Александр Васильев - Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты

Допрос каждого из нас судья сначала проводил без присяжных, некоторым разъяснял при этом, что, если при присяжных ответим на вопрос иначе или сообщим то, что у нас именно сейчас не спрашивали, будем оштрафованы, привлечены к ответственности. Возражения участников процесса против оказания на нас давления таким способом вызывали усмешку судьи. Свидетеля Здоровцеву, знавшую погибшую с 2002 года, подсудимого Банова с 2008 года, работавшую с ними в компании «Милкинг», из-за доли в которой, по версии обвинения, была убита Медведева, до допроса при присяжных не допустили и выдворили из зала после того, как она на вопрос прокурора ответила, что общалась с бывшими коллегами вплоть до убийства Медведевой, участие Банова в организации убийства Медведевой считает абсурдом. Считаем, что ей повезло, поскольку те из нас, кто был допущен до допроса при присяжных подверглись незаслуженным, по нашему мнению, оскорблениям, угрозам и унижениям.

От имени государственного обвинения нас допрашивала женщина (прокурор Семененко М. Э.), чей форменный мундир был явно перешит для публичной демонстрации её телесных форм. Вызывающе короткая юбка, расстёгнутая блузка на прокуроре оскорбляли память о погибшей и чувства тех, кто считал судебное разбирательство дела об убийстве серьёзным занятием. Поведение женщины в ходе допросов шокировало не меньше, чем её внешний вид. Когда, как мы поняли, наши ответы противоречили выдвинутой обвинением версии убийства, прокурор, заглушала наши ответы криками с места: «Во врёт-то», «Кто ж так врать научил?», «Сколько вам заплатили?», «Их подготовили», «Пока что вы свидетель» и пр., оказывая тем самым серьёзное влияние на оценку присяжными правдивости наших показаний. В адрес защитников, возражавших против оказания неправомерного влияния на процесс отправления правосудия, сыпались угрозы их уголовного преследования, оскорбления, требования «сидеть и молчать», присяжным сообщалось, что адвокаты тут деньги отрабатывают, в то время как она (Семененко) в форме, при погонах и со стороны государства. Нас, как и других участников процесса, просто запугивали и это не где-нибудь в подворотне, где стоит этого опасаться, а в суде, где, как мы полагали, вершится правосудие.

Все мы отметили, что судье было неловко, но перечить он не смел, за агрессивное и оскорбительное по отношению к другим участникам процесса поведение прокурора, он делал замечания защитникам, которые своими возражениями против такого поведения прокурора, как он выражался, мешали ей работать. Полагаем, что, в том числе, под влиянием демонстрации прокурором своего безграничного влияния, у присяжных, как и у нас (свидетелей), в тот момент сформировалось глубокое убеждение в том, что по указанию прокурора Семененко М. Э. любого из нас схватят и посадят в тюрьму, в случае, если мы посмеем высказать точку зрения отличную от ею всем навязываемой. Трудно выразить словами все то, что мы испытали в ходе допросов, на которые были вызваны судом и добровольно прибыли из разных городов для оказания, как мы наивно полагали, суду помощи в разбирательстве серьезнейшего дела. Мы уже давно взрослые люди, но более униженного и беспомощного состояния никогда не испытывали.

Посчитав, что ничего общего с отправлением правосудия то, что мы видели не имеет, любое решение, принятое в такой обстановке не может быть справедливым и понятным, а именно такое решение может быть признано законным, желая, чтобы при проверке законности такого решения Верховный суд РФ обратил внимание на оказываемое на нас, других участников процесса в нашем присутствии, давление, мы обратились в суд с просьбой ознакомить нас с тем, как были зафиксированы наши допросы в протоколе судебного заседания. Получив протокол, мы обнаружили отсутствие в нём угроз и оскорблений, которым подвергались сами, в нашем присутствии другие участники процесса, неполноту и искажение наших показаний в пользу обвинения, отсутствовала в протоколе и оценка недостоверности наших показаний, которую судья и прокурор давали присяжным, прямо в процессе наших допросов, из чего мы сделали окончательный вывод о том, что судья с прокурором Семененко знали, что действуют незаконно, но оказывали давление на поведение и мнение участников процесса, в чём правосудие, как нам представляется, не нуждается. Каждый из нас подал замечания на протокол, которые в полном объёме отклонены тем же судьей. Свидетели Яковлева и Зайцев ждут решения судьи по поданным несколько месяцев назад замечаниям до сих пор.

То, с чем мы столкнулись страшно и очень опасно тем, что абсолютно любой человек, независимо от наличия или отсутствия в его действиях угрозы для общества, может быть осужден на длительный срок посредством угроз и запугивания участников судебного процесса. Мы просим удостовериться в правдивости наших доводов посредством истребования из Московского городского суда аудио и видеозаписей указанного судебного заседания, которые, как и записи других заседаний, согласно публичному интервью одного из заместителей руководителя Московского городского суда, хранятся в архиве суда и могут быть воспроизведены в любой момент. Мы просим разобраться в случившемся с нами в суде, просим вернуть нам веру в правосудие, в случае подтверждения изъятыми записями изложенных нами доводов, предоставить возможность честно, открыто и спокойно выполнить свой гражданский долг».

Источник: http://narodedin.com/post/kollektivnaja-zhaloba-ot-svidetelej-v-mosgorsude---delo-polkovnika-gru-banova-a.-ju./

Что тут можно сказать? Остается только развести руками и добавить, что многим изложенным в заявлении фактам я и сам не раз был свидетелем в различных судебных процессах. Полагаю, процитированный документ дает достаточные основания утверждать об актуальности темы саботажа работы защиты со стороны суда и обвинения. Причем особую остроту эта проблема приобретает именно в ходе проведения допросов. Далее перечислим наиболее часто встречающиеся формы саботажа работы защиты на допросах.

17.7.1 Вмешательство в ход допроса

По сути это не отдельный прием, а их совокупность. Частные случаи такого метода будут разобраны отдельно, пока же следует знать, что данный прием заключается во вмешательстве, под различными предлогами, судьи (иногда в паре с прокурором) в ход допроса, проводимого стороной защиты. Цель такого вмешательства — сбить с мысли и защитника, и допрашиваемого, усложнить правильное понимание или запоминание оглашенных в ходе допроса сведений присяжными, сорвать или вообще исключить возможность получения ответов по наиболее неприятным для обвинения вопросам. Основанием же для такого вмешательства может стать что угодно. Как правило, это выявленные судьей явные или мнимые нарушения закона, судебной практики, нарушение требований самого судьи и т. п. В ход идут мелкие придирки к формулировкам, содержанию, тематике вопросов. Судья может регулярно «усматривать» в вопросах защиты «наводящие вопросы» (в т.ч. и в случаях, когда их нет и в помине), придираться к некорректным и «некорректным» формулировкам, выявлять пресловутую «процессуальность», неотносимость и недопустимость.