Михаил Кауфман - Пробелы в уголовном праве: понятие, причины, способы преодоления

Пробельность объективной стороны может проявляться и при описании последствий общественно опасного деяния. Так, определение хищения, данное законодателем в примечании 1 к ст. 158 УК, является настолько широким, что включает в себя не только собственно преступление, но и административный проступок — мелкое хищение, предусмотренное ст. 7.27. Кодекса РФ об административных правонарушениях. Содержание данной нормы таково, что переносит в разряд административных проступков все хищения, совершенные путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты, если стоимость похищенного имущества не превышает одного минимального размера оплаты труда. В примечании же к ст. 158 отсутствует указание на формализованные признаки, разграничивающие эти правонарушения. Складывается любопытная ситуация. С одной стороны, есть понятие хищения — преступления, которое не ограничено величиной ущерба, причиненного собственнику или иному владельцу имущества. С другой стороны, существует понятие хищения — административного проступка, которое механически «вырывает» из хищений — преступлений определенную часть. Такое положение никак нельзя считать нормальным. Налицо коллизия норм административного и уголовного законодательства при регламентации норм за хищение. Полагаем, что в данном случае приоритет — за уголовным правом. При этом мы исходим из положения, закрепленного в ч. 1 ст. 3 УК РФ: «Преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно правовые последствия определяются только настоящим Кодексом». Поскольку УК определяет хищение как преступление без учета стоимости похищенного, то и все последующие ограничения на содержание данного понятия должны являться прерогативой только уголовного закона. Л.В. Иногамова-Хегай предлагает дополнить определение хищения, данное в примечании 1 к ст. 158 УК, словами: «в любом размере» [226] См.: Иногамова-Хегай Л.В. Приоритет уголовного закона в конкуренции уголовно-правовых, административно-правовых и иных норм права // Соотношение преступлений и иных правонарушений: современные проблемы: М, 2005. С. 201. . Представляется, что это не разрешит коллизию между указанными нормами административного и уголовного права. Чтобы не подвергать сомнению принцип системности в праве, правильнее было бы закрепить соответствующие цифры, определяющие хищение как мелкое, и в административном, и в Уголовном кодексе, дополнив примечание 1 к ст. 158 УК указанием на нижнюю границу уголовно наказуемого хищения.

При описании общественно опасных последствий в большей степени проявляется такая разновидность пробелов, как неконкретизированность. Например, в ст. 235 УК «Незаконное занятие частной медицинской практикой или частной фармацевтической деятельностью» в качестве обязательного криминообразующего признака называется причинение вреда здоровью по неосторожности. При этом законодатель не нашел нужным указать, какой именно тяжести вред здоровью имеется в виду. В литературе этот вопрос решается неоднозначно. А.В. Наумов, буквально толкуя содержание данной нормы, полагает, что по степени тяжести этот вред может быть любым (от легкого до тяжкого) [227] См.: Наумов А.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации: коммент. суд практики и доктрин, толкование / Под ред. Г.М. Резника. М., 2005. . По мнению Н.И. Пикурова и С.И. Никулина ответственность наступает только при условии наступления тяжкого или средней тяжести вреда здоровью [228] См.: Уголовное право. Общая и Особенная части / Под ред. М.П. Журавлева и С.И. Никулина. С. 587. . И, наконец, А.И. Чучаев ограничивает понятие «вред здоровью» только тяжким вредом [229] См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.И. Рарог. С. 419. . Представляется, что содержание действующего уголовного закона, в котором повсеместно декриминализировано причинение даже средней тяжести вреда здоровью по неосторожности (за неосторожное причинение легкого вреда здоровью уголовная ответственность не предусматривалась изначально), дает основания именно для подобного толкования. Однако во избежание подобных разночтений в тексте диспозиции данной нормы необходимо прямо указать на характер причиненного вреда здоровью, как это уже сдельно в других статьях УК [230] Аналогично следует поступить и в отношении ч. 2 ст. 228 2 УК, в которой одним из квалифицирующих признаков называется причинение по неосторожности вред здоровью человека без конкретизации степени тяжести такого вреда. .

Перейдем к проявлениям пробельности, допущенным при описании субъективной стороны преступления. Содержанием последней является психическое отношение лица к совершенному им общественно опасному деянию.

Изучение и анализ субъективной стороны не входят в предмет нашего исследования. Эти проблемы обстоятельно рассмотрены в монографической и учебной литературе [231] См.: Утевский Б.С. Вина в советском уголовном праве. М., 1950; Филановский И.Г. Социально-психологическое отношение субъекта к преступлению. Л., 1970; Злобин Г.А., Никифоров Б.С. Умысел и его формы. М., 1972; Догель. П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. Воронеж, 1974; Валков Б.С. Мотивы преступлений (уголовно-правовое и социально-психологическое исследование). Казань, 1982; Рарог А. И. Проблемы субъективной стороны преступления М., 1991. . Однако для нас с точки зрения пробельности (неполноты) уголовного закона значительный интерес представляют те признаки субъективной стороны, которые могут иметь квалификационное значение. При этом мы разделяем позицию, в соответствии с которой психическая деятельность субъекта раскрывается в уголовном праве посредством таких категорий, как вина, мотив, цель и эмоции.

В качестве основного квалификационного признака выступает вина. Все преступления по данному критерию разделяются на умышленные и неосторожные. Особого внимания заслуживает новое правило, установленное в ч. 2 ст. 24 УК РФ (в редакции от 25.06.1998 г.): деяния, совершенные только по неосторожности, признаются преступлениями лишь в тех случаях, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК. Казалось бы, данное правило должно существенно облегчить квалификацию деяний по признакам субъективной стороны. Но этот вывод справедлив лишь в отношении тех преступлений, которые могут быть совершены только по неосторожности. Таких в УК, по подсчетам В.В. Лунеева, около 50 [232] См.: Лунеев В.В. Субъективное вменение. М., 2000. С. 8-9. . Но не надо забывать, что многие преступления могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности, а другие — только умышленно. Разница между теми и другими в УК не обозначена, а это создает неоправданные сложности для уяснения и тем более — правоприменения. Это усугубляется тем, что Особенная часть не была приведена в соответствие с ч. 2 ст. 24 УК. Вследствие этого большинство экологических преступлений, ряд преступлений против здоровья населения и общественной нравственности и др. стали рассматривать и как умышленные. В данном случае «проявилось предостережение» Н.Ф. Кузнецовой, отмечавшей, что «механизм стабилизации уголовного закона... выражается в правиле не изменять институты и нормы, эффективность которых апробирована временем. Всякая поспешная, необоснованная ломка ранее действовавших законов... чревата нарушением системы УК...» [233] Кузнецова Н.Ф. Цели и механизм реформы Уголовного кодекса // Гос. и право. 1992. № 6. С. 85. .