Мария Елифёрова - #Панталоныфракжилет

В русском строительном жаргоне присутствует весьма странная комбинация антонимических междометий вира (“поднимай”) и майна (“опускай”). Если по поводу первого все этимологи более-менее согласны, что оно происходит от итальянского virare “поворачивать”, то происхождение слова майна более туманно. Словарь Фасмера фиксирует его как слово из жаргона черноморского флота со значением “поднимать (! – М. Е. ) паруса”, ссылаясь на словарь Даля. (Впрочем, в прижизненных изданиях Даля это слово отсутствует и появляется только в 3-м издании под редакцией И. А. Бодуэна де Куртенэ.) Там же Фасмер предлагает этимологию от итальянского ammainare , которое значит, однако, именно “опускать” (флаги или паруса). Видимо, Бодуэн де Куртенэ все же ошибся со значением. Надо отметить, что у Фасмера это слово записано как (am)mainare , что может внушить впечатление, будто в итальянском оно членится. На самом деле глагола mainare в итальянском нет [102] Мнение самих итальянцев о происхождении этого слова см.: Pianigiani, Ottorino. Vocabolario Etimologico della Lingua Italiana [ https://www.etimo.it/?term=ammainare ]. – Доступ на 14.09.2019. . Помимо этого, Фасмер упоминает новогреческое слово μαϊνάρω ( mainárō ) с тем же значением, заимствованное из итальянского. Словарь новогреческого языка И. П. Хорикова подтверждает существование глагола с таким значением и приводит формы с начальным e . Непонятно, почему Фасмер не говорит о греческом посредстве, ведь значительная греческая диаспора существовала в Причерноморье до середины XX в. Она существенно сократилась из-за печальных событий сталинских депортаций народов в 1940-е гг. [103] Бугай Н. Ф., Коцонис А. Н. “Обязать НКВД СССР… выселить греков” (о депортации греков в 1930–1950 годы). – М.: ИНСАН, 1999. , а затем многие из оставшихся греков эмигрировали в Грецию после распада СССР. По всей вероятности, усечение первого слога в слове майна произошло именно при прохождении через греческий.

Во всех этих случаях мы имеем дело с междометиями, которые образовались из знаменательных слов – даже французское bis , как мы помним, восходит к латинскому “дважды”. Однако бывают случаи, когда междометия заимствуются именно в качестве междометий. Так, в XXI в. в русскую речь вошли английские междометия упс ( oops ) и вау ( wow ). Причины заимствования здесь достаточно понятны: отсутствие в русском языке междометий с нужными оттенками эмоциональности. Словечко упс выражает огорчение, разочарование или раздражение, но в вежливой форме, тогда как исконно русские междометия с этим оттенком значения, как правило, являются бранными (или, по крайней мере, эвфемистически замещают ругательства – ср. блин ). Напротив, восклицание вау выражает восхищение с оттенком удивления. Исконно в русском языке для этих целей служило междометие ах , но для современного носителя русского языка оно ощущается как манерное, книжное или устаревшее – то есть опять-таки принадлежит к неподходящему стилистическому регистру.

Не ошибка ли, что в эту главу попали местоимения? Ведь грамматика относит их к знаменательным частям речи, а мы только что обсуждали междометия и собираемся затем обсуждать предлоги и союзы. Но в восприятии широкой публики местоимения, точно так же как и служебные части речи, – не “настоящие” слова. И основания для этого есть: хотя местоимения склоняются и изменяются по роду и числу, то есть имеют грамматическое значение, они не имеют собственного семантического значения – они ничего не называют, а лишь замещают существительные, прилагательные и другие части речи [104] Три класса местоимений – местоимения-существительные, место- имения-прилагательные и местоимения-числительные – общепризнаны. По поводу таких слов, как когда или как, нет единого мнения – относить ли их к местоимениям (и тогда это местоимения-наречия) или к наречиям (тогда они определяются как местоименные наречия). . С этой точки зрения они ближе к служебным частям речи – они в большей степени выражают отношения, чем что-либо называют. Неслучайно местоимения лексически пересекаются с союзами: например, русское что может служить и вопросительным местоимением, и относительным местоимением, играющим роль союзного слова, и полноценным союзом. Сравните:

Что это там под столом?

Я не знаю, что с ним случилось.

А ты слышал, что Тарантино снял новый фильм?

Казалось бы, местоимения принадлежат к самому стабильному словарному набору языка. Их даже включают в так называемый базовый список Сводеша – список основной лексики, которая, как считается в сравнительно-историческом языкознании, меняется медленнее всего и потому может служить основой для определения времени расхождения языков от общего предка. Надежность этого метода датировки эволюции языков небесспорна, и не все лингвисты его признают, впрочем, уделять место дискуссиям здесь не станем, поскольку книга не об этом. Но в случае с местоимениями интуитивно кажется очевидным, что они мало подвержены изменениям – как будто бы нет причин заимствовать слова, обозначающие “он”, “мы” или “что-то”.

И тем не менее заимствования местоимений происходят! И два из них известны любому читателю, который хотя бы начинал учить в школе английский. Это личное местоимение they “они” (в косвенном падеже them ) и притяжательное their “их”. В древнеанглийском языке их функции выполняли другие слова – hīe и heora . Дательный падеж от hīe звучал как him , что, наверное, вызывало путаницу, потому что местоимение единственного числа “ему” в древнеанглийском, как и в современном английском, тоже имело вид him . Пойми-ка тут, имеется в виду один человек или много! А нынешние формы местоимений – скандинавского происхождения и попали в английский язык в эпоху викингов, с которыми у англосаксов были тесные и напряженные отношения в IX–XI вв. (одно время на английском престоле даже сидел датский король Кнуд Могучий). Благодаря заимствованным местоимениям англичане удачно сумели развести единственное и множественное число в третьем лице.

Английский – не единственный язык, где имеются заимствованные местоимения. Личные местоимения “я” и “ты” ( yaŋ и man соответственно) в язык южноамериканских индейцев мискито пришли из родственного языка сумо [105] Campbell, Lyle. “Problems with the pronouns in proposals of remote relationships among Native American languages”. In Margaret Langdon, ed. Proceedings of the meeting of the Society for the Study of Indigenous Languages of the Americas and the Hokan – Penutian workshop . Berkeley: University of California at Berkeley, 1994. P. 4. . В языки финно-угорских народов России – мордвы, хантов, манси, вепсов – попали русские определительные местоимения каждый (причем в просторечной форме кажный ) и всякий [106] Blokland, Rogier. “Borrowability of pronouns: Evidence from Uralic.” Finnisch-Ugrische Mitteilungen . Bd. 35 (2012). S. 3. . И, как ни странно, самим русским тоже не всегда было чуждо заимствование местоимений: в церковнославянском, а следовательно, и в книжном древнерусском было неопределенное местоимение етеръ “некий”, из греческого “иной, другой”.