Алексей Кривоносов - Слово и мысль

В учении «Пор-Рояля» доказано существование двух языков. «Человеческий язык состоит из двух слоёв: один — точный, ясный, упорядоченный, закономерный, логический, общий для всех людей. Другой или другие, ибо их много — своеобразный у каждого народа, изменчивый, полный причудливых правил». Грамматика «Пор-Рояля» считает, что ближе всех к логическому языку — латинский; философ Спиноза таковым считал древнееврейский. Язык — это такой феномен, в котором всегда сочетается индивидуальное со всеобщим, абстрактным. Логические структуры не даны в непосредственном наблюдении.

Семантические формы языка в разных языках меняются, но за ними стоит единое, реальное, понятийное или логическое мышление. Различия форм языкового выражения не обусловливают разную познавательную деятельность сознания. В разных языковых формах человек может думать об одном и том же, мыслить одно и то же, но это уже будет одно и тоже логическое суждение, общее для людей всех наций. Общим знаменателем для всех языков является реальный мир и сам человек. А производным от этого мира является логическое мышление. Национальные языки есть производное от этого логического мышления, одного и того же для всех людей Земли. Но все эти земные языки будут разными, в зависимости от их структурно-семантического устройства, обусловленного образом жизни этих людей. Но так как логическое мышление — общечеловеческое, единое для всех людей, следовательно, описываемая разными языками действительность будет одним и тем же миром. Лишь каждое описание одного и того же мира будет иметь разную семантико-грамматическую окраску. Это будет не «переход из одного круга языка в круг другого языка», как писал Гумбольдт, что вело бы к взаимонепониманию, а переход внутри одного и того же логического суждения к двум их различным семантико-грамматическим формам манифестации, т.е. переход из одного национального языка, представленного одной семантической формой мысли, в общечеловеческий логический язык, но представленный уже другой семантической формой мысли. Следовательно, язык не имеет никаких свойств, преобразующих мир и мышление человека.

Слово, предложение служат основой для процесса обобщения. Но сам этот процесс обобщения протекает не в тех знаковых формах, в каких мы их слышим и читаем, а как логические суждения. Прямого уподобления между значением предложения и суждением нет. Входя в структуру языка, суждение обретает новые, знаковые качества, которые передаёт ему эта семантическая структура. Суждение получает «качество структурности» именно того языка, в котором оно выражено, которое проводит разграничение между ним как логической категорией и как компонентом языка. Происходит то же самое, что и со звуком, который превращается в элемент языка — в фонему. Логическое суждение, войдя составным элементом в структуру языка, перестаёт быть чисто логической категорией, суждением, и превращается в лингвистическую категорию, в структурно-семантическую форму предложения, т.е. в семантическую форму мысли.

Цементирующей основой языкового или семантического мышления, средством осуществления которого является естественный язык, служат логические формы мысли. Лишь путём абстрагирования от грамматических средств выражения логическая структура мысли выделяется как предмет исследования логики. Языковая знаковая система не есть преобразующая сила и не заменяет мышление. Разные языки не представляют разные «картины мира»: объективная картина мира запечатлена в языках неодинаковым образом, а по мерке каждого отдельного языка. Факт различия языков не значит, что разные языки образуют разные «картины мира». Неодинаковое семантическое членение обусловлено человеческим сознанием, выросшем в различных жизненных условиях. Будучи посредником между сознанием и миром, не указывает мышлению определённые пути его развития. Языковые знаки есть посредник лишь в том смысле, что без их участия невозможна вообще познавательная деятельность. Языковые знаки — орудие, инструмент процесса мышления, но это не значит быть его руководителем, демиургом. Языковая знаковая система — производное от мышления и действительности.

Грамматика — это наиболее элементарная часть логики. Это начало анализа процесса мышления. Принципы и правила грамматики — это средства, с помощью которых знаковые формы «приспосабливаются» к универсальным формам мышления. Структура всякого предложения есть урок логики. Грамматические значения тоже зависят от логических категорий. В грамматических значениях сосредотачиваются собственно логические элементы, на основании которых только и возможно соотносить грамматическое предложение с категориями внешнего мира. Соотносить язык с действительностью возможно только потому, что в предложении содержится логика, но только в конкретном предложении в его семантико-грамматических формах. «… при переводе логическая структура суждения сохраняется… неизменной, в то время как семантическая структура предложения подвергается обычно многочисленным и разнообразным изменениям и переводческим трансформациям». [Бархударов, ВЯ, 1973, №3].

Наряду с грамматическими категориями, а также кроме них, или за этими категориями, обусловленными структурой каждого языка, имеются ещё и внеязыковые категории, не зависящие от структуры какого бы то ни было языка. Это внеязыковые, незнаковые или экстралингвистические категории, но такие, без которых нет и языка. Эти категории универсальны, они применимы ко всем языкам, хотя они и представлены в каждом языке только согласно их структурам. Эти категории Есперсен и Мещанинов называли «понятийными категориями».

Многие лингвисты считают, что в языке семантика не совпадает с семантикой в логике — понятиями, суждениями. Доказывают относительную автономию лингвистической семантики и тем самым пытаются отстоять суверенитет лингвистической науки. Вот как это доказывается. Хомскианство, — пишет Филин, — одна из разновидностей современного идеализма. Идея «поверхностных» и «глубинных» структур языка нам представляется бесперспективной, не открывающей ничего нового. [Филин 1982:69].

Известно, что в высшем аристократическом свете в 19 веке лица привилегированных сословий, мысля по-французски, сохраняли русскую речь. Здесь несомненный парадокс и вместе с тем коренится глубокая языковая проблема. Логика одна! Языки разные! Переводы разноязычных текстов, как национальных семантико-грамматических или просто семантических текстов, основаны именно на этом принципе, переводы возможны лишь благодаря единому для всех людей мышлению. Теория перевода основана на этом принципе: есть два языка — семантический и логический.