Александра Баркова - Русская литература от олдового Нестора до нестарых Олди. Часть 1. Древнерусская и XVIII век

Кстати, когда я называю Державина хулиганом (в хорошем смысле) и революционером, я недалека от его самооценки. В одном из стихотворений он признался, что он «горяч и в правде черт». Учитывая, что «черт» тогда было очень сильным ругательством, я выражаюсь куда мягче, чем сам Гаврила свет-Романыч.

Вот что еще давайте почитаем. Навстречу Новому году почитаем фрагмент стихотворения «Зима»:

«Выпьем, добрая подружка // Бедной юности моей». Вы видите, в том же самом размере! Только для Державина, который всё-таки еще немножечко остался в XVIII веке и поэтому хоть как-то должен следовать законам классицизма, Муза – это еще абстрактная античная муза. Пушкин явно совершенно идет за Державиным, но он делает следующий шаг, он идет не вслед, он идет по дорожке, протоптанной сенатором-хулиганом. Та же зима, тот же самый образ. Но Пушкин в качестве музы выводит уже свою няню. И, как вы понимаете: «Выпьем с горя, где же кружка…» У Державина настроение примерно то же, но вот выпить с Музой кружку домашней наливки (а что, по-вашему, пьет Пушкин с няней?) он не догадался.

Теперь мы переходим к стихотворению «Снигирь». У него довольно сложная история создания, ее надо рассказать. Жил да был Гаврила-свет Романыч, и, чтобы жить было повеселее, у него в комнате жила птичка-снегирь. В клетке. И, чтобы жить было еще веселее, птичку выучили насвистывать несколько нот из военного марша. А еще жил Александр свет-Васильич Суворов. Всё было хорошо, но он однажды взял и помер – ну, случается такое, даже с выдающимися полководцами. Приходит Гаврила свет-Романыч домой, опечаленный новостью о смерти Суворова, а у него снегирь начинает этот военный марш насвистывать. От чего случается с Гаврилой свет-Романычем стресс. И в качестве выхода из стресса у него случаются стихи – стихи на смерть Суворова, но называются они «Снигирь». Начинаются они с укора, зачем птичка насвистывает военный марш, когда угасло светило нашей армии. И снова, как вы уже привыкли, о событиях государственного значения Державин пишет как частное лицо: вот, разговаривает со своей птичкой по поводу смерти Суворова.

И лучшее из четверостиший этого стихотворения живописует портрет Суворова. Итак, Державин сетует, кто же теперь поведет наши полки, кто? кто? кто нам заменит Суворова?! Понятно, что никто. И вот в этом очень эмоциональном периоде есть такие строки:

Я смотрю на эти строки и понимаю, что перед нами потрясающий образец умения работать на контрасте и на гиперболе. Читаем медленно.

« Кто перед ратью будет, пылая… » «Рать» – слово, устаревшее до невозможности. «Пылая» – возвышенное. « Ездить на кляче, есть сухари » – столь же мощная сниженность. « В стуже и в зное меч закаляя » – как вы понимаете, «меч» тут метафора. Я, конечно, видела собственными глазами Суворова с мечом – в Петербурге, напротив Троицкого моста стоит памятник Суворову в античных доспехах, он, логично, с мечом. Но, как вы понимаете, других мечей в жизни Александра свет-Васильича не замечено. Так что здесь «меч» усылает нас в такую высокую лексику, что без стремянки не добраться. Мы чуть погодя этот «меч» разберем детально, а сейчас давайте дочитаем. « Спать на соломе, бдеть до зари » – снова резкое снижение, «солома» – ниже некуда. Итак, четные и нечетные строки относятся соответственно к высокому и низкому штилю. Сущая шахматная доска, чересполосица.

Зачем Державин это делает? Никакого «зачем» нет. С какой стати стихотворение называется «Снигирь»? Ведь очень странно, что стихи на смерть Суворова называются какой-то птичкой! Как я уже сказала, это стихотворение написано в состоянии сильнейшего стресса. Поэтому никакого «зачем» для Гаврилы свет-Романыча не было. Было только «почему». Он и так-то пришел домой расстроенным, а тут еще птица свиристит – и всё, жуткий стресс. Что хотел сказать поэт? Ничего он не хотел сказать, он хотел выплеснуть стресс! На этом желание поэта закончилось. Никаких «зачем?» для поэта не существует. Существует только «почему?». Он в стрессе – и что он делает? Он свой стресс выплескивает в максимально контрастных образах, и это в данном случае контраст высокого и низкого стиля. Причем он в обоих случаях чертовски гиперболичен. Берем этот самый «меч»: « В стуже и зное меч закаляя …» Мы примерно представляем технологию обработки металла – его сначала раскаляют, потом остужают, чтобы был крепкий, закаленный. В данном случае о чем идет речь? Что подразумевается под словом «меч»? Что закаляют в стуже и зное? Совершенно верно: боевой дух русской армии. Свой характер Суворову закалять было нечего, у него и так характера на десятерых хватит. То есть «меч» в данном случае это не только не меч как физическое оружие, но даже и не поэтическое название шпаги. Это метафора очень высокой степени абстракции. Потому что речь идет в данном случае не о Суворове как о человеке, а о Суворове как о полководце.

А теперь я обращаю ваше внимание на слова « есть сухари ». Сухари Суворова, который был знаменит тем, что любит простую солдатскую еду, это действительно реалистическая черта. Я напомню вам прекрасный исторический анекдот, как Потемкин к Суворову в гости ходил. Однажды Суворов должен был принимать у себя Потемкина. Он нанял лучшего французского повара, который знает вкусы светлейшего. Тот приготовил шикарный обед, а Суворову поставили его обычные блюда – щи и кашу. Потемкин отобедал, его изысканный вкус был полностью удовлетворен, а Суворов ел свои щи и кашу. По окончании повар прислал Суворову счет. А Суворов отправил этот счет Потемкину с припиской: «Я ничего не ел». Потемкин расхохотался и велел оплатить. Поэтому « есть сухари » – это деталь, достоверно живописующая нам Суворова как человека. Но! У меня вопрос про « ездить на кляче ». Вы же понимаете, он генералиссимус, для него лошадь – это не роскошь, а средство передвижения. Совершенно верно, это метафора походных лишений. Сюда же и « спать на соломе …» я не очень уверена, что Суворов прямо на соломе спал, но это снова образ главнокомандующего, который разделяет с солдатами все тяготы.

И в итоге мы выходим на уровень метатекста. Потому что Александр свет-Васильич был холерик и эксцентрик, и если вы почитаете воспоминания о нем, как он чуть ни в корыте через реку переправлялся у себя в имении и гостей заставлял то же делать, то вы поймете, что назвать Суворова «сотканным из противоречий» – это еще очень, очень мягко сказать. И Державин своими сверхгиперболами (то у него «меч», то у него «кляча», ноль процентов реализма в обоих случаях) лепит образ человека, в котором переплетаются величие и придурь. И что особенно важно понять, никакого намерения «а напишу-ка я о Суворове так-то» у него не было, у него был только стресс и непроизвольно вырвавшееся из-за этого стресса. Это, собственно, и называется талантом: когда оно само написалось.