Олег Лекманов - «Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы»
- Название:«Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы»
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент АСТ
- Год:2020
- Город:М.
- ISBN:978-5-17-132899-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Олег Лекманов - «Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы» краткое содержание
Олег Лекманов – филолог, профессор Высшей школы экономики, написавший книги об Осипе Мандельштаме, Сергее Есенине и Венедикте Ерофееве, – изучил известный текст, разложив его на множество составляющих. «Путеводитель по книге «На берегах Невы» – это диалог автора и исследователя.
«Мне всегда хотелось узнать, где у Одоевцевой правда, где беллетристика, где ошибки памяти или сознательные преувеличения» (Дмитрий Быков). В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
«Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы» - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Приведем здесь текст баллады О.:
К дому по Бассейной, шестьдесят,
Подъезжает извозчик каждый день,
Чтоб везти комиссара в комиссариат —
Комиссару ходить лень.
Извозчик заснул, извозчик ждет,
И лошадь спит и жует,
И оба ждут, и оба спят:
Пора комиссару в комиссариат.
На подъезд выходит комиссар Зон,
К извозчику быстро подходит он,
Уже не молод, еще не стар,
На лице отвага, в глазах пожар —
Вот каков собой комиссар.
Он извозчика в бок и лошадь в бок
И сразу в пролетку скок.
Извозчик дернет возжей,
Лошадь дернет ногой,
Извозчик крикнет: “Ну!”
Лошадь поднимет ногу одну,
Поставит на земь опять,
Пролетка покатится вспять,
Извозчик щелкнет кнутом
И двинется в путь с трудом.
В пять часов извозчик едет домой,
Лошадь трусит усталой рысцой,
Сейчас он в чайной чаю попьет,
Лошадь сена пока пожует.
На дверях чайной – засов
И надпись: “Закрыто по случаю дров”.
Извозчик вздохнул: “Ух, чертов стул!”
Почесал затылок и снова вздохнул.
Голодный извозчик едет домой,
Лошадь снова трусит усталой рысцой.
Наутро подъехал он в пасмурный день
К дому по Бассейной, шестьдесят,
Чтоб вести комиссара в комиссариат —
Комиссару ходить лень.
Извозчик уснул, извозчик ждет,
И лошадь спит и жует,
И оба ждут, и оба спят:
Пора комиссару в комиссариат.
На подъезд выходит комиссар Зон,
К извозчику быстро подходит он,
Извозчика в бок и лошадь в бок
И сразу в пролетку скок.
Но извозчик не дернул возжей,
Не дернула лошадь ногой.
Извозчик не крикнул: “Ну!”
Не подняла лошадь ногу одну,
Извозчик не щелкнул кнутом,
Не двинулись в путь с трудом.
Комиссар вскричал: “Что за черт!
Лошадь мертва, извозчик мертв!
Теперь пешком мне придется бежать
На площадь Урицкого, пять”.
Небесной дорогой голубой
Идет извозчик и лошадь ведет за собой.
Подходят они к райским дверям:
“Апостол Петр, отворите нам!”
Раздался голос святого Петра:
“А много вы сделали в жизни добра?”
– Мы возили комиссара в комиссариат
Каждый день туда и назад,
Голодали мы тысячу триста пять дней,
Сжальтесь над лошадью бедной моей!
Хорошо и спокойно у вас в раю,
Впустите меня и лошадь мою!
Апостол Петр отпер дверь,
На лошадь взглянул: “Ишь, тощий зверь!
Ну, так и быть, полезай!”
И вошли они в Божий рай.
(265, с. 14–16)
С. 225– Петербургский извозчик… – …пускать по меридиану. – В журнальной публикации фрагментов НБН было: “…по меридиану или по зодиаку” (273, с. 79–80). В итоговом варианте “по зодиаку” О. убрала, вероятно, чтобы не получилось уж слишком похоже на следующий отрывок из “Египетской марки” Мандельштама: “Петербургский извозчик – это миф, козерог. Его нужно пустить по зодиаку” (226, т. 2, с. 29).
С. 225–226 И ведь сознайтесь, вы об осле Жамма ничего не слыхали? – Тоже райский. – Речь идет о стихотворении “Молитва, чтобы войти в рай с ослами” французского поэта Франсиса Жамма (Francis Jammes; 1868–1938), переведенном И. Эренбургом:
Когда Ты, Господи, прикажешь мне идти,
Позволь мне выбрать самому пути;
Я выйду вечером в воскресный день,
Дорогой пыльной, мимо деревень,
И, встретивши ослов, скажу: “Я Жамм,
И в рай иду”. И я скажу ослам:
“Пойдемте вместе, нежные друзья,
Что, длинными ушами шевеля,
Отмахивались от ударов, мух,
Назойливо кружившихся вокруг”.
Позволь к Тебе прийти среди ослов —
Средь тех, что возят фуры паяцов,
Средь тех, что тащат на спине тюки
Иль в маленьких повозочках горшки.
Среди ослиц, что ноги ставят так,
Что трогает вас их разбитый шаг,
Что, пчелами ужалены, должны
На ножках раненых носить штаны.
Позволь прийти мне с ними в райский сад,
Где над ручьями яблони дрожат,
И сделай, Господи, чтоб я в него вошел,
Как много поработавший осел,
Который бедность кроткую несет
К прозрачной чистоте небесных вод.
(136, с. 40–41)
С. 226 Но и мы с вами сейчас в гранитном раю. – Сравните в “Шуме времени”: “Уже отцовский домашний кабинет был непохож на гранитный рай моих стройных прогулок” (226, т. 2, с. 56).
С. 226 Но я ношу в себе, как всякий поэт, спасительный яд противоречий. Это не я, а Блок сказал. – В статье “Искусство и революция” (1916): “…Вагнер носил в себе спасительный яд творческих противоречий ” (55, т. 6, с. 24).
С. 227 Мандельштам исчез из Петербурга так же неожиданно, как и появился в нем. – Поэт уехал в Москву во второй половине марта 1921 г. (228, с. 195). Связано это было в первую очередь с его намерением из Москвы отправиться в Киев к будущей жене.
С. 227 Я уезжала на неделю в Москву. – Речь идет о самом начале июля 1921 г. См. с. 734. Мандельштам с женой в это время путешествовал по Кавказу.
С. 227 “Разлукой – сестрой смерти”, по его определению. – Эта цитата из “Путешествия в Армению” Мандельштама (1932): “Разлука – младшая сестра смерти” (226, т. 2, с. 148) – ясно показывает, что во время написания финальных фрагментов о поэте для НБН О. внимательно читала и перечитывала мандельштамовскую прозу.
С. 227 …ведь это была трагическая осень смерти Блока и расстрела Гумилева. – Блок умер 7 августа 1921 г., Гумилев расстрелян 26 августа 1921 г.
С. 227 Он бы, конечно, разыскал меня и, конечно, присутствовал бы на вечере Гумилева, остановившегося проездом на сутки в Москве после своего крымского плавания с Неймицем. – Вечер поэзии Гумилева в Москве состоялся 2 июля 1921 г. в “Кафе поэтов”. О. присутствовала на этом вечере (352, с. 424). Подробнее о вечере она пишет в НБН далее (см. с. 352). Должность секретаря при тогдашнем командующем морскими силами советской России контр-адмирале Александре Васильевиче Немитце (1879–1967) занимал знакомый Гумилева, поэт Владимир Александрович Павлов (1899–1967). По его приглашению в июне 1921 г. Гумилев в поезде Немитца выехал из Петрограда в Севастополь, где жил до конца месяца (там же).
С. 227 “И вести не шлет. И не пишет”. – Отсылка к известному городскому романсу:
Заныло сердечко
В разлуке, в тоске,
Блеснуло колечко
На правой руке,
Кольцо золотое
Мне мил подарил,
Кольцо распаялось
– Не быть мне за ним.
Сказали: “Мил умер,
Не прийдет ко мне”.
Не прийдет, не будет,
Руки не примет,
Письма не напишет
И вести не шлет.
Умоюсь слезами,
Утрусь я платком,
Накинусь я шалью
И выйду тайком.
Мне месяц укажет
Дорогу к нему,
Укажет, не скажет
Про то никому.
Пусть люди смеются,
Я буду молчать
– Мне милого видеть,
Два слова сказать;
Забыл меня милый,
Забыл навсегда,
Но я не забуду
Его никогда.
(108, с. 222)
С. 227 И вдруг – уже весной 1922 года, до Петербурга долетел слух: Мандельштам в Москве. И он женат. Слуху этому плохо верили. – В Москве супруги Мандельштамы поселились со второй половины марта 1922 г. (228, с. 214). Брак с Надеждой Яковлевной Хазиной (1899–1980) поэт зарегистрировал в Киеве в середине апреля 1921 г. (там же, с. 197). А уже 20 апреля 1921 г. Мандельштам вместе с О., Н. Гумилевым, Г. Ивановым, М. Лозинским, С. Нельдихеном, Н. Оцупом, В. Рождественским и В. Ходасевичем в Петрограде участвовал в вечере Цеха поэтов в ДИСКе (212, с. 66). Трудно себе представить причины, по которым он тогда захотел бы утаить от друзей и знакомых факт своей женитьбы. Поэтому рассказ О. про неожиданное впечатление, произведенное на них “слухами” 1922 г. о мандельштамовском браке, смотрится не слишком убедительно.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: