Коллектив авторов - Польша и Россия в первой трети XIX века

103 Warszawskie wystawy … S. 23–25, 48, 50.

104 Kaczmarzyk D. Op. cit. S. 370–372; Rzeźba polska od XVI do początku XIX w.Warszawa, 1973. S. 105–108.

105 Kaczmarzyk D. Kaufman Ludwik // PSB. T. XII. Wrocław, 1966–1967. S. 228–230.

106 Kurier Warszawski. 17.V.1824, 8.III.1825, 4.VI.1825; Kwiatkowska M. I. Malarstwo i rzeźba w latach 1765–1830 // Sztuka Warszawy. Warszawa, 1986. S. 288.

107 Życie artystyczne… S. 81–82.

108 Kotkowska-Bareja H. Pomnik Poniatowskiego. Warszawa, 1971. S. 43–47.

109 Biegański P. Teatr Wielki. Warszawa, 1974. S. 59–60; Kwiatkowska M. I. Op. cit. S. 287–289.

110 Bieliński J. Op. cit. T. III. S. 569; Łoza S. Architekci i budowniczowie w Polsce. Warszawa, 1954. S. 9–10, 51–52, 173; Jaroszewski T. S., Rottermund A. Jakub Hempel, Fryderyk Albert Lessel, Henryk Ittar, Wilhelm Henryk Minter architekci polskiego klasycyzmu. Warszawa, 1974. S. 114–116; Kwiatkowski M. Architektura w latach 1765–1830 // Sztuka Warszawy. S. 219–222.

111 Wejnert A. Starożytności Warszawy. T. V. Warszawa, 1857. S. 137–140; Łoza S. Op. cit. S. 163, 206; Szwankowski E. Budownictwo wojskowe w czasach Królestwa Kongresowego 1815–1830 // Z bohaterskiej przeszłości Warszawy. Warszawa, 1961. S. 113–131; Jaroszewski T. S., Rottermund A. Op. cit. S. 184; Kwiatkowski M. Op. cit. S. 216–218.

112 Łoza S. Op. cit. S. 173, 174, 275, 301.

113 Ibidem. S. 51, 163; Biegański P. Op. cit. S. 44; Szram A. Uwagi o architekturze kapitalistycznej Łodzi // Sztuka XIX wieku w Polsce. Naród – miasto. Materiały sesji Stowarzyszenia historyków sztuki. Poznań, grudzień 1977. Warszawa, 1979. S. 251.

114 Walicki M. Sprawa inwentaryzacji w dobie Królestwa Polskiego. Warszawa, 1931. S. 33.

115 Kwiatkowska M. I. Op. cit. S. 279.

116 Mucha B. Rola Polaków w rozwoju XIX-wiecznego malarstwa rosyjskiego // Polacy w życiu kulturalnym Rosji. S. 78–84; Свирида И. И. Между Петербургом, Варшавой и Вильно: Художник в культурном пространстве. XVIII – середина XIX в. М., 1999. С. 83, 139–142, 150–186, 215, 223.

117 Бэлза И. Ф. История польской музыкальной культуры. Т. 1. С. 265–269; Он же. Мария Шимановская. М., 1956. С. 93–129.

Уникальный опыт кратковременного существования польского конституционного парламентского государства в составе самодержавной Российской империи не мог не повлиять на русское общество. Это влияние было в большой степени обусловлено особой польской политикой самодержавия в период существования Королевства Польского, и оно не было одномерным. Исследование откликов русского общества на образование Королевства заставляет обратиться к вопросу его информированности о развитии там конституционных институтов, к анализу уровня национального и политического сознания в России, а также к проблемам межнациональных отношений и особенностей формирования в XIX в. представлений русских о Польше и поляках.

Создание Королевства Польского и наделение его одной из самых либеральных в Европе конституций было результатом личной политики Александра I, которую он осуществлял, не считаясь с мнениями соотечественников, а порой прямо вопреки им. Воссоздание ликвидированной при участии его бабки польской государственности, привилегии и монаршие милости, данные вчерашнему неприятелю, воевавшему на стороне Наполеона, дарование полякам невиданных россиянами гражданских и политических свобод и, наконец, декларации о будущем возврате Польше земель, ранее отторгнутых в пользу России, – все это по понятным причинам не встречало одобрения в русском обществе. Тем не менее Александр I сохранял в отношении Польши индивидуальную последовательную установку, столь отличную от политического курса своих предшественников и преемников.

1815-1825 гг. можно считать временем, когда польская политика самодержавия стала средоточием разногласий между властью и обществом. В эти годы в польском вопросе «наглядно проявилось расхождение официального курса с оппозиционными настроениями, захватившими самые различные круги» 1.

Разногласия между императором и его окружением по поводу воссоздания польской государственности возникли раньше, еще до 1815 г. [24]Российские государственные сановники почти единодушно отговаривали Александра I от восстановления Польши. В начале 1813 г. К. В. Нессельроде, фактически исполнявший функции министра иностранных дел, представил императору записку, в которой призывал его в польском вопросе руководствоваться не романтическими иллюзиями, а непосредственными государственными интересами России. Нессельроде уверял Александра I, что «в голову ни одного человека разумного и искренне преданного интересам России не могла прийти мысль посоветовать восстановление Польши только для того, чтобы потворствовать иллюзиям этого легкомысленного и беспокойного народа». Выгоды же России от создания самостоятельного польского государства под русским скипетром, по его словам, были незначительны: ибо «каким образом можно думать, что в сердце поляка может когда-либо запасть желание видеть Польшу под русской властью?». Поляки, полагал Нессельроде, менее всех останутся довольны своими приобретениями. Кроме того, считал он, российским императорам пришлось бы сочетать в одном лице функции конституционного и самодержавного монарха, что неминуемо бы привело к осложнениям: в результате одна политическая система должна была бы поглотить другую. Последним доводом Нессельроде против планов Александра I было «крайнее отвращение русских» к предполагаемой мере 2. Против восстановления Польши в качестве отдельного государственного образования высказывался и полномочный министр России в Париже К. О. Поццо ди Борго 3.

Поборник российско-польского сближения А. Чарторыский был обеспокоен антипольскими настроениями в России. В марте 1813 г. он советовал императору принять меры, чтобы не допустить антипольских выступлений в российской печати: «Союз, великодушное забвение причиненного зла, благопристойность и славная победа над преходящим чувством ненависти и раздражения, которое должно уступить место правильно понятой политике, стремлению к справедливости и в особенности к единению двух родственных наций, – вот тема, которую […] подобает развить» 4. «Оценка чувств, влияющих с обеих сторон на суждение о новых связях между ними [т.е. между русскими и поляками. – Н. Ф.], которые установятся после восстановления Польши, разбор господствующих мнений и царящих с той и с другой стороны предубеждений» были предметом внимания и вице-председателя Верховного временного совета по управлению Княжеством Варшавским Н. Н. Новосильцева, также представлявшего Александру I записки 5.

Председатель Временного верховного совета по управлению Княжеством Варшавским В. С. Ланской также высказывался против планов императора. В письме к царю 4 мая 1815 г. он с патриотических позиций предостерегал его перед опасностью, проистекающей из сохраняющейся враждебности поляков к соотечественникам. «Государь, прости русскому, открывающему пред тобою чувства свои и осмеливающемуся еще изъяснить, что благосердие твое и все усилия наши не могут быть сильны сблизить к нам народ и вообще войско польское, коего прежнее буйное поведение и сообразные оному наклонности противны священным нашим правилам; и потому, если я не ошибаюсь, то в формируемом войске питаем мы змия, готового всегда излить яд свой на нас» 6.