Коллектив авторов - Право и экономическое развитие: проблемы государственного регулирования экономики

Существует несколько классификаций функций гражданско-правовой ответственности. Так, Е.А. Суханов в качестве основной выделяет компенсаторно-восстановительную функцию гражданско-правовой ответственности [622]. О.Э. Лейста указывает на компенсационную, предупредительную, сигнализационную (т. е. сигнализирует о «точках неблагополучия») функции гражданского права [623].

Вполне очевидно, что штрафные санкции применительно к административной ответственности представляют собой карательную меру (наказание), т. е. реакцию государства на совершение административного правонарушения. Что же касается гражданско-правовой ответственности, то она, в отличие от административной, уголовной или дисциплинарной ответственности, носит не карательный, а компенсационный характер, направлена на восстановление нарушенных прав.

С этой точки зрения сложно понять логику правоприменителя, предлагающего обеспечить восстановительную функцию гражданско-правовой ответственности через умаление карательного характера административного наказания. В подтверждение сказанному приведем ряд характерных судебных дел.

Бывший директор несвоевременно направил в Федеральную службу по финансовым рынкам (далее – ФСФСР) заверенные в установленном порядке правила определения стоимости активов акционерного инвестиционного фонда, в связи с чем общество было привлечено к ответственности в виде штрафа. Суд кассационной инстанции, оставив без изменения принятые по делу судебные акты судов первой и апелляционной инстанций, указал на правомерность удовлетворения требования о взыскании с директора убытков, поскольку доказаны неразумные действия директора при организации направления правил в ФСФР, повлекшие причинение обществу убытков в размере штрафа. При этом суд кассационной инстанции сослался на п.4 Постановления № 62, согласно которому добросовестность и разумность при исполнении возложенных на директора обязанностей заключаются в принятии им необходимых и достаточных мер для достижения целей деятельности, ради которых создано юридическое лицо, в т. ч. в надлежащем исполнении публично-правовых обязанностей, возлагаемых на юридическое лицо действующим законодательством. В связи с этим в случае привлечения юридического лица к публично-правовой ответственности (налоговой, административной и т. п.) по причине недобросовестного и (или) неразумного поведения директора понесенные в результате этого убытки юридического лица могут быть взысканы с директора [624].

Во втором случае, руководствуясь ст.15 ГК РФ и ст.44 Федерального закона от 8 декабря 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», арбитражный суд отказал во взыскании убытков в виде взысканного с юридического лица штрафа, предусмотренного ч.4 ст.20.4 КоАП РФ, установив, что кладовые самовольно переоборудованы собственниками квартир, установить которых не удалось, несмотря на принятые юридическим лицом меры; ответчик пребывал на посту руководителя общества короткий срок, и переоборудование кладовок проведено не в период нахождения его в должности единоличного исполнительного органа общества, а ранее; ответчик предпринимал меры по изысканию виновных в переоборудовании кладовок собственников, в связи с чем пришел к выводу о том, что административное наказание было применено к обществу не по вине директора, что исключает возможность привлечения его к ответственности за убытки [625].

Рассматриваемые ситуации объединяет то обстоятельство, что при производстве по делу об административном правонарушении должностное лицо (директор) не привлекалось к административной ответственности. КоАП РФ предусматривает возможность одновременного привлечения к административной ответственности юридического и должностного лица (ч.3 ст.2.1 КоАП РФ), однако в материалах судебно-арбитражной практики по исследуемым категориям дел были отмечены лишь единичные случаи привлечения к административной ответственности должностных лиц.

Предвидя и понимая возражения ученых-цивилистов о различных подходах к понятию вины в гражданском и административном праве, позволим себе заметить некую двусмысленность ситуации, возникающей на практике.

Государство, привлекая юридическое лицо к административной ответственности, в первую очередь преследует цель – установить меру ответственности за совершенное административное правонарушение (наказание) и предупредить совершение новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами.

Соответствующим образом различаются меры ответственности и порядок их применения. Ответственность в публичной сфере нарушитель несет перед государством, он привлекается к административной или уголовной ответственности государственными органами.

Принципиальное значение имеет то обстоятельство, что рассмотрение дел об уголовной и административной ответственности осуществляется в особых процессуальных формах, которые обеспечивают гарантии прав лица, обвиняемого в правонарушении, в т. ч. презумпцией невиновности, возложением бремени доказывания на сторону обвинения, правом на суд с участием присяжных, повышенными стандартами доказывания, правом просить о помиловании [626]. Эти гарантии закреплены в нормах международного права, Конституции и законах Российской Федерации. Если вопрос о применении карательных мер будет решаться в рамках искового производства, в котором ответчик таких гарантий не имеет, то нарушается конституционное право на надлежащую судебную процедуру, на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (ст.6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ч.1 ст.47 Конституции РФ).

Следует согласиться с мнением Н.Г. Елисеева о том, что предоставление частному лицу права предъявлять иск о взыскании штрафа, например, в виде многократных убытков, за пределами возмещения причиненного ему совокупного ущерба, т. е. реализовывать меры административной ответственности за нарушение публичных интересов в охране основополагающих начал российского правопорядка, принципов экономической организации общества, означает наделение частного лица функциями органа государственной власти [627], что противоречит ст.11 Конституции РФ. Кроме того, поскольку вопрос о принятии этих мер будет решаться в форме искового производства, в котором ответчик не имеет процессуальных гарантий, свойственных административному и уголовному производству, то нарушается ст.6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ч.1 ст.47 Конституции РФ

В ситуации, когда в процессе применения гражданско-правовой ответственности штрафы компенсируются как убытки и взыскиваются с должностного лица, теряется сама суть государственного принуждения – наказание виновного в совершении правонарушения.