Владимир Кудрявцев - Избранные труды [сборник]

Сказанное, конечно, не означает отрицания того факта, что в случаях, когда приготовление или покушение ввиду быстроты совершения преступления практически затруднено, естественно, не возникает и вопрос о стадиях преступления. Однако это отнюдь не связано с понятием «формальных» преступлений [551].

В некотором отношении приготовление к преступлению близко примыкает к соучастию. Дело в том, что как и при приготовлении, действия подстрекателей и пособников, организаторов и участников воровских шаек до начала исполнения преступления являются, по существу, разными формами создания условий для совершения преступления. Поэтому при добровольном отказе исполнители, пособники и подстрекатели отвечают за приготовление к тому преступлению, участвовать в котором они первоначально намеревались [552].

Действия соучастников, подобно подготовительной деятельности преступника, действующего в одиночку, осуществляются до выполнения преступления. Действия соучастников сами по себе без действий исполнителя не могут привести к преступному результату. Как и при подготовительной деятельности преступника, действующего без соучастия с другими лицами, общественная опасность действий соучастников находится в прямой зависимости от общественной опасности того преступления, которое они рассчитывают совершить. Этим и обусловливается квалификация преступной деятельности соучастников по статье закона, предусматривающей ответственность за :то преступление, к которому он пытался склонить исполнителя или совершению которого соучастник пытался содействовать.

К соучастникам, как и при приготовлении к преступлению, совершенному в одиночку, применяются правила об освобождении от ответственности в случае добровольного отказа. Различие здесь состоит лишь в том, что при добровольном отказе от преступления на стадии приготовления в первом случае достаточно пассивного отказа от продолжения начатой преступной деятельности, а при добровольном отказе со стороны соучастника, как правило, требуется совершение им активных действий, в результате которых было предотвращено наступление преступных последствий.

Тот факт, что подстрекательство, пособничество и организация воровской шайки представляют собой, по существу, приготовительные к преступлениям действия, не означает, что и ответственность соучастники несут лишь за приготовление, если исполнитель или шайка совершили оконченное преступление. Совершение лицом последующей стадии преступления исключает необходимость привлечения виновного к ответственности за действия в предыдущей стадии преступной деятельности. Поэтому субъект, совершивший оконченное преступление, отвечает не за совокупность приготовления и оконченного преступления, а только за последнее. Эти правила распространяются и на соучастников. В соучастии только разделены роли: одни (пособники, подстрекатели) создают условия для совершения преступления, другие (исполнители) – превращают эту возможность в действительный преступный результат. Но всех участников объединяют единые цели и намерения. Подстрекатель и пособник как бы передоверяют исполнение преступления другому лицу, передоверяют совершение тех действий, которые они должны были бы совершить сами, если бы действовали индивидуально.

Каждый соучастник отвечает за всю совокупность причиненных другими соучастниками преступных последствий, если только они не представляют собой так называемый эксцесс исполнителя. Поэтому если исполнителем совершено оконченное преступление, то и соучастники отвечают за оконченное преступление, если же исполнитель совершит приготовление или покушение на преступление, то и соучастник отвечает за соучастие в приготовлении или в покушении.

Действия подстрекателей, пособников и лиц, организующих шайку, являются приготовлением к преступлению, поскольку они создают условия, возможность для наступления преступного результата. Поэтому эти действия не образуют самостоятельного оконченного состава преступления. Учитывая это, становится очевидным, что ни приготовление, ни покушение на соучастие невозможны . Поэтому нельзя считать правильным применение в учебнике Общей части советского уголовного права для юридических вузов 1952 г. издания термина «покушение на пособничество» [553].

Действия соучастников протекают во времени и пространстве и могут быть прерваны до того, как начнет действовать исполнитель. Но неоконченное подстрекательство или пособничество не является приготовлением или покушением на соучастие .

За неоконченное подстрекательство и пособничество субъект привлекается к ответственности не за приготовление к соучастию, а за приготовление к тому преступлению, к которому он подстрекал другое лицо или в котором пытался пособничать.

Вместе с тем следует иметь в виду, что наш закон в некоторых случаях считает деятельность соучастников самостоятельным оконченным преступлением. Самостоятельным преступлением является, например, организация вооруженных банд, участие в них и участие в организуемых такими бандами нападениях (ст. 59 3УК РСФСР), способствование незаконному переходу государственной границы (ст. 59 10УК РСФСР), подстрекательство несовершеннолетних к преступлению (ст. 73 2УК РСФСР), содействие побегу арестованного (ст. 81 УК РСФСР) и некоторые другие. К этим преступлениям, как и ко всем иным самостоятельным оконченным преступлениям, возможно и приготовление, и покушение, равно как и соучастие в них. Однако приготовление к указанным деяниям является не приготовлением к соучастию, а обычным приготовлением к преступлению.

Неоконченное или, как принято называть, «неудавшееся» подстрекательство или пособничество могут иметь место, а частности, в случае добровольного отказа исполнителя от совершения преступления.

Так, например, Баглай и Романов были осуждены по ст. ст. 24 и 84 УК БССР за подстрекательство к повреждению государственного имущества (ст. 17–79 УК РСФСР). Работавшие монтерами на электростанции Баглай и Романов были признаны судом виновными в том, что с целью выжить начальника электростанции Гарина и его сына, поступившего работать на электростанцию в качестве машиниста, они подстрекали машиниста Михайловского отрезать маслопроводные трубы или бросить гайку в картер машины с целью вывести ее из строя. Это намерение не было осуществлено, так как Михайловский своевременно предупредил начальника станции Гарина. Пленум Верховного Суда СССР признал указанную выше квалификацию действий осужденного Баглая правильной (в отношении Романова подстрекательство не была доказано) [554].