Георгий Зуев - Петербургская Коломна

Утром 9 марта 1915 года к Николаевскому вокзалу столицы медленно подошел пассажирский поезд, привезший в Петроград юного Сергея Есенина. Взяв небольшой сундучок, где лежали рукописи его стихов, он вышел на привокзальную Знаменскую площадь (ныне площадь восстания), пересек ее и пошел по Невскому проспекту. Начинающий поэт приехал на свидание к маститому поэту А. Блоку.

С.А. Есенин. Фото 1914 г.

Знал, что он живет в Петрограде, но где именно, представления не имел. Наивно полагал по деревенской привычке, что адрес поэта должен знать каждый житель города. Однако горожане, к которым он обращался с вопросом о местожительстве Блока, лишь недоуменно пожимали плечами. Перейдя Аничков мост, Есенин прошел здание аптеки и остановился перед домом, в первом этаже которого размещалась книжная лавка. Здесь-то он и получил заветный адрес: Офицерская улица, 57, квартира 21. В магазине ему разъяснили, что улица эта находится недалеко от Мариинского театра.

Свежие запахи северной весны уже витали в холодном влажном воздухе. Это были ее первые робкие признаки после долгой, серой, промозглой и темной петербургской зимы. Влажный ветер с ледовых невских потоков нес уже ее ласковые приметы. Какая-то нежная тишина исходила от прогретых солнцем проталин на торцевых мостовых и тротуарах Невского проспекта.

Оказалось, широкая Офицерская улица, пролегала справа от знаменитого на всю Россию оперного театра. В конце ее виднелись подсвеченные утренним туманом силуэты громадных строений. Дом № 57 завершал Офицерскую улицу. Рядом – плавный изгиб спокойно текущей реки Пряжки. Впереди – Франко-Русский завод. Перед ним – грязная развороченная булыжная мостовая. Вереницы конных повозок. Возницы нещадно хлещут лошадей. У распивочной, наискосок от завода, прямо из бутылок пили водку усталые от ночной смены рабочие. Вяло переругивались. Вспыхнула ссора. Как из-под земли выросла фигура усатого городового с шашкой на боку. Порядок мгновенно восстановился. Тревожно и тоскливо кричали чайки, кружившие стаями над Пряжкой и близлежащими каналами. Ряды молодых тополей, разросшихся по берегам речки, ее лавочки и столики создавали здесь интимный уют и умиротворение.

Есенин долго не решался войти в дом. Впоследствии он вспоминал: «Поднимаюсь по лестнице, а сердце стучит и даже вспотел весь. Вот и дверь его квартиры. Стою и руки к звонку не могу поднять. Легко ли подумать, а вдруг сам Александр Александрович дверь откроет.». Блока дома не оказалось. Есенин написал записку: «Александр Александрович! Я хотел бы поговорить с Вами. Дело для меня очень важное. Вы меня не знаете, а может быть, где и встречали по журналам мою фамилию. Хотел бы зайти часа в 4. С почтением. С. Есенин».

Во второй половине дня встреча поэтов состоялась. Есенин, человек не робкого десятка, необычно волновался. Впоследствии в своей биографии он писал: «.там меня приняли весьма радушно. Первый, кого я увидел, был Блок. Когда я смотрел на Блока, с меня капал пот, потому что в первый раз видел живого поэта».

Блок же на записке Есенина лаконично пометит: «Крестьянин Рязанской губернии, 19 лет. Стихи свежие, чистые, голосистые, многословные. Язык. Приходил ко мне 9 марта 1915 года. Петроград». Блок дал Есенину рекомендательное письмо к журналисту М.П. Мурашеву и подарил томик своих стихов с надписью: «Сергею Александровичу Есенину на добрую память. Александр Блок, 9 марта 1915. Петроград». Молодой поэт покинул дом № 57 окрыленным. Блок сказал ему: «По-моему, Ваши стихи надо напечатать. И вообще, приходите ко мне, если что нужно будет». Впоследствии поэт вспоминал: «Ушел я от Блока, ног под собой не чуя. С него, да и с Сергея Митрофановича Городецкого и началась моя литературная дорога».

В разное время среди обитателей дома № 57 значились и другие видные деятели отечественной культуры, в числе их могут быть упомянуты поэт И.Ф. Анненский, литературный критик А.А. Гизетти, ведущий солист Мариинского театра И.В. Ершов, капельмейстер этого же театра Э.А. Крушевский, семья художника И.Е. Репина.

Жили в особняке купцов Петровских также представители петербургской аристократии, известные военачальники и флотоводцы.

В 1876 году, сразу же после завершения строительства доходного дома, в квартире 23 поселился студент Петербургского университета Иннокентий Федорович Анненский – будущий известный поэт, драматург и литературный критик.

Особую популярность литератору принес его прекрасный перевод трагедии Еврипида. Эмоциональная напряженность, тонкий психологизм и поиск выхода к социальной теме звучат в сборниках его лирических стихов «Кипарисовый ларец» и «Посмертные стихи». «Книга отражений» (критические статьи И.Ф. Анненского, написанные им в 1906–1909 годах) принесла автору широкую известность не только в России, но и далеко за ее пределами.

И.Ф. Анненский.

Фото 1880-х гг.

Поэзия И.Ф. Анненского связана с русским декадентством начала XX века и в то же время отличалась от него. Иннокентий Федорович мастерски воссоздавал внутренний мир человека, умел передать чувство одиночества, неприятие окружающего. «Печать хрупкой тонкости и настоящего поэтического чутья» всегда отмечал А.А. Блок в его творчестве. Анненского почитали видные русские поэты начала XX века, считали его своим учителем, посвящали ему свои стихи.

Для Анненского были неприемлемы формотворчество, вычурность стиля, возведение в культ собственного «Я», свойственные стихам Игоря Северянина, хотя среди них немало лиричных и глубоко музыкальных.

В записных книжках Блока неоднократно упоминается имя известного литературного критика и публициста Александра Алексеевича Газетти, чья юность прошла в этом доме. В молодости он стал одним из руководителей студенческого кружка писателей-реалистов. В его квартире регулярно собирались друзья-единомышленники, объединяемые общими заботами о судьбе Родины и назначении отечественной литературы.