Абрам Рейтблат - Классика, скандал, Булгарин… Статьи и материалы по социологии и истории русской литературы [litres]

Липранди и Булгарин были почти однолетками и познакомились, как следует из публикуемого ниже письма, во время Русско-шведской войны 1808–1809 гг., военные действия которой проходили на территории Финляндии. Булгарин учился в Сухопутном шляхетном кадетском корпусе и в 1806 г. был выпущен корнетом в Уланский великого князя Константина Павловича полк. Он уже успел повоевать в Пруссии против наполеоновской армии, а Липранди, учившийся дома, но получивший очень солидное образование, поступил на службу в 1807 г. колонновожатым в Свиту по квартирмейстерской части. Во время Русско-шведской войны пути их где-то пересеклись, а возникшее знакомство продолжалось до смерти Булгарина. В 1831 г. Липранди поместил статью «Рассуждения о древних городах Кеве и Киевце» в журнале Булгарина «Сын Отечества и Северный архив» (1831. № 30). Булгарин очень ценил и уважал Липранди: по крайней мере, в период острого конфликта со своим бывшим другом Н. И. Гречем обратился к нему с просьбой выступить в качестве посредника 548 548 См. его письма Липранди от 23 марта 1855 г. (Русский архив. 1869. № 9. С. 1553–1559) и от 15 мая 1855 г. (ОР РГБ. Ф. 18. Карт. 5. Д. 10. Л. 3). . Помимо упомянутых в 6-й сноске писем Булгарина Липранди сохранилось еще одно, печатаемое ниже. Но, прежде чем обратиться к нему, нужно изложить его предысторию.

У Булгарина были очень сложные отношения с журналистом и литератором В. С. Межевичем (1814–1849). Начинал тот хорошо: окончил Московский университет, печатался в «Телескопе» и был приглашен в 1839 г. во вновь созданные «Отечественные записки» в качестве критика. Однако с поставленными задачами он не справился и был в том же году заменен на Белинского. Местом для публикации остались у него только «Ведомости С.-Петербургской городской полиции», которые он редактировал с того же 1839 г. Вначале он конфликтовал с Булгариным 549 549 См. письмо Булгарина Л. В. Дубельту 1839 г. с жалобами на Межевича, «юношу без литературного имени и безо всякого поручительства в свете», допускающего в своей газете нападки на него: Видок Фиглярин: Письма и агентурные записки Ф. В. Булгарина в III отделение / Изд. подгот. А. И. Рейтблат. М., 1998. С. 450–451. , но потом поладил с ним и в 1840–1842 гг. печатал в «Северной пчеле» Булгарина и Н. И. Греча рецензии на книги и театральные спектакли, переводы, а также написанные в фельетонном ключе заметки о городских новостях. Однако в конце 1842 г. этот альянс распался, поскольку Межевич вытеснил Булгарина из журнала «Репертуар русского и пантеон всех европейских театров», который в 1842 г. негласно редактировал Булгарин, и с 1843 г. стал его редактором, а вскоре и соиздателем. Теперь между Булгариным и Межевичем возникла вражда. Особенно обострились отношения после того, как по наущению Межевича петербургский обер-полицмейстер С. А. Кокошкин в 1846 г. арестовал на несколько дней за полемику Булгарина с «Ведомостями С.-Петербургской городской полиции» сына Греча Алексея, заведовавшего редакцией «Северной пчелы» во время отсутствия в Петербурге Булгарина и Н. И. Греча 550 550 См. письмо Булгарина А. Ф. Орлову от 5 июня 1846 г. (Там же. С. 518–521), см. также жалобу Булгарина Кокошкину на Межевича по другим поводам (Там же. С. 534–536). . Фоном ее была борьба за право помещать в газете объявления. «Ведомости…» его получили, а «Северной пчеле», как газете частной, его не давали, что порождало у ее редакторов зависть к более удачливым соперникам. Они, правда, использовали для этой цели информационные заметки, содержавшие скрытую рекламу тех или иных торговых заведений, что, в свою очередь, вызывало недовольство Межевича 551 551 О Межевиче см.: Кармазинская М. Литературный поденщик, или Превращения Межевича // Лица: биографический альманах. М.; СПб., 1994. Вып. 4. С. 35–53. .

Когда в 1849 г. Межевич умер и в «Ведомостях С.-Петербургской городской полиции» (№ 208) появился некролог ему П. С. Смирновского, выдержанный в панегирических тонах, Булгарин воспользовался этим, чтобы свести счеты с Межевичем и его сотрудником. Платон Семенович Смирновский (1808 или 1812 – 1857) был мало известен в литературном мире. В 1838 г. он выпустил сборник «Повести и рассказы», встреченный издевательскими рецензиями 552 552 В «Северной пчеле» (1838. № 184. 17 авг.), например, подписавшийся А. (по-видимому, Ф. А. Кони) рецензент высмеял его и посоветовал больше ничего не писать, поскольку он «смешит читателей неуместными жалобами и плаксивыми восклицаниями». , а в газете Межевича стал сотрудничать в 1847 г., публикуя очерки о различных частях Петербурга, заметки о городских новостях и т. п. Тут он приобрел незавидную репутацию журналиста, «сочинявшего безграмотные статьи лакейским слогом», как его характеризовал в воспоминаниях И. И. Панаев 553 553 Панаев И. И. Литературные воспоминания. М.; Л., 1950. С. 139. О репутации Смирновского см. также: Зотов В. Р. Петербург в сороковых годах (Выдержки из автобиографических заметок) // Исторический вестник. 1890. № 5. С. 314–316. .

Разозленный похвалами Межевичу, Булгарин поместил в «Северной пчеле» довольно большую статью «Весьма нужная литературная заметка», в которой высмеивал некролог, опубликованный Смирновским. В ней он дал такую характеристику автору некролога: «Господин Платон Смирновский, как известно , не известен в русской литературе. Он не написал не только ни одной книги, но даже ни одной литературной статьи. Написал он, для фельетона “Ведомостей С.-Петербургской полиции”, в прошлых годах, несколько обзоров некоторых лавок в Гостином Дворе и лавочек на Толкучем рынке, и произвольная, без всяких доказательств, хвала и хула, рассыпанная щедрою рукою в этих обзорах, произвела неудовольствие в читателях ведомостей, особенно в торгующем сословии, о чем и говорено было в свое время. Несколько лет сряду писал господин Платон Смирновский восторженные похвалы содержателю известного кафе-ресторана и учредителю общественных забав в Заведении искусственных минеральных вод, за то, что в этих заведениях хорошо кормят и поят <���…>» 554 554 Северная пчела. 1849. № 228. 14 окт. . Эта статья, может быть и справедливая в своих упреках, но выдержанная в резких тонах и полная намеков, не прошла незамеченной и навлекла на Булгарина гнев властей.

Председатель Комитета для высшего надзора за духом и направлением печатаемых в России произведений (Комитет 2 апреля) Н. Н. Анненков в отношении от 13 ноября 1849 г. писал товарищу министра народного просвещения П. А. Ширинскому-Шихматову (вскоре тот возглавил министерство):

В одном из фельетонов «Петербургских полицейских ведомостей» напечатан был некролог умершего их редактора Межевича, автор которого, некто Смирновский, выдавал себя тут другом покойного и превозносил его, как литератора и как человека, похвалами, может статься, преувеличенными, но не обращавшимися никому в оскорбление. Вслед за тем в фельетоне же «Северной пчелы» (№ 228) появилась статья под заглавием «Весьма нужная литературная заметка», в которой, сверх порицаний и насмешек над авторскою деятельностью – и Смирновского, и самого Межевича, помещены разные выходки, касающиеся личности первого, представляющие его как бы обманывающим публику на счет дружеской связи его с Межевичем и, наконец, заключаемые такими выражениями, которые особенно по расставленным между ними точкам явно возводят на Смирновского подозрение в том, что похвалы его в фельетонах полицейских ведомостей разным купцам, лавочникам и ремесленникам написаны были за полученные от них деньги 555 555 Нужно отметить, что самого Булгарина нередко обвиняли в том, что он хвалит торговцев и рестораторов не без воздаяний с их стороны. На наш взгляд, эти воздаяния иногда действительно делались, но натурой, а не деньгами (примеч. мое. – А. Р. ). . В законе повелено: «Произведения словесности, наук и искусств подвергаются запрещению цензуры: <���…> когда в оных оскорбляется честь какого-либо лица непристойными выражениями или предосудительным обнародованием того, что относится до его нравственности, или домашней жизни, и тем более клеветою». Хотя, не имея ближайших сведений об образе действий г. Смирновского, Комитет 2 апреля не мог положительно утверждать, чтобы статья «Северной пчелы» содержала в себе именно клевету , однако и без того все вообще содержание и весь тон оной, если б высказанное в ней было даже строгою истиною, таковы, что, по мнению комитета, приведенный закон прямо противуполагался пропуску этой статьи в печать. Это уже не литературная полемика, свободному движению которой правительство наше не полагает препятствия, а выходящее из всяких пределов приличия площадное ругательство, на которое никому и ни против кого не дано законом права, и комитет признавал, что допущение в нашей журналистике подобных выходок тем более было бы предосудительно, что лицу, помраченному таким образом перед публикою в его чести и, может статься, беззащитному, весьма потом трудно, если не совсем невозможно, омыть себя в общем мнении от нанесенного ему бездоказательно пятна. Основываясь, затем, на статье 1308 Улож[ения] о наказ[аниях] комитет полагал: цензорам [А. Л.] Крылову и [И. И.] Срезневскому, пропустившим означенную статью, сделать надлежащее замечание; что же касается до редакторов «Северной пчелы», то и они подлежали бы наказанию по ст. 2020 того же Улож[ения], но как газета их всегда отличалась благонамеренностью своего направления, то предоставить министру народного просвещения объявить им, что они избавляются на этот раз от законного взыскания в сем только единственно уважении.