Дэвид Селлу - Спасал ли он жизни? Откровенная история хирурга, карьеру которого перечеркнул один несправедливый приговор

Меня удивило, что в Хайпойнте всегда дежурила только медсестра. Насколько я понял, это были обычные медсестры общего профиля без специальной подготовки. Заключенные, с которыми я общался, утверждали, что за срочной помощью могли обратиться только к медсестре, в то время как врач был доступен исключительно по телефону. Мне не понравилось обращение медсестры, когда я обратился к ней с подозрением на ТГВ.

Высокая концентрация заключенных в замкнутом пространстве не только способствует легкой продаже наркотиков и распространению инфекций вроде туберкулеза, но и создает возможности для пропаганды внимательного отношения к своему здоровью. Необходимо упростить доступ заключенных к медицинской помощи, не жертвуя при этом безопасностью персонала. Можно организовать обучающие занятия и убеждать заключенных посещать их хотя бы раз в полгода, чтобы больше узнать о гипертонии, ВИЧ, диабете, раке предстательной железы, наркомании и алкоголизме. Нужно предоставить заключенным возможность различных скринингов, а тех, кто их проходит, поощрять сертификатами и повышением в системе СЗП. Подходящие заключенные могли бы пройти необходимую подготовку и стать преподавателями на таких занятиях. Наглядные материалы можно раздавать после занятий, а заключенных поощрять за их создание.

Тренажерный зал — еще одно место для продвижения здорового образа жизни. Предоставлять возможность посещать зал можно только тем, кто каждые три месяца ходит на лекции.

Стоит отметить, что встречались врачи и медсестры, которые усердно работали и относились к заключенным сострадательно. Спасибо им за заботу.

В начале своего пребывания в Хайпойнте большую часть времени я проводил в камере, изучая арабский и совершенствуя французский. Материалы для этого присылали мне близкие. Я выучил арабский алфавит и мог правильно назвать все буквы, встречая их в предложениях, однако не был уверен в правильности интонации и корректности ударений в словах. В современной стандартной версии арабского языка, используемой в публикациях, отсутствуют краткие гласные, есть лишь согласные и долгие гласные. Это значит, что правильно читать получится, только если вы хорошо знаете язык.

Несмотря на пятерку, полученную на школьном экзамене по французскому, у меня почти не было возможности поговорить на нем. Я быстро освежил знания и хотел начать переписку с франкоязычными друзьями, которые поддерживали со мной связь.

Делая заметки для этой книги, я надеялся, что, когда наконец выйду из тюрьмы, рукопись не конфискуют. Несколько раз в неделю я занимался в тренажерном зале и часто выходил во двор перед нашим крылом.

Примерно через шесть недель после перевода в десятый блок я разговорился с Мартином, белым мужчиной за 50. Он отбывал большой срок за убийство и работал в тюремной библиотеке, что ему очень нравилось. Радуясь возможности выходить из камеры в образовательный центр дважды в день пять дней в неделю, он возвращался в камеру только пообедать. В его планах было получить юридическое образование, поэтому библиотека идеально подходила для занятий. Кроме того, он получал полноценную зарплату.

Мартин сказал, что одна из сотрудниц образовательного центра сообщила ему о вакансии наставника для других заключенных, и он подумал обо мне. (Меня всегда удивляли близкие отношения между заключенными и некоторыми сотрудницами тюрьмы. Я слышал личные разговоры и видел, как такие пары держатся за руки, хотя это явно не предназначалось для чужих ушей и глаз.) По словам Мартина, нужно было помогать преподавателю обучать заключенных базовым навыкам работы с компьютером, обработке текстов, составлению электронных таблиц и управлению базами данных. Я сказал, что в середине 1980-х 11 лет вел компьютерные курсы в Бирмингеме для врачей и других работников системы здравоохранения и, конечно, был заинтересован в этой работе.

Я подал заявку, указав свои данные: имя, тюремный номер, номер блока и камеры, а также прошлый опыт. Через две недели руководитель компьютерных курсов пригласила меня на собеседование. В назначенный день я присоединился к группе других заключенных, которые собирались на обучающие занятия, и нас организованно отвели в образовательный центр.

Я прошел через несколько дверей, и перед каждой должен был говорить, кто я и зачем туда иду. Мое имя находили в списке, ставили рядом галочку, и меня пропускали. Рядом с кабинетом с табличкой «Компьютерный класс» сидел надзиратель. Внутри я увидел около десяти компьютеров, на шести из которых работали заключенные. Преподаватель сидела за компьютером в передней части класса. Я подошел к ней, и она сказала мне сесть за ее стол.

Она расспросила меня о владении компьютером и знании программ Microsoft Office, сказав, что Мартин говорил обо мне и рекомендовал как хорошего наставника. Во время разговора один из заключенных громко сказал:

— Мисс, не могли бы вы показать, где на клавиатуре находится «собака»?

Параллельно он выводил пальцем в воздухе нужный ему символ. Преподаватель подошла к нему, а затем вернулась ко мне и сказала:

— Понимаете, с какими проблемами придется мне помогать? Работа ваша, если не передумали.

Я сказал, что с удовольствием приступлю к работе, и мне выделили отдельный компьютер. В папке на рабочем столе были сведения о компьютерном классе и правила. Обычно преподаватель тратила на их разъяснение все утро, но она поняла, что я пойму их без ее помощи.

В руководстве говорилось, что на компьютерах установлено программное обеспечение, необходимое заключенным для достижения поставленных задач. Компьютеры не были подключены к Интернету. Пакет Microsoft объясняли с нуля, и на каждом уровне освоения программ заключенные получали сертификат. Осваивая начальный уровень, они продвигались дальше.

Правила предписывали заключенным сесть за компьютер, как только их впустят в класс, соблюдать тишину, вопросы задавать преподавателю или его помощнику. Выходить в туалет позволялось с предварительного разрешения, но одновременно несколько человек сделать этого не могли. Разрешалось выйти в библиотеку не более чем на 20 минут — для этого нужно было в начале занятия внести свое имя в список. Опять же, несколько заключенных не могли выходить в библиотеку одновременно.

Материалы, распечатанные во время занятия, нужно было складывать в индивидуальную папку, выносить их из класса запрещалось, как и все буклеты с инструкциями.

Конкурс на компьютерные курсы в тюрьме был огромен, поэтому заключенные старались заниматься усердно.

Текучесть учеников компьютерных курсов объяснялась быстрой сменой заключенных: некоторые оставались на курсах несколько недель, а кто-то очень скоро прекращал ходить. Все ученики были с разным уровнем знаний, поэтому преподавателю было сложно организовать занятие так, чтобы все делали одно и то же.