Юрий Безелянский - Отечество. Дым. Эмиграция. Русские поэты и писатели вне России. Книга первая

Из декаданса в революцию?!. Минский напечатал свой перевод «Гимна Интернационала»:

И еще опубликовал в своей газете статью Ленина «Партийная организация и партийная литература». За все это – за материалы, «возбуждающие к усилению бунтовщических деяний», – Минский был арестован, а потом выпущен под залог. Уехав в Париж, Минский оправдывался и уже говорил о том, что марксизм-де враждебен культуре, философии, религии и искусству.

Вернемся по хронологии назад. Николай Минский окончил Петербургский университет и получил степень кандидата права, но службой практически не занимался, а целиком отдался литературе. Писал гражданские стихи в духе Некрасова, однако его стих, по мнению некоторых критиков, был «без некрасовской мощи».

Одновременно Минского занимают философские проблемы, и в 1890 году выходит его трактат «При свете совести. Мысли и мечты о цели жизни». Минский предлагает собственную философскую теорию «меонизма», своего рода «религию небытия», в ней он призывает идти дорогой индивидуализма, самообожествления, эстетизма; практически провозглашает «культ абсолютной личности».

После скандала с «Гимном рабочих» Минский в Париже пытается создать меонический монастырь, где, «не давая обета», «усталые могли бы отдохнуть, огорченные – просветлеть, озлобленные – примириться», – опять же все это в рамках «религии будущего».

В 1912 году Минский на краткое время возвращается в Россию, снова уезжает, и по пути в Париж его настигают события Первой мировой войны. Оказавшись отрезанным от России, он больше туда не возвращается. В эмиграции выступает с лекциями и публикует статьи «о союзе между умственным и физическим трудом», выпускает книгу «От Данте к Блоку» (Берлин, 1922), издает стихи. Критик газеты «Руль» считает, что стих Минского «вялый», сочинения его – умные, но холодные, ему чуждо «желание раскрыть мир как художественный смысл». «Это – душа отмеренная, не восторженная, без неожиданностей для самого себя. Это – дух без иллюзий, без наивности, сопричастный к анализу, однако и в него не погруженный, до глубины его не достигнувший и гамлетовской красоты его себе не усвоивший…» – еще раньше написал о Минском в своих «Силуэтах» Юлий Айхенвальд.

В начале 20-х годов Минский – председатель правления берлинского “Дома искусств”. «Седовласый старец», говоривший «долго», «многосторонне» и «весьма отвлеченно», – как вспоминал Андрей Белый. Из Берлина Минский переехал в Лондон, где одно время служил в советском полпредстве, составляя бюллетень английской печати. С 1927 года Минский жил в Париже.

Вспоминает Андрей Белый:

«…Парижского Минского вовсе не связываю с Николаем Максимовичем, или – подлинным Минским. “Парижский” – он не нравился мне: не пристало отцу декадентства, входящему в возрасты “деда”, вникать в непотребства; разврат смаковал, точно книгу о нем он писал; с потиранием ладошек, с хихиком, докладывал он: де в Париже разврат обаятелен так, что он выглядит нежной тайной; гнездился в весьма подозрительном месте, чтоб не расставаться с предметом своих наблюдений.

– Не можете себе представить, как прекрасна любовь лесбиянок, – дрожал и с улыбкой дергался сморщенным личиком. – Там, где живу, – есть две девочки: глазки мадонн; волоса – бледно-кремовые; той, которая – “он”, лет 17, “ей” – лет 18; как любятся!

…Как солнцем он лоснился – маленький, толстенький, перетирающий ручки, хихикающий, черномазый, с сединочка-ми…»

Я не хочу осуждать Минского: старый человек, впавший в вуайеризм, в некое подглядывание за молодыми. Не самый большой грех. Большее прегрешение «навесили» на Минского революционно настроенные демократы, которые считали его главным виновником «насаждения “черных роз” декадентства в русскую литературу». Мол, испортил. Отравил. Обезобразил.

писал Минский в стихотворении «Любовь к ближнему» (1893), заканчивая его так:

Вот вам и «черная роза» в заключение. От Минского. От Николая Максимовича.

P.S.

Минский умер 2 июля 1937 года. Странный скорбный день 2 июля:

1778 год – не стало Жан-Жака Руссо,

1904 год – ушел Чехов (по старому стилю),

1941 год – погиб Евгений Петров, соавтор Ильи Ильфа,

1961 год – покончил жизнь самоубийством Эрнест Хемингуэй,

1977 год – не стало Владимира Набокова…

Их всех соединил один июльский день. Логично привести строки Минского из стихотворения «Два пути»:

Если говорить о Минском в научных терминах, то он – вылитый релятивист, для которого все в мире является относительным.

Князь Сергей Михайлович Волконский(1860, имение Фалль, близ Ревеля Эстляндской губернии – 1937, Ричмонд, штат Виргиния, США). Театральный деятель, критик, беллетрист, теоретик актерской техники и ритмической гимнастики.

Сергей Волконский – внук известного декабриста Волконского и одновременно внучатый племянник знаменитой Зинаиды Волконской. По материнской линии он – правнук небезызвестного графа Александра Бенкендорфа. В Сергее Волконском Бенкендорф и декабристы как бы встретились вновь и великодушно простили обиды друг другу.

Человек глубоких знаний, «фанатичный жрец искусства» (А. Бенуа). Детство провел в аристократической атмосфере имения бабушки по матери графини Бенкендорф («под знаком Фалля прошел расцвет моей детской души»). Окончил историко-филологический факультет Петербургского университета. В 1893 году командирован на Чикагскую всемирную выставку. Читал лекции по русской истории и литературе во многих американских университетах. После его лекции в Гарвардском университете была основана кафедра славяноведения. В 1898–1901 годах – директор императорских театров. Подал в отставку из-за конфликта с балериной Кшесинской. Много занимался теорией и практикой современного театра, Станиславский ценил книги Волконского «Выразительное слово» и «Выразительный человек».

Октябрьская революция кардинально изменила жизнь князя Сергея Волконского, он стал для новой власти «буржуем» и «контрой». Пришлось скрываться в Борисоглебске от ареста. За ним пришли, когда он направился в гости к одной старой знакомой, чтобы поиграть у нее на разбитом пианино. А в доме, где он нашел пристанище, уже допрашивали тех, кто дал князю приют: