Михаил Голубков - Юрий Поляков: контекст, подтекст, интертекст и другие приключения текста. Ученые (И НЕ ОЧЕНЬ) записки одного семинара

Произведения Ю. Полякова отличает своеобразная работа со стилем и языковыми единицами. Большое количество неологизмов свидетельствуют о склонности автора к словотворчеству. Социально-политические реалии и их авторская оценка, преимущественно сатирическая и ироническая, весьма ярко и подробно выражены не только на уровне предметной детали, но и на уровне слова. С помощью словообразовательных приёмов автором достигается смысловая плотность текста. Обширное использование окказионализмов двунаправленно – это и ёмкое отображение конкретных исторических реалий, и их авторская оценка. Это позволяет говорить о словаре эпохи или «идеологическом словаре автора». В то же время этот принцип отражает и ещё одну важную для творчества Ю. Полякова тенденцию – языковую игру, роднящую художественный мир Ю. Полякова с постмодернистским дискурсом.

В романе «Любовь в эпоху перемен» автор не только создает окказионализмы, но и вводит в свой словарь уже существующие в разговорной речи выражения, обрастающие в романе новыми смысловыми нюансами. В главе № 1 Дронов именуется автором как «кремлевский скорохват» [Поляков; С. 14]. Скорохват в словаре Т.Ф. Ефремовой – «ловкий, проворный человек» [22] https://www.efremova.info/word/skoroxvat.html#.XDnwPFUzaM8 . У Ю. Полякова «скорохват» – не только характеристика конкретного персонажа романа, но и элемент типизации, наравне с «ломателями» «скорохваты» – яркое обозначение человека эпохи 1990-х, безнравственного хозяина новой жизни. Однако в контексте произведения «скорохват» сможет пониматься и как явление, выходящее за рамки конкретной эпохи, это состояние расчеловечения, апофеоз материального и сугубо прагматичного взгляда на жизнь, а также захватнического и эгоистичного отношения к миру. Подобной функцией обладает и слово «паразитариат», образованный путем контаминации слов «паразит» и «пролетариат», обозначающего тип человека уже эпохи 2010-х, и автор даёт ему подробную характеристику: «Какой-то новый класс-паразит… Паразитариат. Узнать паразитария легко: одет-обут модно и дорого, в руках новейший айфон, без него никуда, как монах без четок. В кабинете за креслом висят дипломы и сертификаты об окончании чуть ли не Кембриджа, а то и золотая дощечка «Человек года» по версии всемирной академии управления (ВАУ). Паразитарий знает все и не умеет ничего, может только контролировать финансовые потоки, что в переводе на обыкновенный язык означает: воровать заработанное другими. Но главный отличительный признак: они никогда не признают своих ошибок, промахов, а то и просто глупостей» [Поляков; 174]. Таким образом реализуется мотив крайнего прагматизма и духовной пустоты.

Политическая сатира автора выражается в следующих выражениях разговорной речи, близких по своей окраске жаргонной лексике: «партократы», сниженное обозначение партийной верхушки, «коммуняки», «америкосы», словосочетание «притронная челядь». И здесь фокус автора смещается в сторону массового человека. В подобных пренебрежительных обозначениях выражается как острота авторской публицистичной экспрессивности и модальности, так и умонастроение перестроечного, постперестроечного и даже современного общественного массового взгляда.

Роман изобилует жаргонными словами и выражениями, что органично вписывается в атмосферу романной карнавализации: «слупит двадцатку», «нехилая работенка», «нахимичил», «человечка в делегацию». В некоторых фрагментах подобные выражения реализуются на уровне целых предложений: «Дослужись до Москвы, сядь в Кремле и вытворяй свою историю, пока тебя товарищи по партии не сковырнут и на казенной даче не закроют» [Поляков; 167].

Интересна и модель окказиональной субстантивации, реализованная в романе. «Наобротники» и «блатняки» – общественные типы, выделенные автором, знак политического устройства, с его кривизной и несуразностью, где царят интриганство, желание приспособиться и довольствоваться материальными благами, полученными благодаря своему социальному положению. Данные образы органично встраиваются в ряд персонажей-типов (и даже шире – явлений) других романов Ю. Полякова. Среди них А. Большакова выделяет образы «(пост)советских перевертышей», «апофегистов», «временщиков», которые чрезвычайно важны с точки зрения идейно-содержательного плана творчества писателя: «У Полякова мотив апофеоза и краха «машиноравности» тоже развивается по нескольким линиям: расчеловечивания, мутаций человеческой природы и – обожествления человека-машины – грозного символа машины государственной» [23] Большакова А.Ю. История и гротеск в прозе Юрия Полякова // Знание. Понимание. Умение. 2009. № 3. С. 144. .

Таким образом, идеологический словарь автора многомерен и имеет множество функций. В первую очередь, с помощью лексики выражаются конкретные политические явления и социальные типы определенных эпох и временных отрезков. С другой стороны, на уровне слова и фразы можно проследить глубинные морально-нравственные черты человека определенной эпохи, представленные в иронично-сатирической авторской оценке. Также можно отметить, что язык писателя впитал в себя черты постмодернистского дискурса, такие как языковая игра, смена масок, стилизация, карнавальный смех, ирония.

Связи образа героя и романного хронотопа отмечал еще М.М. Бахтин: «Хронотоп как формально-содержательная категория определяет (в значительной мере) и образ человека в литературе; этот образ всегда существенно хронотопичен» [24] http://philologos.narod.ru/bakhtin/hronotop/hronmain.html . Для Ю. Полякова разработка образа героя в системе персонажей всегда существенна с точки зрения формально-содержательной категории времени и общей поэтики текста. Принцип предельной плотности в выражении конкретной эпохи реализуется, как было проанализировано выше, на уровне предметной детали, языкового стиля, слова, а также главного героя и других персонажей с целью подробнейшего анализа социально-исторических реалий. Но работа автора над образом героя видится еще более сложной и многоплановой; герой в романах Ю. Полякова совмещает в себе принципы реалистической типизации, является отражением и выразителем социально-исторических изменений, кодов эпохи. С другой стороны, герой – носитель философских воззрений на метафизическую и онтологическую сущность времени, в тексте через его взгляды преломляются авторские мысли о природе времени. Он сам является объектом эксперимента времени, его сложного влияния и воздействия, с чем связана рефлексия героя в романе.