Григорий Диков - Стандарты справедливого правосудия [международные и национальные практики]

В рамках обжалования в Конституционном Суде РФ обсуждались вопросы конституционности тех норм, которые предусматривают личное участие в судебном заседании лица, в отношении которого решается вопрос о признании недееспособным. Так, КС РФ отметил, что «в правоприменительной практике (в том числе в делах заявителей по настоящему делу) заключение судебно-психиатрической экспертизы о том, что гражданин по характеру заболевания не может понимать значение своих действий, руководить ими и не может присутствовать в судебном заседании, рассматривается как достаточное основание для того, чтобы не вызывать его в судебное заседание». В результате такие лица фактически лишаются прав, которыми обладают участники гражданского процесса, им не обеспечиваются равные с другими участниками разбирательства процессуальные возможности по отстаиванию своей позиции и защите своих интересов при рассмотрении дела, что означает нарушение принципов справедливости правосудия, а также состязательности и равноправия сторон в судебном процессе.

Конституционный Суд делает вывод: «Участие самого гражданина в судебном заседании, таким образом, необходимо не только для того, чтобы дать возможность ему как заинтересованному лицу представлять свою позицию по делу, но и для того, чтобы позволить судье составить собственное мнение о психическом состоянии гражданина и непосредственно убедиться в том, что гражданин не может понимать значение своих действий и руководить ими. При таких обстоятельствах судья, с тем чтобы обеспечить полную и эффективную судебную защиту, избежать произвольного вмешательства в право на свободу и неприкосновенность личной жизни и соблюсти требования справедливости, разумности и пропорциональности при вынесении решения о признании лица недееспособным, не должен ограничиваться лишь письменным заключением специалистов». Более того, на судью, для того чтобы принять решение о рассмотрении дела в отсутствие данного лица, возлагается обязанность проверить, представляет ли это лицо реальную опасность для окружающих и позволяет ли его состояние предстать ему перед судом. Конституционный Суд РФ отдельно отметил, что гражданин, в отношении которого вынесено решение о недееспособности, вправе его обжаловать в рамках всех предусмотренных процедур обжалования судебных постановлений.

Исходя из описанных выше подходов высших судов к вопросу об участии лиц, у которых имеются психиатрические заболевания, в судебных заседаниях и о применении к ним принудительных мер медицинского характера либо о признании их недееспособными, можно сделать вывод, что к настоящему моменту эти подходы в достаточной мере гармонизированы. И ВС РФ, и КС РФ, и ЕСПЧ полагают личное присутствие в суде таких лиц обязательным, за исключением тех случаев, когда они представляют опасность для окружающих и себя самих или когда они не могут понимать значение своих действий и руководить ими. Но в последнем случае судья обязан предпринять действия для проверки этих данных.

Право обвиняемого на эффективное участие в судебном рассмотрении уголовного дела включает не только право присутствия, но и право следить за его ходом, включая возможность слышать происходящее в ходе разбирательства (см., например, постановления по делам «Barberà, Messegué and Jabardo v. Spain» от 6 декабря 1988 года, «Stanford v. the United Kingdom» от 23 февраля 1994 года, «S.C. v. the United Kingdom», № 60958/00 от 15 июня 2004 года). «Эффективное участие» в данном контексте предполагает, что обвиняемый должен понимать процесс судебного разбирательства в целом и последствия, которые могут иметь место для него, включая тяжесть наказания. Поэтому обстоятельства дела могут потребовать от государства принятия позитивных (некоторых дополнительных) мер для того, чтобы предоставить обвиняемому возможность эффективно участвовать в судебном разбирательстве. Но степень этих обязательств будет напрямую зависеть от обеспечения права на защиту, поскольку в ряде дел Суд не установил нарушения Конвенции, в силу того, что участие адвоката эффективным образом компенсировало существовавшие ограничения участия самого обвиняемого в судебном заседании (решение Комиссии по правам человека по делу «Roos v. Sweden», № 19598/92, от 6 апреля 1994 года; решение по приемлемости «Liebreich v.Germany», № 30443/03, от 8 января 2008 года). Если имеет место отказ от права участвовать в судебном заседании, этот отказ должен быть недвусмысленно выражен (постановления по делам «Zana v. Turkey», № 18954/91, от 25 ноября 1997 года; «Poitrimol v. France», № 14032/88, от 23 ноября 1993 года).

Если проводится заочное разбирательство, то власти должны продемонстрировать, что было сделано все, чтобы уведомить сторону о судебном слушании, особенно если речь идет о привлечении к уголовной ответственности. Кроме того, считается, что обвиняемый имеет право требовать нового рассмотрения конкретных обстоятельств дела тем же судом. В этом праве может быть отказано, только если можно показать, что данный человек был проинформирован об уголовном процессе против него до начала процесса (постановления по делам «Colozza v. Italy», № 9024/80, от 12 февраля 1985 года; «Krombach v. France», № 29731/96, от 13 февраля 2001 года; «Sejdovic v. Italy», № 56581/00, от 1 марта 2006 года).

В настоящее время российское законодательство позволяет заочно рассматривать уголовнык дела. Так, ч. 5 статьи 247 УПК РФ гласит: «В исключительных случаях судебное разбирательство по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях может проводиться в отсутствие подсудимого, который находится за пределами территории Российской Федерации и (или) уклоняется от явки в суд, если это лицо не было привлечено к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу».

По мнению П.Н. Марасанова, в вышеизложенном тексте совершенно четко просматриваются пять условий, при суммарном наличии которых возможно заочное рассмотрение дела: 1) наличие уголовного дела о тяжких и особо тяжких преступлениях; 2) исключительность случая; 3) нахождение подсудимого за пределами территории РФ; 4) уклонение от явки в суд; 5) непривлечение лица к ответственности на территории иностранного государства по данному уголовному делу [477] См.: Марасанов В.Н. Заочное рассмотрение дел в уголовном судопроизводстве: кризис правового регулирования // Российский судья. 2010. № 9. . Такое толкование вполне логично вытекает из текста закона.

Тем не менее толкование этой нормы в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2009 года № 28 «О применении судами норм уголовно-процессуального законодательства, регулирующих подготовку уголовного дела к судебному разбирательству» в значительной мере отличается от вышеприведенного подхода. Так, под исключительными обстоятельствами Пленум ВС РФ понимает: 1) особую общественную опасность совершенного преступления; 2) необходимость возмещения существенного вреда, причиненного потерпевшему; 3) невозможность установить место нахождения лица или невозможность осуществить экстрадицию. При этом совершенно очевидно, что все названные обстоятельства предоставляют чрезвычайно широкую дискрецию в признании их исключительными.