Коллектив авторов - Польша и Россия в первой трети XIX века

Характерной была программа, разработанная в документе под названием «Политический катехизис для Польши» 2. Там отмечалось, что во всем цивилизованном мире формируется «новый порядок вещей», цель которого – «прогресс и счастье человечества», что на всех языках повторяются слова «мир и свобода». «Всеобщее стремление упрочить мир» называлось «прекраснейшей чертой» XIX века, а «лозунгом всех народов» признавались «единство и согласие». Авторы «Катехизиса» критически смотрели на польское общество, подчеркивая, что поляки, хотя и очень сильно отстают в области «политического просвещения», счастливее других, имея «свободные институты», но последние останутся «мертвой буквой […], пока масса нации […] не оживит их […] мощным общественным духом». Перечисляя главные конституционные права и свободы, они требовали гарантий их обеспечения и, в частности, останавливались на вопросе о свободном выборе представителей народа. Подчеркивалось, что нужна такая избирательная система, которая не слишком бы ограничивала выбор, не давала классовых привилегий, но и не допускала бы к выборам людей, не заинтересованных в «поддержании законного порядка» и потому способных стать орудием личных или партийных целей. В отношении партий отмечалось, что они могут стоять на идейных позициях, являясь «необходимым результатом свободного правления», а могут основываться на частных эгоистических интересах, которые порой становятся причиной революции. Осуждалось использование для достижения собственных целей религии в качестве орудия и прикрытия «людьми безрассудными и одержимыми страстями»; духовенству рекомендовалось заниматься просвещением народа, подчиняясь общим законам страны. В то же время авторы «Катехизиса» утверждали, что равенство перед законом не означает предоставления всем равных политических прав: их нельзя давать тому, у кого нет гарантий в виде собственности, так как он может использовать их в своих интересах; лишь в неблизком будущем прогресс и рост благосостояния сделают возможным наделение политическими правами всех поголовно.

В документе был ряд конкретных предложений по развитию конституционных свобод – речь шла о введении суда присяжных, о взимании дифференцированного (в зависимости от состоятельности) налога на потребности общества. Особое внимание было посвящено вопросу свободы печати, которая означала естественное право каждого свободно мыслить, выражать свои взгляды и оглашать их публично. Деспотизм и монополизм в отношении мысли объявлялись более вредными, чем деспотическое правление. «Свобода печати, – говорилось в документе, – есть необходимое условие политической свободы», средство общественной деятельности и защиты людей, она необходима и правительству, если оно разумно и уважает общественное мнение; что же касается злоупотребления свободой печати, то оно чаще встречается там, где вместо твердых правил, органично вытекающих из закона, существуют ограничения. В документе содержалось предупреждение: власть, выходящая в своих действиях за установленные законом рамки, может проявлять деспотизм даже в отношении свободного народа.

Обращая внимание на возрождение польского государства в новых границах, авторы «Катехизиса» напоминали, что в этой европейской стране живет «племя великой славной семьи, известное своими несчастьями и проявленной стойкостью»; в этой стойкости и рвении они видели силу поляков, которые в течение многих веков играли важную роль в Европе и за столь короткое время не могли забыть о том, что ранее составляли самостоятельную нацию. Поэтому, говорилось в документе, обязанность поляков, находящихся под чужой властью, – подчиняться ей, но с нежностью помнить о своем народе, «брезгуя личными видами, которые бы могли исказить или ослабить национальный дух». Что же касается граждан Королевства Польского, то программа каждого из них формулировалась так: «Нескончаемая благодарность воскресителю [Польши. – С. Ф.], неколебимая верность ему и Конституции, ревностное отстаивание прав, гарантированных этой Конституцией, использование степени просвещения века для завершения собственного образования, осмысление национальных прав и утверждение их в сознании всего общества».

Авторы «Катехизиса» отмечали более высокий дух XIX столетия по сравнению с предыдущим веком. Они указывали, что «политический уклад давней Польши не совсем согласуется с принципами конституционного государства»: в Речи Посполитой были не свободы, а привилегии, «во власти и правлении участвовали партии, фамилии и только один класс, а не весь народ». В документе признавалось социально-политическое отставание Польши от других европейских стран, где уже идет последняя борьба между новым и старым порядком. Полякам, писали авторы, еще рано вмешиваться в их борьбу, так как возникшие партийные страсти разделили бы нацию, только лишь вступающую в политическую жизнь; лучше воспользоваться плодами этой борьбы, учиться на чужом опыте, но не слепо ему подражая, а делая должные выводы и не забывая при этом, что поляк «только по-польски должен думать и действовать», что «посвящение себя национальному делу является добродетелью, рвение – обязанностью, а равнодушие – преступлением». Следуя таким принципам, можно было выйти на «единственно спасительный путь умеренности». «Опыт научил нас, – говорилось в документе, – что не слепой энтузиазм, не дерзкая ставка на счастье, но терпение, стойкость, а прежде всего распространение и укрепление подлинно национального духа, национального быта, значения и мощи нации составляют единственную гарантию». Поэтому «Катехизис» требовал от духовенства учить крестьян не только религии и морали, но и патриотизму, внушать им представление о правах и обязанностях граждан, о национальных свободах. Подчеркивалось, что нужно пользоваться свободами, защищать гражданские права и готовиться к расширению правового пространства, совершенствовать «гражданские добродетели» польского народа.

В «национальности» поляков авторы документа видели гарантию правомочности Конституции Королевства Польского, так же как и в «слове великого их монарха», заверяя, что «настоящий поляк никогда не будет изменником». Прославлялись как особа царя Александра, так и сам факт объединения Королевства с Россией: «Север дает остальной Европе великий пример единства и согласия народов, такого объединения, которое превращает народы в братьев – членов одной семьи и дает равные права народам, соединенным под одним скипетром, которое, оставляя каждому народу свойственные его национальности черты, предоставляет обоим одинаковое место у сердца Правителя, не давая ни одному, ни другому преимущества». Но хотя речь шла о равенстве, авторы «Катехизиса» все же подчеркнули особое место Польши в объединении: выступая в качестве «связанной одними с Севером и теми же потребностями», она претендовала на роль «передового укрепления», «щита для Запада», «пункта передачи западного просвещения на Восток». Документ завершался на оптимистической ноте, выражалась надежда, что поляки окажутся «людьми XIX века», а царь продолжит свои благодеяния: «Мы надеемся, что зародыш воскрешенной Польши даст прекраснейшие плоды и что отеческая рука Опекуна поляков распространит благодеяния, которыми он нас одарил, и порадует возрожденную Отчизну прибавлением семейства».