Александр Васильев - Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты

Наконец, хотелось бы привести ссылки еще на два судебных решения, которые могут слегка помочь стороне защиты на ее тернистом и непредсказуемом пути составления и произнесения защитительной речи в прениях.

Посмотрим Апелляционное определение ВС РФ от 11 мая 2016 г. №41-АПУ16—5СП, которое замечательно тем, что намекает на возможность оспаривания заключения специалистов (сравните это с прецедентами, данными по этому вопросу выше), а также в очередной раз рассказывает о смешивании обвинением понятий допустимости и достоверности:

«Ошибочной является и оценка государственным обвинителем ссылки защитника в прениях на отсутствие у подсудимого физической возможности выбросить орудие преступления в месте его обнаружения как попытки поставить под сомнение законность получения доказательства. Такое утверждение защитника было направлено в поддержку версии Михайлова о непричастности к убийству и имело место в рамках спора о достоверности доказательства, а не его допустимости, как на то ссылается государственный обвинитель.

Также не имелось у председательствующего судьи оснований останавливать выступление защитника в прениях при ссылках на состояние зрения потерпевшей М. о чем при ее допросе сообщала присяжным заседателям участник судопроизводства со стороны обвинения — потерпевшая М., при этом сторона обвинения не была ограничена в праве поставить под сомнение данное обстоятельство путем представления иных доказательств.

Не имеется оснований считать, что присяжные заседатели подверглись незаконному воздействию в связи с утверждением подсудимого в последнем слове о возможности с помощью высоких технологий установить точное местонахождение человека, поскольку в данном случае таким способом им оспаривалась достоверность показаний специалиста Д. пояснявшего в судебном заседании в присутствии присяжных заседателей об особенностях функционирования системы сотовой связи и фиксации координат абонента, каковым являлся подсудимый.

Высказывание подсудимого о том, что на его месте может оказаться любой, не содержало указаний на конкретные нарушения закона, не увязывалось с процедурой получения доказательств, в связи с чем председательствующий не прервал его выступление, однако предусмотрительно обратил внимание присяжных заседателей в напутственном слове, что им не стоит представлять ни себя, ни близких на месте участников процесса»…

Ну и еще одним примечательным Кассационным определением ВС РФ является решение от 25 июля 2007 г. №81-О07—38СП. В нем ВС РФ вновь конкретизирует отдельные аспекты соотношения допустимости и достоверности доказательств:

« Не было у председательствующего оснований для того, чтобы делать замечание адвокату Кашпурову С. С. и просить присяжных заседателей о том, чтобы они не принимали во внимание высказывание защитника о том, что непонятно, по каким признакам К. и К. опознали Васильева. Данное высказывание следует отнести к оценке защитником определенного доказательства с точки зрения его достоверности».

Что ж, в этот раз оправдательный приговор по делу устоял, ура! Однако, однако, однако…

Таким образом, резюмируя сказанное, основную идею параграфа можно выразить в формуле: защитительная речь в суде присяжных — это атака на вопросный лист.

Впрочем, вся чужая судебная практика меркнет перед случаем, который имел место по делу, в котором я представлял интересы одного из подсудимых. После окончания судебного следствия, не буду говорить какой судья, из не буду говорить какого суда, обратился к стороне защиты с персональным напутствием, в котором изложил свой взгляд на то, что, по его мнению, сторона защиты не имеет права говорить в ходе судебных прений. Этот фейерверк судейской мудрости привожу здесь максимально близко к стилистике прозвучавшего монолога председательствующего (поэтому претензии на косноязычность формулировок не принимаются):

«Проводится заседание в соответствии со статьями 292, 336 УПК РФ с учетом особенностей рассмотрения дела по данной форме судопроизводства и лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями в соответствии с их компетенцией.

Стороны не в праве касаться в прениях обстоятельств, которые рассматриваются после вынесения вердикта без участия присяжных заседателей, кроме того недопустимо:

— анализ порядка получения доказательств по делу;

— вопросы процессуального характера, касательно дачи показаний какими-либо свидетелями;

— говорить о привлечении за убийство других лиц к уголовной ответственности;

— приводить и анализировать в судебном заседании, помимо исследованных доказательств, иных доказательств, которые не исследованы в судебном заседании, в том числе схемы, планы различные, другие процессуальные документы, которые не подлежат исследованию;

— анализ деятельности органов предварительного следствия;

— вопросы изменения показаний под воздействием органов предварительного следствия тоже считается нарушением закона;

— запрещено рассмотрение версий о причастности других лиц, утверждения о фабрикации дела, абсурдности предъявленного обвинения, рейдерском захвате бизнеса;

— не допускается обсуждение сведений, характеризующих подсудимых, об учебе, службе в армии, работе, о заготовке металлолома, спортивных достижениях, данных о личности, роде занятий, об источниках дохода;

— запрещена ссылка на доказательства, которые не исследованы в судебном заседании с участием присяжных заседателей;

— нельзя говорить о доверии присяжным заседателям, поскольку присяжные заседатели не подчиняются и руководствуются только совестью и богом;

— запрещено повторное предъявление доказательств;

— сравнение обвинения с художественными произведениями;

— говорить об отсутствием логики, это непозволительные фразы;

— также запрещено опорочивание засекреченных свидетелей, говорить о недоверии к их показаниям;

— недопустимы рассуждения о том, что не все версии проверены;

— что не обнаружены следы на орудиях преступления и каких-либо других доказательствах;

— также говорить об опознаниях, тех сведениях, что ранее показывали опознающие;

— нельзя ссылаться на работу правоохранительных органов;

— кроме того, не допустимы указания на сомнения в законности получения доказательств, их достоверности и достаточности для принятия решения по делу;

— также недопустимы указания, что обвинение основано на домыслах и предположениях;

— также запрещены призывы стороны защиты в разных интерпретациях о том, что лучше пусть 100 тысяч преступников будут на свободе, но нельзя посадить одного невиновного».