Валентин Ковалев - Крупнейшие уголовные дела XX века в США

Историческая хроника сохранила нам свидетельство того, что в 1918 году посетивший Россию как представитель американского пролетариата Роберт Майнор при встрече с В. И. Лениным передал ему благодарность рабочим Петрограда за выступления в защиту Томаса Муни, которые спасли ему жизнь [77] См.: Мальков В. Л. Указ. раб. С. 87. .

В условиях нарастающей угрозы всеобщей стачки калифорнийских трудящихся власти не решились расправиться и с «соучастниками» Т. Муни. Судебные процессы над Израилем Вейнбергом и Реной Муни завершились оправданием подсудимых. А в отношении Эдварда Нолана, которому, по официальной версии, приписывалось изготовление взрывного устройства, атторнетура вообще предпочла прекратить дело. И лишь Уоррен Биллингс разделил участь Томаса Муни: его приговорили к пожизненному тюремному заключению.

Успехи рабочей солидарности в борьбе за жизнь и доброе имя своих товарищей были очевидны. Однако путь к окончательной победе оказался невероятно долгим и трудным. В январе 1919 года Международная лига защиты рабочих созвала в Чикаго свой внеочередной конгресс. На повестке дня один вопрос — об усилении борьбы за освобождение Т. Муни и У. Биллингса. На этом крупнейшем форуме трудящихся присутствовало около тысячи делегатов от семи межнациональных союзов рабочих и большинства штатов США. Конгресс потребовал амнистии всем политзаключенным и объявил о подготовке всеобщей стачки в защиту Т. Муни и У. Биллингса. Забастовка началась 4 июля. Несмотря на противодействие некоторых ренегатствующих руководителей профсоюзов страны, которые помешали распространению стачки на все отрасли промышленности, в ней приняло участие около одного миллиона американских рабочих [78] См. там же. С. 98–99. .

С этой силой нельзя было не считаться. Рабочая солидарность смела с поста окружного атторнея Чарльза Фиккерта: его не избрали на очередной срок. На этот раз ему не помогли ни поддержка калифорнийских монополий, ни вмешательство экс-президента США Теодора Рузвельта. Уход со сцены одного из главных фальсификаторов дела о взрыве 22 июня 1916 г. серьезно поколебал уверенность его сотрудников в своей безнаказанности. Один из них Дрейпер Хэнд, которому в ходе расследования была поручена работа со свидетелями обвинения, счел за лучшее добровольно рассказать о некоторых закулисных подробностях досудебного производства. Осенью 1920 года он поведал мэру Сан-Франциско Ролфу о том, что свидетель Оксмэн впервые увидел автомобиль И. Вейнберга лишь в полицейском участке, после чего помощник атторнея Э. Канхи тут же предложил ему запомнить его регистрационный номер и внешний вид. Д. Хэнд сообщил также, что свидетели Мелье и Сэди Идо первоначально не могли дать каких-либо интересующих обвинение показаний в силу собственной неосведомленности. Что же касается показаний свидетеля Д. Макдональда, то, по словам Д. Хэнда, тот неоднократно порывался признаться в лжесвидетельстве, и лишь крупные материальные затруднения удержали его от этого шага.

Такого рода сообщение одного из членов следственной группы по делу о взрыве 22 июля не могло, разумеется, оставить безучастными должностных лиц, которых оно дискредитировало. Полиция поспешила объяснить заявление Д. Хэнда его напряженными личными отношениями со своим руководством и желанием в этой связи причинить ему неприятности, а быть может, и добиться отстранения кое-кого от должности. Какие методы воздействия на строптивого служащего при этом применялись, вряд ли когда-либо станет известным. Достоверно лишь одно: повторить свое заявление под присягой в суде Дрейпер Хэнд отказался.

Однако плотина, удерживающая фальсификаторов в едином русле обвинения, с уходом Ч. Фиккерта была прорвана. В начале 1921 года свидетель Д. Макдональд дал письменные показания под присягой о том, что впервые в жизни увидел Т. Муни и У. Биллингса лишь в момент их опознания в тюрьме. По словам Д. Макдональда, атторней Ч. Фиккерт и его помощник Э. Канхи инструктировали его перед выступлением в суде, обещая в случае осуждения подсудимых крупное вознаграждение [79] См. там же. С. 100. .

Аффидевит [80] Affidavit (лат.) — письменное показание под присягой. Д. Макдональда явился бесспорным процессуальном основанием для пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам. Однако при производстве в большом жюри свидетелю было отказано в иммунитете от уголовного преследования за дачу ложных показаний в 1917 году. Это означало угрозу привлечения к уголовной ответственности по данному составу с перспективой последующего осуждения к тюремному заключению на срок до 14 лет. В этих условиях Д. Макдональд предпочел сделку с собственной совестью на свободе очищению от лжи в тюрьме и отказался подтвердить инкриминирующие его показания.

Но поток данных, разоблачающих методы обвинения, сдержать уже было невозможно. В мае 1921 года скотопромышленник из Вудденда некий Эрл Хэтчер показал, что первую половину дня 22 июля 1916 г. свидетель Ф. Оксмэн провел у него в гостях за 100 с лишним миль от Сан-Франциско. Ближайший поезд в Сан-Франциско отправлялся в 14 часов. Простейший расчет времени позволяет сделать вывод, что в городе Ф. Оксмэн мог оказаться не ранее 17 часов, а на месте происшествия и того позднее.

Спустя некоторое время в тюрьму Сан-Франциско на имя Т. Муни пришло письмо от капитана полиции Д. Мэтьюсона:

…По указанию покойного шефа полиции Сан-Франциско Д. А. Уайта я принимал участие в расследовании взрыва во время «парада готовности».

Сегодня вопрос стоит так: было ли Ваше дело рассмотрено справедливым и беспристрастным судом, что гарантировано Конституцией и законами нашей страны? И не были ли Вы ущемлены в Ваших правах вследствие лишения возможности предстать перед новым судом, поскольку с течением времени выявились новые данные в отношении свидетельских показаний?..

Фрэнк Оксмэн бы одним из основных свидетелей обвинения, и нет никакого сомнения, что его показания оказали решающее влияние на суд и присяжных. Сейчас многое выяснилось в отношении его поведения, чему в немалой степени способствовали данные о его попытке втянуть в это дело Э. Ригэлла. Я убедился в том, что Ф.Оксмэн никогда не был надежным свидетелем; он представляет собой законченный тип искателя приключений… Я твердо убежден в том, что Оксмэн подлежит уголовной ответственности за подстрекательство к даче ложных показаний посредством подкупа. Невзирая на то, что большое жюри не нашло состава преступления в его действиях, я и сейчас продолжаю считать его виновным.

Другой свидетель Джон Макдональд во время расследования также играл важную роль и тоже выступил с обвинительными показаниями. Но затем он признал, что сделал это под давлением, принудившим его к лжесвидетельству.