Ирина Фуфаева - Как называются женщины [Феминитивы: история, устройство, конкуренция] [litres]

Но в русском языке XVIII века мы своими глазами видим многочисленные и более чем нейтральные феминитивы на - ша в формальных текстах, документах, протоколах, ведомостях. Может, сниженные коннотации при заимствовании просто не перенеслись из одного языка в другой? Конечно, смена коннотаций – явление возможное. Татарское баш – голова – превратилось в грубое русское башка . Наоборот, русское матерное выражение в иврите стало приличным, интеллигентным и печатным ругательством кибинимат , типа нашего “к черту”.

Но, может, в том языке, с которым особенно тесно пересекся наш язык в начале XVIII века, их, этих коннотаций, и не было, а сами слова были более обычными, чем слова на - in ?

В 1959 году ещё один известный этимолог, автор многократно издававшихся популярных словарей Николай Шанский в статье “О словообразовательных связях и происхождении суффикса -ш-(а) ” предположил, что он был выделен из заимствований начала XVIII века из нижненемецкогоязыка: докторша, генеральша из Doctorsche, Generalsche .

Что это за “нижненемецкий”? Это то же самое, что немецкий, который проходят в школе? Нет, это другой германский язык, точнее, совокупность диалектов, распространенных на севере Германии, северо-востоке Нидерландов и Дании. От того самого, он же литературный немецкий, он же верхненемецкий, отличается прилично. На нижненемецких диалектах в том числе говорили в Восточной Пруссии (нынешней Калининградской области). Сейчас этот язык вытеснен, стал деревенским, некультурным. А некогда он был официальным языком Ганзы – вольного торгового союза городов Северо-Западной Европы, существовавшего с середины XII до середины XVII века. В этот союз входил и Великий Новгород. На нижненемецком писали документы и книги. А на рубеже XVII–XVIII веков он активно контактировал с русским. Именно этот язык может быть источником нашего суффикса.

• Откуда же у нас взялись названия занятий на - ша ? Может, такие феминитивы появились уже в русском языке (как думал Шанский)? Причем прямо в ходе заимствования нижненемецких Doctorsche и Generalsche . Вспомним камедианшу времен Петра! То есть как только в русском языке появились первые такие обозначения жен, из них был вычленен суффикс и его значение переосмыслено, расширено? От жены – к женскости вообще?

В расширении или изменении значения заимствованного суффикса тоже нет ничего невероятного, тем более что суффиксы не заимствуются напрямую, как слова. Просто одинаковые финализаимствованных слов сначала семантически обобщаются, а потом и используются для создания уже новых слов в родном языке.

Фина́ль– это конечный звук (конечная буква) или сочетание конечных звуков (букв) в слове.

Так некогда в первых заимствованиях типа артиллерист, каббалист, машинист был выделен одинаковый кусочек с одинаковым значением, и дальше мы начали его использовать для обозначения человека по профессии или другому признаку: хорошист, пушкинист, акмеист, чекист, пофигист и т. п. Общий кусочек смысла в заимствованиях может интерпретироваться иначе, чем в языке-доноре. С - ша смущает то, что произошло все как-то очень быстро.

В Русском этимологическом словаре Александра Аникина, изданном Институтом русского языка им. В. В. Виноградова РАН (2016), в статье “Генеральша” неявно сосуществуют обе версии. Во-первых, упоминается разговорное немецкое Generalsche – субстантивированное, то есть превращенное в существительное прилагательное женского рода к General, буквально – генеральская, генералова. Из статьи “Генеральша” можно узнать, что подобные формы могли образовываться и от имен собственных (например, Webersche – тут, конечно, имеется в виду именно жена Вебера, Вебериха) и далеко не всегда попадали в словари.

Но одновременно упоминается и продуктивность этого суффикса в немецком языке Восточной Пруссии (а это нижненемецкий язык!) как распространенной замены суффикса - in (того самого стандартного суффикса женскости литературного немецкого языка). И приводятся примеры. Во-первых, Judshe (ср. литературное немецкое Jüdin ), то есть еврейка – а это отнюдь не жена еврея. Во-вторых, Komödiantsche (ср. литературное немецкое Komödiantin ). Ого! Вот и нашлась наша комедианша-камедианша !

Получается, уже в нижненемецком языке суффикс мог обозначать не только жену, но и женщину по профессии. Оба значения были уже у первых заимствованных феминитивов. И когда суффикс зажил в русском языке своей жизнью, он просто сохранил это свое свойство.

Продуктивность суффикса, о которой упоминается в словаре Аникина, свидетельствует, что он был частотным, обычным. А раз обычный – значит, почти наверняка нейтральный. Эту нейтральность мы и видим в русских феминитивах на - ша XVIII века. В них нет пренебрежительности, сниженности, экспрессии. И уже в XVIII веке новый суффикс начал обслуживать и русские основы: опекунша, великанша.

• Гораздо большую роль стал играть суффикс - ка .Нельзя сказать, что раньше он не был замечен в производстве феминитивов – уже упоминались иноземка, полонянка, христианка, исполинка. Именно с XVIII века он активно образует и названия женских профессий и занятий, особенно таких, которые иначе образовать было трудно, например от слов на - ух: пастух – пастушка .

Кстати, успех - ка связан и с валом заимствований, хотя и опосредованно. У иностранных названий профессий не было привычных русских суффиксов типа - ник, -тель, -ец , к которым полагаются феминитивы на - ица и - ница . А для образования феминитивов от гувернант, оперист, музыкант, модист, доктор, малер, кастелян, философ стандартные модели не годились. Это создало почву не только для заимствования - ша , как мы видели выше, но и для бенефиса - ка. Появляются дубли: комедиантка – камедианша, гувернантка-гувернан(т)ша, музыкантка – музыкан(т)ша, магнетизёрка – магнетизёрша .

В принципе, как уже говорилось, вариативность для новых слов, и особенно для заимствований, – дело привычное.

• Не у всех феминитивов на - ша возникали дубли именно с - ка .И в этом видна закономерность.

Сосуществуют великанка и великанша, музыкантка и музыкантша, комедиантка и камедианша. Но малерки, докторки, гофмейстерки в русском языке нет. Конкуренты слова малерша – малерица и маляриха, докторша – докторица, гофмейстерша – гофмейстерина … Правило не очень очевидно, но постепенно будет вырисовываться. А пока вы можете открыть его самостоятельно!

• Заявляет о себе малоизвестный, редкий, но любопытный суффикс – овка , попавшийся нам ещё в XVI веке: смердовка , и на исходе Смутного времени: “… вор Ивашко Зарутцкой и воровка Маринка ”. В XVIII веке к ним начинают добавляться другие аналогичные образования. Например, в плутовской повести, написанной на рубеже XVII–XVIII веков, “История о российском дворянине Фроле Скобееве” возникает плутовка. В документах по делу царевича Алексея – ругательное чертовка . “ Он же сердитуя на канцлера графа Головкина и Трубецкого князя, говаривал, что будто от них, навязали де ему на шею жену чертовку ”. У Фонвизина в “Недоросле”: “ Ну, ещё слово молви, стара хрычовка !”, в “Бригадире”: “ Неужели ты меня мотовкой называешь, батюшка ?” Все это пары к мужским словам, которые похожи друг на друга односложностью и пейоративностью: вор, плут, черт, мот, хрыч. Почему же не ворка, плутка, мотка ? И откуда этот - ов, которого нет в вор, плут, мот, черт, хрыч ?