Виктор Жигунов - Четыре солнца

Знаки препинания в отрывке вряд ли можно расставить каким-то иным образом (разве только заменить другими). Вот и сосчитаем гласные во всех отрезках от запятой до запятой и посмотрим, какие соотношения нужно соединить друг с другом — то есть как переставить отрезки, — чтобы получились равенства. Естественно, не забудем о возможных вариантах слов.

Получается такой текст:

Очень хорошо видна зависимость формы от содержания: когда главное слово тьмою, половину стиха занимает о , а когда тьма, то а . Замечательно, что ради одного из равенств поэт написал съ нимъи подастьвместо съ нимаи подаста(то есть в обоих случаях должно быть двойственное число). Употребив формы с «ерами», лишь бы избавиться от а , вообще-то не имеющего к ним отношения, он наилучшим образом подтвердил свою заботу о равновесии гласных.

Итак, Олег и Святослав — вовсе не те молодые месяцы, что были рядом с солнцами. Тьмой заволоклись не все четверо, а только они двое, отдельно. То есть мальчики оставались дома. Два месяца — сын Игоря Владимир и племянник Святослав.

Но теперь вспомним ещё об особом смысле, какой имеют свет и тьма для героев поэмы. А в её названии стоит: …Игоря, сына Святъславля, внука Ольгова. Снова Олег и Святослав! Дед и отец Игоря тоже были из солнечного рода, дед первым и умер после затмения. Так не они ли имеются в виду? Поражение омрачило их славу.

Уже говорилось, что многие слова поэмы употреблены в двух-трёх значениях сразу. Наверно, самым точным будет и здесь двоякое толкование; поэт сказал и о предках, и о потомках. Три поколения (или четыре, если считать самого Игоря), сто лет охвачены двумя словами!

А летописец, выходит, присочинил, мальчик на войну не ездил. Хотя ему сейчас перевалило бы за 800, можно порадоваться за него.

Супруга Игоря — княгиня Евфросинья Ярославна (правда, имя подвергается сомнению в последнее время). Она ждала мужа в Путивле — надо думать, проводила его до этого города, где княжил Владимир, повидалась там же со Святославом из Рыльска, как-никак оба были ей не чужие. Соединив свои отряды в Путивле, князья двинулись дальше, а Ярославна осталась. Когда пришло известие об их пленении, она возвратилась в Новгород-Северский.

В Путивле она произносит свой знаменитый плач, сотни раз переведённый потом на другие языки. Точнее, не плач, а языческое моление: княгиня не льёт безнадёжные слёзы, а просит ветер, Днепр и солнце вернуть ей мужа.

Перед молением в поэме идёт речь о розни, охватившей Русь, о том, что «копья поют на Дунае». Копьё — не только оружие, но также и мелкое воинское подразделение. Между текстологами вышел спор: поют ли отряды или копья в полёте? Но, может быть, поэт имел в виду то и другое?

На Дунае княжил отец Ярославны, она хочет чайкой полететь к нему, чтобы почерпнуть силы, и уже оттуда направиться к Игорю. Поэтому точку, в издании 1800 года стоявшую после названия реки, перенесли: «Копья поют», — а дальше: «На Дунае Ярославнин голос слышится». Молилась она, получается, громко.

Разнобоя в пунктуации между разными изданиями поэмы много: ведь знаки препинания в ней расставлены не самим автором, они тогда ещё не были придуманы. Но по всем приведённым выше примерам видно, что предложение (или хотя бы его обособленная часть) обязательно совпадает с равенством. Сегодняшний поэт вправе начать фразу посередине одного стиха, кончить посередине другого. Скажем, у Я. Смелякова: «Пусть тебя не коснётся лихо. До свиданья! Глазом косым я смотрю на часы. И тихо останавливаются часы». В. Брюсов срифмовал даже так: «На склоне чёр?», а в следующей строке: «ных лунных гор». В равногласии подобное невозможно.

Вот и посмотрим по равенствам, где должна быть точка.

Второе равенство хоть и не вполне точно, однако не скажешь, будто его нет. Его границы указаны ещё и арифметикой окружающих фраз. Ярославна не находилась на Дунае и не кричала так, что её там слышали.

Другой отрывок так разделился после подсчётов:

В первом издании было написано ходы наи переведено «походы». Потом прочли имя Ходыны. Равногласие подтверждает, что здесь в самом деле имя: оно занимает отдельный стих, автор обычно так и выражал уважение.

Непонятно было сочетание Ольгова коганя хоти. То ли Боян и Ходына говорят: «жена князя Олега» (деда Игоря), то ли они сами его любимцы, хоти.

Если тут обращение к жене, то как же они пели об Игоре задолго до его рождения? Или им принадлежит только изречение о голове и теле, а про князя добавил автор? Но ему вряд ли нужна такая цитата, невелика мудрость: плохо голове без плеч.

А что если имеется в виду другой Игорь — сын Рюрика, от которого пошла вся династия? Тот Игорь был убит, его вдове песнотворцы могли сказать: плохо Руси без князя. По равенству видно, что так и есть: изречение лишь вместе с Игорем составляет стих.

Но тогда бессмысленным становится упоминание Олега. Он сын Святослава, внук Ярослава Мудрого. Получается, поэты слагали для Святослава песни о прежних временах его отца… и его сына.

Может быть, Олег тоже не тот — Олег Вещий?

Итак, тут не только жена вызывала сомнения, присутствует ли она, и если да, то чья. Ходыны не было, потом появился. Игорь был, но ушёл, его место занял другой. То же самое произошло с Олегами.