Иван Козочкин - Уголовное право США: успехи и проблемы реформирования

По делу Миллера [1122]было установлено, что обвиняемый заполучил деньги потерпевшего при помощи разного рода ложных обещаний. Вышестоящий суд, чтобы подтвердить решение нижестоящего суда об осуждении за кражу, с трудом пришел к выводу, что потерпевший был лишен владения деньгами, но не права на них, указав, что в противном случае было бы «очень сомнительным» осуждение обвиняемого за что-либо вообще [1123]. Дж. Дите ссылается на данный прецедент в подтверждение того, что ложное обещание иногда рассматривается как факт, относящийся не к будущему, а к настоящему времени. Этот же автор подчеркивает, что если, используя обман, лицо не только завладевает имуществом, но и приобретает право на него, то деяние может квалифицироваться как получение имущества под ложным предлогом, но не как кража [1124].

В американском уголовном праве выделяются случаи взятия имущества утерянного или забытого [1125]. Считается, что такое имущество находится в «конструктивном владении» его собственника до тех пор, пока действительное владение им остается вакантным. Следовательно, лицо, которое находит утерянное или забытое имущество и берет его себе, может быть признано нарушающим право владения его собственника. Однако оно будет признано виновным в краже при наличии двух условий. Во-первых, если такое лицо имеет намерение взять себе указанное имущество в то время, когда оно его находит. Если же такое намерение возникает позже, оно может и не быть признано виновным в краже. И, во-вторых, если лицо в то время, когда оно находит имущество, знает его собственника или имеет разумное основание полагать, где он находится. Причем в последнем случае необходимо, чтобы были предприняты разумные усилия для установления личности собственника.

В решении по делу Брукса, в котором рассматривался вопрос об ответственности обвиняемого за присвоение найденного им на улице имущества, суд постановил: «Право на (найденное) имущество и конструктивное владение им по-прежнему сохраняется за его собственником; если лицо, нашедшее его, завладевает им для своего собственного пользования, а не в интересах собственника, оно виновно в нарушении права владения». И далее он указал: деяние является кражей, если лицо, нашедшее имущество и взявшее его себе в то время, когда оно его нашло, имело разумное основание полагать, исходя из характера имущества и обстоятельств, при которых оно было найдено, что его собственник объявится или будет установлен при условии, что имущество не спрятано и такое лицо обращается с ним (ведет себя) честно [1126].

В другом, более новом прецеденте сформулировано следующее правило: если нашедшее имущество лицо не знает собственника или как его установить (найти), оно не обязано искать его путем публикации объявлений или наведения справок [1127].

И, наконец, следует отметить еще один случай нарушения права владения – когда имущество приобретается по ошибке. Здесь общепризнанным является правило: лицо, которое ошибочно получило имущество и присвоило его, нарушило право владения и, следовательно, виновно в краже, если, осознавая ошибку в момент его взятия, оно задумало обратить его в свою пользу [1128]. Однако если во время получения вещи лицо не осознавало ошибки и, таким образом, не имело намерения присвоить ее или осознавало ошибку, но намеревалось ее вернуть, оно не виновно в краже, даже если позже решило взять ее себе. Это объясняется двумя причинами: тем, что нет нарушения права владения в отношении первоначального взятия вещи, так как лицо действовало невиновно, и, во-вторых, тем, что намерение присвоить вещь возникло после взятия вещи, т. е. тем, что нет совпадения этих двух обстоятельств по времени [1129].

Сложнее решаются дела, связанные с хищением имущества во что-то упакованное. Лицо, получая, например, товар в контейнере, может не знать о его содержимом де-факто и не иметь намерения что-либо похитить. Однако позже, вскрыв контейнер и обнаружив ошибку, допустим, лишний товар, оно решает взять его себе. Единства мнений по таким делам нет. Более того, по некоторым из них, даже весьма сходным между собой, суды выносили прямо противоположные решения: в одном случае обвиняемый был осужден за кражу, в другом – оправдан.

Разграничение дел об ошибке, а равно и дел, связанных с находкой (о чем говорилось выше) по времени возникновения желания присвоить имущество, по мнению американских ученых, «не имеет большого смысла», а точнее, является искусственным, затрудняющим отправление правосудия и борьбу с преступностью. Думается, именно поэтому в Примерный УК включено положение общего характера, т. е. безотносительно к указанному фактору [1130], которое было воспринято законодательством многих штатов, а, например, в УК Пенсильвании воспроизведено дословно (ст. 3924).

Второй и третий элементы кражи – «взятие и унесение» имущества [1131].

В отношении установления «взятия» в судебной практике, как правило, трудности не возникают. Однако можно отметить некоторые его особенности. Так, «взятие» может быть непосредственным или через невиновно действующее лицо, которое, например, покупает вещь у обвиняемого, который продает ее как свою собственную [1132], возможно, даже не прикасаясь к ней. Иногда «взятие и унесение» по каким-либо причинам невозможны, в частности, когда вещь к чему-либо прочно прикреплена [1133].

Что же касается собственно «унесения», то оно не должно пониматься буквально, так как можно, например, имущество увезти (на машине), увести (животное), перетащить, укатить или использовать другие способы перемещения, когда на руках его унести невозможно. Причем не обязательно, чтобы имущество было перемещено на значительное расстояние.

Весьма актуальным является вопрос об ответственности за кражу из кармана, дома или магазина, так как эти преступления в настоящее время совершаются довольно часто. В законодательстве некоторых штатов, где они выделяются в качестве самостоятельных, за них [1134]предусматривается более строгое наказание, чем за обычную кражу. Однако лицо может быть признано виновным в краже из кармана, если оно уже извлекло, например, деньги оттуда, и в краже из дома, если оно уже вынесло какое-то имущество оттуда. Более строгие требования предъявляются к краже из магазина: лицо может быть осуждено за нее, даже если оно не вынесло неоплаченный товар оттуда, но спрятало его [1135], например под одеждой, и, как пишет Дж. Дикс, «возможно, двигалось к выходу» [1136]. Из сказанного можно сделать вывод, что для признания лица виновным в краже из магазина не обязательно, чтобы имело место «унесение» вещи.

Вообще же следует отметить, что требование общего права в отношении этого элемента кражи в целом в настоящее время не имеет принципиального значения, так как в современных уголовных кодексах штатов оно не упоминается. В этом они последовали рекомендации Примерного УК, в котором сказано: «Лицо виновно в хищении, если оно с целью лишить другое лицо движимого имущества незаконно берет это имущество у другого лица или осуществляет над таким имуществом незаконный контроль» (п. 1 ст. 223.2).