Константин Битюков - Великокняжеская оппозиция в России 1915-1917 гг.

Противоречиясуществовали также между Советом министров в целом и Ставкойиз-за неразберихи в поставках в армию и необходимости наладить снабжение последней. Историк В.С. Дякин, не анализируя отдельно каких-либо схем политического кризиса, подробно рассматривал противоречия в отношениях между Ставкой и Советом министров [239]. Они возникли еще в 1915 г., в бытность великого князя Николая Николаевича Верховным главнокомандующим. Но даже после того, как Николай II лично возглавил армию, постоянные трения между Советом министром и Ставкой не исчезли. Особенно сильно они обострились в июне 1916 г., через месяц после ликвидации Совещания пяти министров и попытки Б.В. Штюрмера сосредоточить власть в решении вопроса о снабжении армии в своих руках.

15 июня 1916 г. начальник штаба Верховного главнокомандующего М.В. Алексеев представил императору специальный доклад, в котором в качестве выхода из кризиса снабжения армии предлагал учредить должность Верховного министра обороны, руководящего деятельностью всех министерств и подчиняющегося только царю. Однако в своем докладе М.В. Алексеев фактически предложил не только назначить его диктатором, которому будут подчиняться и фронт и тыл, но также «образовать Совет министров из лиц, пользующихся общественным доверием» и объявить амнистию политическим заключенным [240]. Требования, которые в устах правоверного монархиста, каким был начальник штаба Ставки, звучали весьма радикально, были вызваны тем, что из-за нарушений в снабжении армии Ставка вынужденно взаимодействовала с Всероссийским союзом городов, Всероссийским земским союзом и военно-промышленными комитетами. С января 1916 г. председатель Союза городов М.В. Челноков участвовал в совещаниях Ставки по продовольственному вопросу, а сам М.В. Алексеев встречался с А.И. Гучковым, князем Г.Е. Львовым и другими деятелями общественных организаций и оппозиции. Последнее явно не нравилось ни Николаю II, ни Александре Федоровне, ни правительству, но до поры до времени они вынуждены были с этим мириться.

Проект М.В. Алексеева был отвергнут на состоявшемся в Ставке 28 июня 1916 г. заседании Совета министров под председательством Николая II. Против главенства Ставки выступили не только Б.В. Штюрмер и недавний его противник А.Ф. Трепов, но и встречавшийся в этот же период с Николаем II «оппозиционер» М.В. Родзянко, который заявил царю, что тот «создает себе конкурента» и что «если он лучше Вас справится, все будут говорить, что царь никуда не годится» [241]. Таким образом, вопрос о снабжении на этом этапе разрешен не был, а отношения между Ставкой и Советом министров обострились до предела. Спустя два месяца постановления, принятые Совещанием по борьбе с дороговизной под председательством Б.В. Штюрмера, М.В. Алексеев будет прилюдно называть «материалом для оклейки окон», а министров и их председателя – «преступниками» и «сумасшедшими куклами, которые решительно ничего не понимают» [242]. Тогда же стало широко известным ходившее в списках письмо А.И. Гучкова к М.В. Алексееву, в котором власть была названа «дрянной» и «слякотной». Начальник штаба Верховного главнокомандующего не ответил на это письмо [243], но его содержание стало известно. В результате было подорвано доверие царской четы к М.В. Алексееву и окончательно испорчены отношения между правительством и Ставкой [244]. Последнее обострение отношений произошло в октябре – ноябре 1916 г. при очередном рассмотрении продовольственного вопроса и попытке передачи его в ведение МВД.

При рассмотрении роли великих князей в политическом кризисе осени 1916 – зимы 1917 г. необходимо выяснить внутреннюю структуру, основные периоды развития и эволюцию требований великокняжеской оппозиции.

Великокняжеская оппозиция царской власти «как некий круг испуганных и недовольных» [245]имела четыре центра: великие князья Николай Николаевич, Николай Михайлович, великая княгиня Мария Павловна и вдовствующая императрица Мария Федоровна. В основе каждого из этих центров лежали, прежде всего, личные отношения с царской семьей. От императорской власти их отталкивала императрица Александра Федоровна, ее попытки вмешательства в государственную политику и влияние на нее «темных сил», под которыми подразумевался Г.Е. Распутин и его окружение. Причины взаимного неприятия великих князей и императрицы различны, но недовольство вмешательством великих князей во внутреннюю политику шло не только от Александры Федоровны, но и от самого Николая II, не любившего, когда ему «указывали», как управлять государством.

Каждый из центров великокняжеской оппозиции имел свои характерные черты.

Великий князь Николай Николаевич был популярен в армии. Он никогда не хотел настраивать армию против Николая II, хотя тот вместе со своей супругой подозревал его в этом. Эти подозрения и последовавшие за ними смещение его с поста главнокомандующего русской армией и удаление на Кавказский фронт и породили оппозиционность великого князя, подогревавшуюся его женой, великой княгиней Анастасией Николаевной.

Для великого князя Николая Михайловича характерна связь с Думой, либеральные взгляды и несдержанность в политических и персональных оценках. Николай Михайлович был более других великих князей самостоятелен в своих суждениях и действиях, хотя его посещение Ставки 1 ноября 1916 г. для беседы с императором о пагубном влиянии Г.Е. Распутина и императрицы на внутреннее положение России и совпадает с началом антиправительственных выступлений в Думе. Однако после данного визита и последовавшего за ним охлаждения отношений с императорской четой он перестает быть столь независимой фигурой и вынужден идти на компромиссы с другими великими князьями. Подтверждением этому является подписание им коллективного послания великих князей 29 декабря 1916 г., т. е. действия, на которое он решительно не соглашался идти за полтора месяца до этого.

Еще одним влиятельным центром формирования великокняжеской оппозиции была мать императора Мария Федоровна. Давняя неприязнь Марии Федоровны к супруге Николая II была хорошо известна, и она, несомненно, желала устранить распутинское влияние на царя путем отстранения от решения политических вопросов Александры Федоровны. Однако Мария Федоровна сама говорить об этом со своим сыном не хотела и пыталась достичь своих целей через других лиц, в частности, престарелого принца А.П. Ольденбургского (конец октября 1916 г.), великих князей Николая Михайловича (1 ноября 1916 г.), Павла Александровича (начало декабря 1916 г.) и Александра Михайловича (в конце декабря 1916 г. и феврале 1917 г.). Ее консультации серьезно влияли на их позиции. Встречался с ней и давний корреспондент царя А.А. Клопов, обсуждавший в октябре свои письма к Николаю II с великим князем Николаем Михайловичем, а в январе – феврале 1917 г. – с братом царя великим князем Михаилом Александровичем. Через Киев, где постоянно проживали вдовствующая императрица Мария Федоровна и великий князь Александр Михайлович, осуществлялась связь между различными центрами великокняжеской оппозиции.