Валерий Пестерев - Модификации романной формы в прозе Запада второй половины ХХ столетия

Поэтому, думается, необходимо исходить из природы художественной формы искусства, из такого ее имманентного, доминирующего свойства, как синтез. Обоснованно полагая, что современное «самосознание человека, несмотря на бесконечное обилие и разнообразие информации, а может быть, благодаря этому, стремится к всеединству, нахождению начал», Эрнст Неизвестный не менее обоснованно утверждает: «Синтез не эклектика, где собрано все волей случая. Синтез в искусстве — тот организм, где каждая часть выполняет принадлежащую ей функцию, а в целом части составляют эстетическое единство, и чем сложнее внутренняя жизнь произведения, чем больший крут явлений вбирает оно в себя, чем симфоничнее переживание, тем больше частей, больше разнообразия. Но это разнообразие объединено первоэнергией замысла. Поэтому хорошая книга, музыка или скульптурно-архитектурный ансамбль есть микрокосмос» [436] Кентавр: Эрнст Неизвестный об искусстве, литературе и философии. — М., 1992. — С. 39, 40—41. .

Поэтика «Бледного огня» вовлекает в упорядоченную сложность многоуровневого художественного синтеза [437] Как представляется, достаточно неуверенно Н.А. Анастасьев в «Феномене Набокова» определяет «Бледный огонь» как «попытку синтеза», добавляя при этом, что «синтез в искусстве — новое художественное качество» (Анастасьев Н.А. Указ. соч. — С. 241). , сродни сложной комбинации записанной нотными знаками музыкальной фразы или (в духе набоковских пристрастий) напоминающего не менее сложную комбинацию расставленных на шахматной доске фигур. Этот синтез конкретно воплощается в формальной полистилистикеи образной симультанности. И хотя предельно очевидна полистилистика, очевидна в четкой определенности симультанная образность романа Набокова, изощренно-изысканная форма «Бледного огня» возникает на уровне их синкретизма, порожденного авторским сознанием, всепроникающе и монологически охватывающем романное целое. «Романы Набокова — это романы о сознании автора и героев, об их взаимоотношениях и, в непоследнюю очередь, о примате авторского сознания над сознанием героя» [438] Davydov S. «Teksty-matreski» Vladimira Nabokova. — München, 1982. P. 201. Это неопровержимое суждение С. Давыдова, резюмирующее его анализ русской прозы Набокова («Уста к устам», «Отчаяние», «Приглашение на казнь, «Дар») как «текста-матрешки», фактически, правомерно относительно всего творческого наследия писателя. Теоретически определяя это свойство поэтики как «текст в тексте», «роман в романе» и раскрывая его суть в рассуждении, что «"текст-матрешка" дает писателю возможность двупланового построения текста, причем планы "внутреннего" и "внешнего" текстов (соответственно: самого автора и героя-писателя. — В.П. ) развиваются совместно и синхронно, перекрывая друг друга, как на дважды экспонированной фотографии» (с. 6), С. Давыдов тем самым выявляет одно из проявлений синкретизма романной формы Набокова. .

Характер полистилистики в романе Набокова проявляется прежде всего в обращениях к внежанровымформам в каждой из четырех частей произведения. В XX столетии, изобилующем художественными явлениями двойственной, «промежуточной» природы, как раз одно из направлений в обновлении романа связано с обращением к внероманному (в традиционном понимании) началу. Набоков в этом общехудожественном устремлении, можно сказать, вызывающе дерзок. Ибо до «Бледного огня», скажем, как внероманное, эссеистическое начало (будь то освещение эстетических и творческих проблем в «Фальшивомонетчиках» А. Жида или «теория мифа» в «Иосифе и его братьях» Т. Манна) входит — и содержательно, и формально — в романный мир как один из подчиненных, составляющих элементов. Набоков же жанрово инородное сделал структурообразующей сутью романной формы.

Поэма Джона Шейда, предисловие, комментарий и указатель к ней — элементарный полистилистический уровень «Бледного огня». Поэмное произведение Шейда своей словесно-жанровой художественностью как бы обособлено от трех «научных» частей романа. «Бледный огонь» американского поэта выдержан и в манере лиризма XX века, как, допустим, «Зона» Г. Аполлинера или «Бесплодная земля» Т.С. Элиота (но написана поэма архаичным для англоязычной поэзии «героическим» пятистопным ямбом): подробности суетного быта и мелочи жизни; лирически воспроизведенный, окрашенный в индивидуальные тона трагизма мотив самоубийства дочери поэта; цепочки нанизанных одна на другую метафор; образы-рефлексии и логика воображения; enjambement и инверсии. Как лирически единое поэма синхронна в развитии трех мотивов: «я» — «жизнь» — «творчество», в каждом из которых — прозрение их сути в точном образном воплощении. Сдержанный крик поэтического постижения своего «я» присутствует в первых строках произведения [439] Цитаты даны по изданию: Набоков В.В. Собрание сочинений: В 5 т. — Т. 3. — СПб., 1997. Здесь и далее страницы цитат указаны в тексте работы в скобках. :

И та же призрачность, ирреальность реальности (а возможно, реальность ирреального?) в поэтическом знании о «жизни»:

А истинна лишь вербальная реальность, творимая и творящая:

И если комментирование Кинботом первых двух мотивов не совпадает с лирической сутью «текста» Шейда, то мотив творчества в комментарии будто продолжается самим Набоковым: «Замысел поэта состоит в том, чтобы в самой текстуре текста явить нам тонкости той «игры», в которой он ищет ключи и к жизни, и к смерти» (495). Тексты автора-героя и автора-писателя совпадают: голос Кинбота становится голосом Набокова — игровой прием [443] Представляется небезынтересным обратить здесь внимание на одно «подозрение» С. Давыдова: «…"внутренний текст" иногда является неудавшимся произведением самого Набокова, которое строгий к себе автор предоставляет своему герою-писателю и затем подвергает этот текст язвительной пародии. Такими неудавшимися текстами можно считать, например, неудачную повесть Германа в романе "Отчаяние" или поэму Джона Шейда в романе "Бледный огонь"» (Davydov S. Op. cit. — P. 7). (его условно можно назвать приемом «на время сбрасываемой маски») — авторский прием и в «Даре», и в «Бледном огне» создателя «изящных словесных партитур».