Григорий Диков - Стандарты справедливого правосудия [международные и национальные практики]

Рассматривая данную ситуацию, Суд не согласился с аргументом государства-ответчика о том, что заявитель был проинформирован о своих процессуальных правах, а значит, его готовность давать показания в отсутствие адвоката означала отказ от права на юридическую помощь. С точки зрения Европейского суда отказ от гарантий справедливого судебного разбирательства должен приниматься, только если он заявлен достаточно четко и не вызывает сомнений. Суд также отметил, что если подозреваемый или обвиняемый сообщил о своей потребности в помощи юриста-защитника, проводить допросы до того, как будет обеспечен его контакт с адвокатом, неверно, за исключением случаев, когда человек сам изъявит желание сообщить что-либо правоохранительным органам. В случае Пищальникова ситуация была иной. Допросы инициировал не он сам, а сотрудники правоохранительных органов. Заявитель ранее не привлекался к уголовной ответственности и в отсутствие совета юриста мог не в полной мере осознавать возможные варианты своего поведения и их юридические последствия. Кроме того, позднее во время допроса с участием назначенного адвоката и во время судебного разбирательства заявитель отрицал признания, сделанные на ранних стадиях расследования. Учитывая тот факт, что эти признания были хотя и не единственными, но одними из решающих доказательств, на которых основывался приговор, Суд пришел к выводу, что отсутствие защитника в начале расследования существенно ограничило право заявителя на справедливое судебное разбирательство.

Защита по назначению при рассмотрении дела судами кассационной инстанции — характерные нарушения

К настоящему моменту основная часть постановлений Европейского суда по вопросу о доступе к юридической помощи в РФ касается доступности и качества защиты по назначению при рассмотрении уголовных дел в кассационной инстанции. В постановлениях по указанным делам Европейский суд отметил следующие типы нарушений.

Первый тип нарушений — это отказ в удовлетворении просьбы подсудимого о назначении защитника при рассмотрении уголовного дела в суде кассационной инстанции. В деле «Potapov v. Russia» подсудимый Потапов обратился в Верховный Суд РФ, который рассматривал его кассационную жалобу, с просьбой назначить ему защитника, однако Верховный Суд никак на эту просьбу не ответил. При рассмотрении данного дела Европейский суд отметил, что заявитель обвинялся в тяжких преступлениях, ему грозил большой срок наказания, а в своей кассационной жалобе он поднимал сложные вопросы оценки доказательств. В этой ситуации помощь адвоката имела большое значение для адекватного представления позиции заявителя и его интересов. Тем не менее защитник ему не был назначен. Исходя из этого Европейский суд признал, что в данном случае из-за отсутствия защитника право Потапова на справедливое судебное разбирательство было нарушено [447] См. «Потапов против России» («Potapov v. Russia», no. 14934/03, 16 июля 2009). .

Второй тип нарушений — это пассивность судебных органов, которые не предпринимают надлежащих мер, чтобы проверить, требует ли принцип справедливости судебного разбирательства участия адвоката в процессе, и при необходимости назначить защитника. В частности, задача государства проводить такую проверку подчеркивалась Европейским судом в случае отсутствия подсудимых на судебных слушаниях, в случае участия подсудимого в процессе посредством видеоконференции и пр.

Так, в деле «Sinichkin v. Russia» (№ 20508/03, постановление от 8 апреля 2010 года) подсудимый не обращался к судебным органам с просьбой обеспечить свое участие в рассмотрении дела в кассационной инстанции. Также он не просил о назначении адвоката. Европейский суд отметил, что, несмотря на отсутствие каких-либо ходатайств и просьб со стороны заявителя, кассационный суд должен был самостоятельно проверить, действительно ли подсудимый в данном случае не желал участия защитника в процессе, особенно с учетом того, что в кассационном разбирательстве участвовали прокурор и соучастники преступления.

В другом деле, попавшем на рассмотрение Европейского суда («Sabirov v. Russia», № 13465/04, постановление от 11 февраля 2010 года), подсудимый Сабиров при рассмотрении дела в первой инстанции пользовался помощью назначенного адвоката. И заявитель, и прокурор (как сторона обвинения) обжаловали приговор, причем прокурор требовал переквалификации деяний подсудимого. Кассационный суд уведомил Сабирова и ранее назначенного защитника о времени слушаний. Сабиров, находившийся под стражей, не обращался в суд с требованием обеспечить его присутствие при кассационном рассмотрении дела. Адвокат, назначенный судом первой инстанции, на процесс не явился. В результате дело было рассмотрено без участия подсудимого и его представителя. Европейский суд отметил, что, хотя подсудимый не просил о личном участии в кассационном рассмотрении его дела, он не отказывался от права на юридическую помощь. Суд отметил, что назначенный адвокат, не явившись в суд и никак не объяснив свою неявку, очевидным образом нарушил свои обязанности в отношении подзащитного. В такой ситуации кассационный суд должен был бы принять меры по обеспечению права подсудимого на защиту, особенно с учетом того, что в кассационном рассмотрении участвовал прокурор. В связи с тем что соответствующие меры приняты не были, Европейский суд счел, что право заявителя на справедливое судебное разбирательство было нарушено. Аналогичная ситуация имела место и в деле «Sevastyanov v. Russia» (№ 37024/02, постановление от 22 апреля 2010 года).

В делах «Grigoryevskikh v. Russia» (№ 22/03, 9 апреля 2009 года), «Timergaliyev v. Russia» (№ 40631/02, 14 октября 2008 года), «Shugayev v. Russia» (№ 11020/03, 14 января 2010 года) и «Shulepov v. Russia» (№ 15435/03, 26 июня 2008 года) рассматривался вопрос о том, должен ли подсудимому назначаться защитник, если подсудимый участвует в кассационном заседании с помощью видеосвязи. Во всех четырех случаях Европейский суд отметил, что устройства связи по сравнению с личным присутствием несколько ограничивают возможность подсудимого эффективно участвовать в судебном заседании (особенно если подсудимый, как г-н Тимергалиев, имеет проблемы со слухом). По этой причине и с учетом тяжести выдвигаемых обвинений суды должны были вне зависимости от наличия ходатайств со стороны подсудимых, по собственной инициативе рассмотреть вопрос о необходимости назначения адвоката. То, что этот вопрос даже не поднимался, и было сочтено нарушением права на справедливое судебное разбирательство.