Леонид Жура - Сионисты против Сталина

А между тем, есть интересные свидетельства, позволяющие взглянуть на маленького Сосо объективно, а не презрительно-прищуренным глазом Радзинского.

Г. Елисабедашвили:

«У этого одаренного мальчика (Сосо. — Л. Ж.) был приятный высокий голос-дискант. За два года он так хорошо освоил ноты, что свободно пел по ним. Вскоре он стал уже помогать дирижеру и руководил хором. В тот период, когда пел Сосо, в хоре набрались хорошие голоса. При этом и я, как молодой дирижер, был заинтересован в том, чтобы показать себя хорошим руководителем… Мы исполняли вещи таких композиторов, как Бортнянский, Турчанинов, Чайковский и др.».

Не каждого Господь одаривает способностью воспринимать и наслаждаться классической музыкой. Можно ли представить себе Радзинского, напевающего тему адажио Второго концерта Рахманинова или «Ой, ты степь широкая»? Не поэтому ли архивник постарался не заметить свидетельства о музыкальной одаренности Сталина?

А. М. Тихвинидзе обращает внимание Радзинского на другую черту характера Сосо Джугашвили:

«Преподаватель Илуридзе упорно придирался к Иосифу и всегда на уроке старался „срезать“ его как вожака нашей группы. Он называл нас „детьми нищих и несчастных“.

Однажды Илуридзе вызвал Иосифа и спросил: „Сколько верст от Петербурга до Петергофа?“

Сосо ответил правильно. Но преподаватель не согласился с ним. Сосо же настаивал на своем и не уступал…

Он (Илуридзе. — Л. Ж.) стал кричать и ругаться. Сталин стоял неподвижно, глаза его так и расширились от гнева… Он так и не уступил».

Не заинтересовала Радзинского такая особенность характера мальчишки Сосо, как бескомпромиссность, основанная на уверенности в своей правоте, и он не приводит свидетельства М. Тихвинидзе.

Далее Радзинский переходит к описанию учебы и жизни Сосо Джугашвили в православной семинарии Тифлиса.

«Учащиеся жили в большом здании, отделенные стенами от полного соблазнов южного города. Суровый, аскетический дух служения Господу царил в семинарии.

Раннее утро, когда так хочется спать, но надо идти на молитву. Торопливое чаепитие, долгие классы, и опять молитва, затем скудный обед, короткая прогулка по городу. И вот уже закрылись ворота семинарии. В десять вечера, когда город только начинал жить, учащиеся уже отходили ко сну после молитвы. Так началась юность Сосо».

«Марксизм быстро завоевывает Тифлисскую духовную семинарию. Семинаристам легко усваивать марксистские идеи: жертвенное служение нищим и угнетенным, презрение неправедному богатству, обещание царства справедливости с воцарением нового мессии — Всемирного пролетариата — все это отчасти совпадало с тем, что было посеяно религиозным воспитанием. Отменялся только Бог».

Здесь Радзинский частично прав. Сосо и другие пытливые ребята не могли не обратить внимание на чудовищную жестокость, мстительность и злобу еврейского племенного божка, которого Ветхий Завет предлагал семинаристам считать Богом. Очень не нравился такой «Бог» и великому Льву Толстому.

Радзинский:

«Теперь Сосо — постоянный слушатель всех марксистских диспутов. И все заманчивее звучит для гордого, нищего мальчика великое обещание революции: „Кто был ничем — тот станет всем“.

„В революционное движение вступил с 15 лет“, — напишет он впоследствии…»

Его расставание с прошлым, его одиночество находят выражение в стихах, что обычно для юноши. Он посылает стихи в «Иверию». Журналом руководит король грузинских поэтов — князь Илья Чавчавадзе.

«Иверия» печатает стихотворения Сосо — обычные юношеские грезы о луне, цветах. Семь стихотворений в 1895–1896 годах опубликовал в журнале поэт Сосо. Первое — бравурное, счастливое:

Последнее — трагическое:

Согласно легенде, Чавчавадзе верил в будущее поэта. Даже напутствовал: «Следуй этой дорогой, сын мой». Возможно, это не только легенда: в 1907 году «Грузинская хрестоматия, или Сборник лучших образцов грузинской поэзии» перепечатала раннее стихотворение Сосо.

Но в том году наш поэт уже слагал совсем иные стихи…

Стихи оказались его последним «прости» маленькому Сосо.

Радзинский определяет стихи юного Сосо как «обычные юношеские грезы». Архивник не замечает, как сам себе противоречит. В 1907 г. стихотворение Сосо опубликовано в «Сборнике лучших образцов грузинской словесности». В этой хрестоматии стихи Сталина соседствовали со стихами таких классиков, как А. Церетели, И. Чавчавадзе и др.

Стихотворение «Утро» вошло в изданный в 1916 г. Я. Гогебашвили учебник родного языка (грузинский букварь), который открывался именно этим стихотворением юного Сталина.

В советское время стихи Сталина не издавались. В 1949 г. к 70-летию Сталина Л. Берия втайне поручил лучшим специалистам сделать поэтические переводы с безымянных подстрочников. В работе участвовали также Б. Пастернак и А. Тарковский. Один из переводчиков, не зная, кто автор, сказал: «Тянут на Сталинскую премию первой степени». Узнав о готовящемся издании, Иосиф Виссарионович был разгневан и приказал работу прекратить.

А вот нашему архивнику стихи Сталина решительно не понравились. А чтобы не вызывать недоумение у читателя, он приводит фрагменты стихов в переводе какого-то литературного сапожника. А может, к «переводам» приложил руку сам папаша Радзинского, перелопачивавший произведения писателя Павленко в киносценарии? Тоже ведь как бы «творчеством» занимался…

Так ведь в «переводе» радзинских стихи любых поэтов становятся «обычными». На самом деле стихи Сталина звучат так:

А вот пророческие стихи Сталина: