Алексей Кривоносов - Слово и мысль

б) Антилогизм модуса Celarent (Е, А, А):

(1) [Уставший человек не выбирает себе дальний путь]. (Е)

(2) «Несмотря на то, что чуть не падал (= устал), (А)

(3) всё-таки сделал крюку и пришёл домой с другой совсем стороны.» (А)

Общеотрицательное суждение в функции заключения в силлогизме превращается в общеутвердительное суждение в антилогизме: (Е) — » (А).

3) «… публика, хотя и не поняла ничего, но… аплодировала» (А. Куприн).

а) Силлогизм модуса Camestres (А, Е, Е):

(1) [Аплодирует только та публика, которая понимает, чему она аплодирует]. (А)

(2) Публика не понимает, чему она должна аплодировать. (Е)

(3) Публика не аплодирует. (Е)

б) Антилогизм модуса Camestres (А, Е, А):

(1) [Аплодирует только та публика, которая понимает, чему она аплодирует]. (А)

(2) «… публика, хотя и не поняла ничего, (Е)

(3) но… аплодировала.» (А)

Общеотрицательное суждение в функции заключения в силлогизме превращается в общеутвердительное суждение в антилогизме: (Е) -» (А)

Семантический анализ уступительности методами «синтаксической семантики», а не формальной логики, в частности умозаключений, проведенный Крейдлиным и Падучевой, показал, что в семантическом значении уступительности мы имеем дело с двумясемантическими пресуппозициями, представленными в виде следующих, выведенных ими двух формул:

1) Хотя…, и потому, вообще говоря,… должен;

2) … между тем… [Крейдлин, Падучева 1974:31 — 37].

Эти две пресуппозиции — не семантические пресуппозиции, потому что не являются отмычкой к пониманию логического взаимодействия между этими двумя суждениями. Это логические суждения, реализующиеся на уровне умозаключения всегда как силлогизм(первая формула) и антилогизм(вторая формула) одного и того же модуса. Но так как один и тот же модус реализуется в естественном языке и в виде силлогизма, и в виде антилогизма, то «формула семантической презумпции» указанных авторов, в зависимости от того, с какиммодусом мы имеем дело, будет или в первой своей части (Хотя…, и потому, вообще говоря,… должен), или во второй своей части (… между тем…) заполняться отрицательными формантами или, напротив, отрицания изымаются. Таким образом то, что на уровне семантической формы мышления считают «семантической пресуппозицией», есть на самом деле, в глубине «логическая форма мышления», а именно логический силлогизмс обратным знаком, т.е. антилогизм. Пример Ф. Достоевского в терминах «семантической презумпции» Крейдлина и Падучевой звучал бы так:

1) «Хотя все слабые люди при ходьбе быстро устают,

и потому, вообще говоря, каждый слабый человек

дол жен устать

(это область силлогизма),

2) между тем он даже не ощущал в себе усталости»

(это область антилогизма).

Мы видим, что методом «синтаксической семантики» проблему уступительности в языке решить до конца невозможно, семы «семантических презумпций» (они выделены жирным шрифтом) — это несколько расширенное семантическое толкование анализируемого предложения, его «синтактико-семантическая» интерпретация: но здесь не вскрыт логическиймеханизм мышления человека и логическоевзаимодействие двух суждений, выступающих в форме главного и придаточного предложений с соответствующими логическими маркерами. Антилогизместь более глубокоепроникновение в этот механизм, в сущностьуступительного семантического значения, так как он, во-первых, обязательно восстанавливаетв уме опущенную в языке, но каким-то образом соприсутствующую в нейронах мозга, большуюпосылку силлогизма, являющуюся связующим мыслительным звеном между силлогизмом и антилогизмом, между причинным и уступительным значением, что упускается при чисто «синтаксически-семантическом» анализе уступительного значения в терминах «семантической презумпции». Во-вторых, антилогизм учитывает наличие (отсутствие) отрицаний как в придаточном предложении (меньшей посылке силлогизма), так и в главном предложении (заключении силлогизма), которые определяют качество суждения и, следовательно, образуемый ими логический модус.

Анализ уступительных значений методами «синтаксической семантики» в терминах «пресуппозиций» не является завершающим этапом исследования семантики уступительности. Он требует формализации на более абстрактном и более глубинном — силлогистическом — уровне, ибо сам язык для того и служит, чтобы выражать не только семантическое содержание мысли, наше повседневное мышление, но и — главным образом — логические формы мысли, которые вплетены в семантическую ткань языка и в формах силлогизмов, и в формах антилогизмов одновременно.

Для чего нужны антилогизмы в естественном языке? Логика как наука о формах мысли и законах правильного мышления выработала для себя совершенно определённые языковые построения, в том числе и множество формальныхязыковых средств, являющихся в то же время логическими маркерами силлогизмов и антилогизмов различных модусов. Формальная логика — наука точная, объективная и в то же время она стоит как бы по другую сторону человека с его субъективным, противоречивым мышлением. Человек не запрограммирован в своей деятельности и в своём мышлении как логический автомат, и он поминутно сталкивается с такими жизненными ситуациями, которые не укладываются в Прокрустово ложе логических исчислений. В этом мы уже убедились на примерах русского и немецкого языков при исследовании силлогизмов и антилогизмов — естественный язык гораздо более гибок, чем формальная логика, он выражает одну и ту же логическую форму бесчисленным множеством языковых форм, переставляя местами причину и следствие, одно выдавая за другое, сокращая материальную форму выражения логических форм до минимума, но тем не менее позволяя говорящему логически правильно выразить мысль.

Однако мы столкнулись, хотя и с хорошо известными в языкознании явлениями, называемыми причинным, следственным, уступительным и противительным семантическими значениями, но не понятыми лингвистами до конца и совершенно не разработанными в логике — с регулярным нарушением правильно построенных силлогизмов, но нарушенныхпо строгим правиламтой же логики, т.е. с противоположным(контрарным или контрадикторным) по качеству суждением в функции логического вывода, в котором всё поставлено с ног на голову. Само мышление человека выработало систему языковых средств и вложило их в уста говорящего (пишущего) специально для того, чтобы «нарушать» свои же собственные законы логики. И это не случайно, ибо жизненные условия, в которых живёт человек повседневно, таковы, что он вынужден реагировать, констатировать, замечать, сообщать о фактах, противоречащих друг другу. Способность естественного языка выражать внутренне противоречивые умозаключения самыми разнообразными способами, но по правилам той же логики, есть свидетельство гибкости мышления, выраженного в формах языка, намного превосходящего в выборе средств жёсткие правила формальной логики. Даже в самых незыблемых основах логики — железных правилах построения силлогизмов — естественный язык может, по тем же железным правилам логики, нарушать их, заменяя жёсткие логические правила вывода на качественно противоположные. Но формальная логика и здесь стоит на страже: умозаключение должно быть прежде построено говорящим (пишущим) как истинное (сознательно или бессознательно) в форме силлогизма, а затем говорящий (пишущий) строит своё умозаключение как антилогизм, исходя из логических норм нарушениясиллогизмов.