Михаил Кром - «Вдовствующее царство»: Политический кризис в России 30–40-х годов XVI века

Последний раз в известных нам источниках И. С. Воронцов упоминается в качестве тверского дворецкого в марте 1545 г., когда по его приказу была выдана жалованная грамота Иосифо-Волоколамскому монастырю [1612] АФЗХ. Ч. II. № 184. С. 186–187. . А. А. Зимин полагал, что «опала Воронцовых привела к смене дворецких в Твери» [1613] Зимин А. А . О составе дворцовых учреждений. С. 192. . Но о какой опале идет речь? 5 октября 1545 г. в опалу вместе с четырьмя другими влиятельными лицами попал боярин Ф. С. Воронцов, а уже в декабре того же года все опальные были прощены [1614] ПСРЛ. Т. 29. С. 47. . Нет сведений о том, что эта опала сказалась на ком-то еще из клана Воронцовых: во всяком случае, как будет показано ниже, В. М. Воронцов тогда точно сохранил за собой должность дмитровского дворецкого.

Полгода спустя Ф. С. Воронцов снова попал в опалу, на этот раз — вместе с племянником В. М. Воронцовым: они, как и их товарищ по несчастью — кн. И. И. Кубенский, стали жертвой придворной интриги и были казнены 21 июля 1546 г. [1615] Там же. С. 48. В. Д. Назаров считал, что опала коснулась и боярина И. С. Воронцова, который потерял тогда пост тверского дворецкого [1616] Назаров В. Д . Из истории центральных государственных учреждений. С. 86. . Однако об опале Ивана Семеновича в связи с казнью его брата и племянника в источниках никаких упоминаний нет: согласно разряду летнего (коломенского) похода Ивана IV, И. С. Воронцов после описанных трагических событий остался первым воеводой полка левой руки, в то время как на места его казненных сородичей были назначены другие лица [1617] РК 1598. С. 109–110. . Более того, неизвестно, сохранял ли он к тому времени за собой должность тверского дворецкого: в разрядной записи от апреля 1546 г. он упомянут без нее [1618] Там же. С. 109. , но это еще ни о чем не свидетельствует: как показал В. Д. Назаров, особенностью разрядов как источника было то, что при упоминании там лиц, имевших думное звание и дворцовую должность, последняя зачастую опускалась [1619] Назаров В. Д . Из истории центральных государственных учреждений. С. 90. .

Приходится признать, что точная дата отставки И. С. Воронцова с поста тверского дворецкого нам не известна: это могло произойти в любой момент между мартом 1545 г., когда он последний раз упоминается в этой должности в сохранившемся актовом материале, и летом 1547 г., когда в качестве тверского дворецкого фигурирует уже другое лицо.

Следующий известный нам по имени тверской дворецкий — Василий Михайлович Юрьев — впервые упоминается в разряде царского похода на Коломну в июле 1547 г. [1620] РК 1598. С. 111. А. А. Зимин приводит более раннюю дату первого упоминания В. М. Юрьева в качестве тверского дворецкого — февраль 1546 г. ( Зимин А. А . О составе дворцовых учреждений. С. 192), однако в источниках, на которые ссылается ученый (Там же. Прим. 107), соответствующих сведений обнаружить не удалось, а один из документов (СГГД. Ч. II. № 16) указан явно по ошибке. С этим же чином он фигурирует в свадебном разряде царского брата — князя Юрия Васильевича, датированном сентябрем 1547 г., и в декабрьском (того же года) разряде Казанского похода [1621] РК 1598. С. 11, 113. Свадьба царского брата состоялась 3 ноября 1547 г. (ПСРЛ. Т. 29. С. 54), а указание в Государевом разряде на сентябрь, возможно, относится ко времени составления свадебной росписи. . 11 декабря 1547 г., как уже говорилось выше, В. М. Юрьев распорядился выдать указную грамоту приказчику подмосковного дворцового села Воробьева о запрете крестьянам сечь рощи Симонова монастыря [1622] АФЗХ/АМСМ. № 86. С. 99. , что выглядело как вмешательство в компетенцию дворецкого Большого дворца. По-видимому, Юрьев активно занимался судебной деятельностью: в дозорной писцовой книге Тверского уезда начала 50-х гг. сохранились упоминания грамот, которые, по словам помещиков, «залегли в суде» у Василия Михайловича Юрьева [1623] ПМТУ. С. 248, 251, 282. . Должность тверского дворецкого он сохранял по крайней мере до мая 1554 г. (дата последнего упоминания) [1624] Назаров В. Д . Из истории центральных государственных учреждений. С. 90. .

В общей сложности за 30–40-е гг. XVI в. сменилось пять дворецких Тверского дворца — больше, чем в каком-либо другом дворцовом учреждении. Объясняется это, по-видимому, особым престижем должности тверского дворецкого, со времен Василия III тесно связанной с великокняжеским двором и, следовательно, весьма зависимой от изменений придворной конъюнктуры.

Полной противоположностью Тверскому дворцу в этом отношении был другой старейший дворец — Новгородский. Как уже говорилось, он был единственным областным дворцом, находившимся за пределами столицы, и (возможно, как раз по этой причине) не являлся объектом местнических притязаний и соперничества. Сведения о новгородских дворецких изучаемого времени фрагментарны, но то, что нам известно, позволяет считать, что эту должность, за редкими исключениями, занимали лица незнатные, не входившие в состав придворной элиты.

В апреле 1536 г. в разрядной книге упоминается новгородский дворецкий Иван Никитич Бутурлин [1625] РК 1598. С. 90. . Он же, как сообщают летописи, активно участвовал в обороне Новгорода во время мятежа князя Андрея Старицкого весной 1537 г. [1626] ПСРЛ. СПб., 1853. Т. 6. С. 302; М., 1965. Т. 30. С. 182. Кто был новгородским дворецким следующие два с половиной года, неизвестно: в сохранившихся источниках сведений об этом нет. В 1539/40 г. в этой должности упоминается Дмитрий Федорович Ласкирев [1627] Упоминается в оброчных книгах пригородных пожен Великого Новгорода 1539/40 г.: ПКНЗ. М., 1999. Т. 1. С. 351, 357, 358. А. А. Зимину этот источник остался неизвестен. , в июне 1541 г. и в 1542/43 г. — Иван Дмитриевич Володимеров [1628] ПСРЛ. Т. 30. С. 147 (20 июня 1541 г.); ОР РГБ. Ф. 304. Разд. II. Ед. хр. 15. Л. 62 (1542/43 г.: сборник, содержащий различные списки чинов XVI–XVII вв.). Сохранились также недатированные «речи» новгородского архиепископа Феодосия к новгородским наместникам, дворецкому и дьякам. Дворецким назван И. Д. Володимеров (ОР ГИМ. Синод, собр. № 791. Л. 9 об. — 10). И. Д. Володимеров упомянут также в декабре 1547 г. в расходных книгах Софийского дома: архиепископ Феодосий послал ему и его жене (по-видимому, в Москву) по иконе, см.: Отрывки из расходных книг Софийского дома за 1548-й год // Известия Имп. Археологического общества. СПб., 1861. Т. III. Стб. 35. , а в сентябре 1545 г. — некий Дмитрий Юрьевич [1629] ПСРЛ. Т. 30. С. 149. . В последние годы «боярского правления» новгородским дворецким был Семен Александрович Упин [1630] Упоминается в Новгородской летописи в октябре и ноябре 1546 г. (ПСРЛ. Т. 30. С. 149), ноябре 1547 г. (Там же. С. 151). Весной следующего года (25 марта, 1 и 12 апреля 1548 г.) дворецкий С. А. Упин вместе с новгородскими наместниками пировал у архиепископа Феодосия (Отрывки из расходных книг Софийского дома за 1548-й год. Стб. 48, 50, 52). .