Юрій Сорока - Поход Сагайдачного на Москву. 1618

С самого начала штурма артиллерия Сагайдачного обрушила на город всю свою мощь — чугунные ядра и пороховые бомбы роем летели внутрь укреплений Михайлова. Ими казацкие пушкари намеревались поджечь деревянные строения, что им удалось сделать довольно быстро. Но защитники города потушили пожары, не дав развиться панике, которая могла привести к падению крепости. После этого казаки Сагайдачного возвели так называемый «примет» — завалили землей и хворостом ров, к месту завала подтащили бревна, соорудив своеобразный помост, по которому можно было взойти до уровня крепостных стен. Чтобы немного рассеять силы осажденных, Сагайдачный дал команду вести штурм с нескольких сторон крепости. Так, известно, что во время активных атак на Сторожевую башню, отряд казаков пытался поджечь Архангельские ворота города. Два дня длился штурм, который, несмотря на значительные жертвы с обеих сторон, закончился безрезультатно. Ратники и жители Михайлова отразили его. Когда же сила казачьих атак ослабла, ратные люди открыли Северные ворота и произвели столь решительную контратаку, что заставили запорожцев отойти далеко от стен крепости. Сагайдачный, не привыкший терпеть поражения, решил повторить штурм на следующий день. Судя по всему, гетман был разозлен не на шутку. Вечером, с помощью парламентеров, он объявил жителям Михайлова: «Не надо смеяться о вашей силе и моем отступлении. Утром град ваш возьму рукою, как птицу!» После этого, говорил Сагайдачный, я предам Михайлов огню, превратив его в пустыню, а всем жителям, от мала до велика, прикажу отсечь руку и ногу и бросить псам.

Утром следующего дня казаки снова стали готовиться к штурму. А защитники города, приготовившись к решительному сопротивлению, на виду запорожского войска совершили крестный ход по стенам крепости. Кавалькада священнослужителей, одетых в праздничные наряды, с иконами, хоругвями и пением молитв, прошла, поднимая упавший дух защитников цитадели. Увидев их, Сагайдачный понял, что о сдаче не может быть и речи и жители не собираются открывать ворота. Приступ, еще более кровавый и напряженный чем предшествующий, начался. В разгар боя михайловцы открыли тайный ход и повторно совершили вылазку в тыл штурмующих казаков, чем нанесли им чувствительный урон. Со стен крепости, в свою очередь, запорожцев поражали не только мужчины, но и женщины и даже подростки. Зловещее обещание Сагайдачного принуждало жителей города отчаянно сопротивляться.

Мощный отпор произвел на казаков впечатление. Они отхлынули от стен города, так и не сумев закрепиться на его укреплениях. После этого на несколько дней воцарилось затишье. Наконец, 27 августа, после третьего неудачного штурма, потеряв около тысячи казаков, гетман снял осаду и двинулся на соединение с королевичем Владиславом. Напоследок казаки разграбили и сожгли Михайловский посад. Как написал летописец, в Михайлове, который медленно выходил из состояния шока от сознания неминуемой гибели, «всепагубный враг Сагайдачный с остальными Запороги отиде от града со страхом и скорбию». О чьем именно страхе и чьей скорби идет речь, в летописи не сообщается.

Далее направление движения гетмана Сагайдачного лежало к Москве, где его с нетерпением ожидал Владислав. Судя по всему, ввязываться далее в осады и мелкие стычки не входило в планы гетмана.

Оставив за спиной непокоренный Михайлов, стратегическое значение которого было довольно сомнительным, чтобы приносить значительные жертвы в стремлении сломить упорство защитников города, Сагайдачный направился на север. Теперь единственной преградой, которая находилась на его пути к столице Московского царства, была река Ока, переправа через которую должна была затруднить продвижение казачьей армии. Однако трудности переправы казаков через Оку были очевидны не только их гетману. В Москве тоже понимали важность Оки как стратегического рубежа, на котором возможно остановить победоносный рейд Сагайдачного московскими землями.

Поэтому, как только царю Михаилу Федоровичу стало известно о неудаче Сагайдачного у Михайлова и приближении гетмана к Оке, он выслал против казаков князя Пожарского. В то время Пожарский, имея при себе несколько тысяч государевой рати, находился в Боровске. Получив приказ царя, князь, не мешкая, выступил по дороге к Серпухову. Он стремился по возможности быстрее подтянуть свои полки поближе к армии Сагайдачного. Тем не менее, в планы князя вмешались непредвиденные обстоятельства. Как пишет Сергей Соловьев, «он сильно занемог». Что за болезнь свалила воеводу, сейчас установить крайне тяжело. Возможно, разболелись старые раны, а возможно, разыгралось нежелание князя вступать в боевой контакт с армией Сагайдачного. Ведь Пожарскому, войско которого состояло из плохо подготовленных ратников и большого числа холопов, было известно, что победить казаков, скорее всего, не удастся. Прослышав о болезни князя Пожарского, царские полки остановились лагерем на полпути к Оке. Мотивировали это тем, что не хотели идти против неприятеля с больным воеводою во главе. Такой задержкой противника не преминул воспользоваться Сагайдачный. Он вплотную подошел к Оке и начал готовиться к переправе.

В Московском Кремле болезнь Пожарского многих привела в уныние. Однако решение все же было найдено довольно быстро. Своим приказом Михаил Федорович велел больному Пожарскому ехать в Москву. Командование войском было поручено второму воеводе, князю Григорию Волконскому. Задача, возложенная царем на Волконского, была, мягко говоря, не простой. Как уже было сказано, войско, которое досталось ему в наследство от Пожарского, было подготовлено не наилучшим образом. Кроме того, оно проигрывало армии Сагайдачного в численности. У Волконского имелось всего семь тысяч ратников. Это все, что смог себе позволить снять с главного, польского фронта, царь. С этим отрядом Волконский должен был совершить невозможное: на участке Оки длиной в 150 километров определить место, где Сагайдачный будет переправляться, и помешать ему. Надо сказать, что Волконскому кое-что все же удалось сделать. По крайней мере, он вычислил место, где украинский гетман собрался форсировать реку. На этом везение Волконского закончилось. Но обо всем по порядку.

Сагайдачный проявил недюжинную смекалку полководца и попытался обмануть Волконского. Он избрал пунктом переправы место впадения в Оку реки Осетр. Этот участок был далеко не самым благоприятным для переправы по нескольким причинам. Во-первых, не подходила для перевоза ширина и полноводность реки в этом месте. Во-вторых, в каких-то тридцати верстах от выбранного места находилась довольно мощная крепость Зарайск. Согласно первоначальному плану, Сагайдачный собирался оставить Зарайск в тылу. После неудачной осады Михайлова, штурмовать эту крепость было бы ошибкой, как с точки зрения потери времени, так и с позиции поддержания боевого духа в казачьих полках. Каменные стены Зарайского кремля прекрасно сохранились до сих пор. И до сих пор они поражают своей неприступностью. Кроме того, гарнизон крепости Зарайск в 1618 году был одним из наиболее многочисленных гарнизонов твердынь Засечной черты. Однако, учитывая наступление к Оке армии Волконского, план пришлось слегка откорректировать.