Ирина Фуфаева - Как называются женщины [Феминитивы: история, устройство, конкуренция] [litres]

Всадник и всадница – распространенное состояние представителя высшего сословия независимо от пола. Верховая езда – умение, которое можно сопоставить с современным вождением автомобиля.

Продавец и продавица – понятно, тот и та, кто продает. А купец и купчиха – кто покупает: “ О швеях , продавицах или купчихах модных вещей ”. Нет, конечно, чаще всего купчиха – жена купца, но вот и такое редкое значение – покупательница, скупщица – у этого слова тоже было.

Обрезчик и обрезчица – почти одна и та же специальность, и весьма необычная. Вот как толкует эти обозначения “Полный французский и российский лексикон… на российский язык переведенный Собранием ученых людей”, изданный в Санкт-Петербурге в 1786 году: “ Обрезчик; говорится только о тех, кто обрезывает деньги. Обрезчица, обрезывательница. Женщина, которая помогает монеты обрезывать, дабы привести их в указной вес”.

Купец и купчиха – не обязательно муж и жена. Точнее, купчиха – не обязательно жена торговца-профессионала. Иногда это покупательница (с тем же корнем куп- ): “ О швеях, продавицах или купчихах модных вещей…” [7] Бьюкен У. Полный и всеобщий домашний лечебник. Творение г. Бухана. Т. 1. М., 1790–1792. . Точно так же иногда купец обозначает покупателя: “ Продажа публичная, в которой тот купец, кто больше дает ” [8] Разговоры о множестве миров г. Фонтенелла. С фр. перев. и потребными примеч. изъяснил кн. Антиох Кантемир в Москве 1730 г. СПб., 1740. ; “ Бочки со всякою золою по сортам означать, в бытность купца и продавца , раскаленным железом ” [9] Полное собрание законов Российской империи. Т. 17. СПб., 1830. .

Пенсионерка, так же как и пенсионер , – лицо, получающее пенсион , или пенсию , но не совсем такую, как нам привычно, а выплаты конкретному человеку за те или иные заслуги или таланты: “ Пенсионеры теперь находятся в Париже, в Риме, и один композитор музыки в Бологне ” [10] Сборник материалов для истории императорской Санкт-Петербургской Академии художеств за сто лет ее существования. Цитируется по Словарю русского языка XVIII века. . “ Совершилась свадьба… князя Долгорукова с монастыркою и пенсионеркою их высочеств Смирновою”, – писал один из современников этого знаменательного события.

…На дворе, напоминаю, осьмнадцатое столетие, и до медицинского образования для женщин никакой палкой не докинуть. И несмотря на это, в романе писателя, журналиста и авантюриста Федора Эмина “Непостоянная фортуна, или Похождение Мирамонда” (1763) можно обнаружить слово докторша в значении женщина-врач : “ Осман закричал на служанок Зюмбулиных и велел им позвать Докторшу : ибо в Египте мужскаго пола лекарей не допускают к женщинам ”. Речь, таким образом, идет о врачевательнице-мусульманке. Это, пожалуй, самый неожиданный феминитив эпохи.

В современном русском языке нет феминитива к слову философ. В XVIII веке философка – чаще всего не женщина-философ (до Симоны де Бовуар ещё очень далеко), а характеристика умной женщины. В 1767 году слово фигурирует в названии переводного романа Мари-Анн де Румье Роббер: “ Крестьянка- философка , или Приключения графини де*** ” (переводчик Е. Сырейщиков).

Но есть и исключения! Философкой Турчаниновой , причем уважительно, устойчиво именуют загадочную персону конца XVIII – начала XIX века Анну Турчанинову, дочь камердинера Петра III, потом орловского и киевского помещика, сочинительницу философских стихов и прозы, исследовательницу истории Киева, любительницу математики и археологии, но главное, как бы сейчас сказали, – экстрасенса-целительницу, по-тогдашнему – магнетизёрку или магнетизёршу .

Еще в юности Анна провела год в Страсбурге, обучаясь магнетическому лечению у членов “Гармонического общества врачевателей-магнетизёров маркиза де Пьюисегюра”. Как о целительнице о Турчаниновой ходили легенды, к ней везли паралитиков, нервнобольных и даже глухонемых. “ У нас ее знали под именем философки ”, замечает знаменитый мемуарист, приятель Пушкина Филипп Вигель, много общавшийся с Турчаниновой в детстве. Так же называет ее в своем дневнике, спустя много лет напечатанном в журнале “Киевская старина”, киевский митрополит Серапион. Например, 27 июня 1812 года “ философка Турчанинова первая прислала копию с приказа армиям о нападении французов на наши войска при Ковне ”.

Еще из занятных феминитивов – давно исчезнувшее амбасадрица (1710) и амбассадрисса (1803) – от французского ambassadrice от ambassadeur – посол, посланник. Кстати, главы посольств стран Западной Европы могли именоваться амбас(с)адорами .

Словарь русского языка XVIII века предлагает в качестве толкования амбасадрица/исса не только “жена посла”, но и, тадам… “женщина-посол”! Это к вопросу о посолке, как недавно назвали Александру Коллонтай в феминистической прессе. Правда, в примере из старинного толкового словаря иностранных слов амбассадриса употреблено метафорически: “<���Маршальша де Гебриан> почтена была характером чрезвычайной Амбассадрисы ” (Н. Яновский. “Новый словотолкователь, расположенный по алфавиту”. 1803–1806).

Ну и, наконец, в качестве казуса стоит привести феминитив источница, видимо, придуманный Державиным:

Марина – все та же полячка Марина Мнишек, как видим, спровоцировавшая образование множества феминитивов.

Понятно, что у Державина источница – сиюминутное образование от источник, поскольку речь идет о женщине; и не менее понятно, что источник употреблено в отношении человека в переносном смысле.

Это напоминает историю с ватником и ватницей . Не успела появиться в приснопамятном 2014 году тоже метафора, но уже ироническая – ватник как туповатый патриот, – и естественным образом возник феминитив. В обоих случаях спасибо многозначности суффикса - ник , о которой мы уже говорили. Трогательно, когда одно и то же по сути языковое явление нечаянно повторяется спустя два с половиной столетия.