Габриэль Городецкий - Роковой самообман

Хотя, на всякий случай, планы войны с Советским Союзом уже разрабатывались, и Гальдер, и Браухич признавали, что Советский Союз и Германия могли бы поделить добычу и «держаться подальше друг от друга». Вероятность достижения соглашения была высока, так как Гитлер недооценивал меру заинтересованности Сталина этим регионом: «Даже если Москва и не приветствует великие успехи Германии, она не начнет войну с Германией по собственному почину» {228} 228 Leach B.A. German Strategy against Russia, 1939–1941. Oxford, 1973. P. 60–61, 70–71. .

Оккупация Бессарабии мгновенно улучшила стратегическую позицию Советского Союза в Черноморском регионе. Обеспечение контроля над устьем Дуная отодвигало угрозу от Одессы, защищая морские и сухопутные пути к Болгарии и Босфору. Эти условия во многом соответствовали тем, которые были достигнуты в результате Зимней войны с Финляндией для защиты морских подступов к Ленинграду. Но подобный шаг ставил под угрозу то, что Берлин рассматривал как необходимый ему экономический тыл. Поэтому Гитлер, может быть и нехотя, обратил свой взгляд на Балканы, так как не мог позволить Советскому Союзу устанавливать с помощью Италии новый порядок в этом регионе {229} 229 АВП РФ. Ф. 059. On. 1. П. 339. Д. 2267. Л. 211a — 216. Горелкин — Молотову о встрече с Чиано, 26 июня 1940; DGFP.' X. Р. 18–19. Маккенсен — МИД, 26 июня 1940. .

Пожар на Балканах грозил подорвать операцию «Море — Лион», запланированную на середину августа. Вследствие этого Гитлер в середине июля заставил короля Кароля просить «беспристрастного» третейского разбирательства различных национальных претензий {230} 230 DGFP. X. Р. 217–221, 226 f. Директива Гитлера и письмо к королю Каролю, 15 и 16 июля 1940. . Едва лишь смолкли пушки во Франции, как Сталину сообщили, что Болгария обратилась к Германии за помощью, чтобы получить Добруджу и выход в Эгейское море, обещая взамен соблюдать строгий нейтралитет. Однако взгляд Сталина все еще был обращен скорее на приближающуюся мирную конференцию, чем на возможность военного столкновения с Германией {231} 231 АМВнР. Д. 40. П. 34. Оп. 1 т. Поп. 272. Л. 127. Христов — МИД, 5 июня 1940; АВП РФ. Ф. 059. Оп. 1. П. 314. Д. 2161. Л. 290–294. Терентьев — НКИД о встрече с Кировым (болгарским послом в Анкаре), 20 июня 1940; см. также детальный анализ: Krigsarkivet. Fцrsvarsstaben. Ser. E/II/15/l. Отчет № 54 военного атташе о беседах с болгарским военным атташе, 1 нояб. 1940. . В начале июля Шкварцева предупредили из Берлина, что аннексия Бессарабии укрепила решимость Гитлера установить германскую гегемонию на Балканах и что германское Верховное командование вызвано в Берлин для разработки военных мер по претворению этого плана в жизнь {232} 232 АВП РФ. Ф. 059. Оп. 1. П. 316. Д. 2175. Л. 275–277. Шкварцев — НКИД, 8 июля 1940. . Хорошо осведомленные источники в Москве не могли не отметить, что русские «озабочены развертыванием германских войск на своих границах… и в то же время раздражены и напуганы проникновением Германии на Балканы». Советским военным разведчикам было поручено выяснить, не проявляется ли румынский синдром и в Болгарии {233} 233 АМВнР. Д. 40. П. 34. Оп. 1 т. Поп. 272; Оп. 1ш. Поп. 272. Л. 181–183. Стаменов — МИД, 7 и 9 сент. 1940. . К середине августа стало невозможно скрывать рост конфронтации с Советским Союзом. Сталин получал различные агентурные сведения о намерении Гитлера действовать в качестве посредника. Еще большую тревогу вселяло его заявление, что любое территориальное урегулирование на Балканах является временным и что, как только Англия падет, он бросится в атаку на Украину {234} 234 ЦА СВР РФ. Д. 21616. Т. 1. Л. 14–15. Савченко, заместитель начальника управления погранвойск НКВД — ГРУ, 12 июля 1940; ГРУ ГШ РФ. Оп. 817. Д. 4. Л. 119–120. Рапорт 5-го отдела РККА, 9 авг. 1940. . Резидент НКВД в Болгарии сообщал, что германские баржи перевозят по Дунаю тяжелое вооружение для укрепления побережья Черного моря {235} 235 Органы Государственной Безопасности СССР. Т. I (1). С. 245–246. Начальник Управления разведки погранвойск НКВД — Центру, 24 авг. 1940. .

Болгария была стержнем советской системы безопасности, так как представляла собой сухопутный мост к турецким Проливам. Коллонтай, возможно, единственный советский посол, высказавшийся откровенно, признавалась, что русские были серьезно обеспокоены развертыванием вермахта на их границах и не могли допустить, чтобы германские войска продвигались на Балканы и создавали прямую угрозу Проливам {236} 236 Центральный государственный архив Болгарии (Далее — ЦДА МВР). Ф. 176. Оп. 8. А. е. 906. Л. 143–145. Антонов (Стокгольм) — МИД, 14 сент. 1940. . «Схватка за Балканы», как поспешил сообщить в Софию болгарский посол, началась, вновь открыв «восточный вопрос». Подобное развитие событий было неизбежным с тех пор, как Гитлер наблюдал за Европой не только из Берлина, но и из Вены, где он сам себя возвел на престол как наследника возрожденной Австро-Венгерской империи {237} 237 АМВнР. Д. 40. П. 34. Оп. 1 т. Поп. 272. Л. 152. Стаменов — МИД, 16 июля 1940; DGFP. X. Р. 77. Риббентроп — Фабрициусу, 1 июля 1940. .

Болгария встретила начало войны в состоянии нейтралитета. Молчаливая поддержка болгарского нейтралитета Британией скрывала желание использовать Болгарию в будущем как трамплин, чтобы перехватить румынские нефтепромыслы у Германии. Однако царь Борис, так же как и Сталин, видел открытые войной возможности удовлетворить территориальные претензии его страны. Не теряя времени, он постарался заручиться поддержкой Гитлера в претензиях Болгарии на Южную Добруджу, раз уж русские оккупировали Бессарабию. Русские передали северную часть Добруджи Румынии после войны 1878 года в качестве компенсации за Бессарабию, но Румыния аннексировала и южную часть после второй балканской войны 1913 года {238} 238 См. наиболее авторитетную работу: Miller M.L. Bulgaria during the Second World War. Stanford, 1975. P. 13–15, 24–26; см. также: Сирков Д. Външната политика на България, 1938–1941. София, 1979. Об этом свидетельствуют: ДВП, 1939. Т. 2. С. 263–270. Терентьев — Молотову, 6 нояб. 1939; Lukacs J. The Great Powers and Eastern Europe. New York, 1953. P. 308. . Предупреждая британскую инициативу, русские предложили в сентябре 1939 г. соглашение о взаимной помощи, равносильное союзу {239} 239 АМВнР. Д. 40. Поп. 142. Л. 50–53. Антонов (болгарский посол в Москве) — МИД/20 сент. 1939. .

Антонов, болгарский посол в Москве, который «дал заманить себя в советские сети», тщетно летал в Софию в последнюю неделю сентября 1939 г., чтобы представить эти предложения лично царю. «Если бы [Антонов] представил хотя бы половину тех идей, которые он развивал передо мной незадолго до своего отъезда, — замечал турецкий посол, — у царя Бориса ему немедленно указали бы на дверь». Царь особенно боялся коммунистической угрозы, если русские получат точку опоры в Болгарии. Однако он не был невосприимчив к исторической и этнической близости населения в целом с Россией, которую русские «не упускали случая подчеркнуть» {240} 240 ДВП, 1939. Т. 2. С. 412–413. Деканозов о встрече с Антоновым, 15 дек. 1940. Весьма информативный отчет о событиях см.: UD: s Arkiv 1920 ARS. HP/516/LXVII. Ассарассон — МИД, 2 марта 1940. . Например, ежедневно десять тысяч экземпляров «Известий» продавались на улицах Софии и около двадцати шести советских фильмов демонстрировались по всей Болгарии {241} 241 АВП РФ. Ф. 074. Оп. 25. П. 109. Д. 22. Л. 1–4. Лаврентьев — Деканозову, 3 янв. 1940. .