-net.ru

выполнению поставленной ему частной задачи наилучшим образом, будет приспособлять

свои знания и силы к условиям обстановки: ясно сознавая цель — всегда можно найти

средства для ее осуществления...

Воспитывать надо не только словом, но и делом — каждым требованием,

предъявленным подчиненному лицу, и каждым шагом самого начальника (примером).

Всего этого в России не было.

***

Не было ясного сознания задач и назначения армии (о ходячей формуле я уже

говорил); не было и общих интересов у ее работников; не было и должных отношений между

ними, как между сотрудниками, связанными общими целями и общими законами. Был виден

отчетливо офицер — барин и солдат — мужик, со всеми оттенками классового различия; но

и среди офицеров ясно различались люди разной «кости». Не было мастеров и

подмастерьев — работников одного дела, а искусственно соединенные привилегированные и

непривилегированные люди.

Это — моральная сторона дела.

А с материальной стороны, со стороны обучения были многочисленные, безыдейные

и часто несогласованные уставы, инструкции, наставления, правила и другая объемистая

литература, в которой трудно было разбираться и которую, впрочем, никто и не старался

поглотить и усвоить, направляя свою энергию и силу на начальственные «коньки». Один

любил помпезную «встречу» и красоту парадов, другой — чистоту в кухне, разновесы,