Лоран Мизери - Кожа. Как у тебя дела?

Парадоксально, но самоповреждения отражают поиск покоя и попытку найти облегчение. Такое поведение помогает выразить психическое страдание без слов – невербально. В этом случае может идти речь о частичном самопожертвовании ради спасения главного – психического здоровья. За этим может скрываться желание контролировать себя или самое сокровенное, что есть у человека, – его тело. Можно усматривать попытку управлять временем или форму провокации. Иногда это самонаказание или способ противостоять искушению.

Возможны различные интерпретации, и одно не исключает другое. Каждый человек вкладывает в такие действия собственный смысл. Степень опасности этих маний зависит от физических последствий, глубины психологического страдания и даже лежащей в их основе психиатрической патологии.

Особое внимание следует уделять заболеванию, в опасности которого сомневаться не приходится, – патомимии. Оно нуждается в лечении.

Фаделе 15 лет. Она пришла на консультацию из-за порезов, покрывающих все ее тело, особенно лицо и грудь. Это небольшие ранки – впечатление, что их нанесли маленьким скальпелем. Большинство этих порезов заклеены пластырем (чтобы скрыть их или, напротив, сделать еще более заметными?). На прием Фадела пришла с матерью. Она говорит о том, что ей ужасно больно, но по лицу этого не скажешь. Она просит назначить ей лечение, но звучит просьба очень неубедительно. Когда ей задают вопросы о том, как началась болезнь и при каких обстоятельствах появились эти ранки, отвечает уклончиво.

Патомимия – это имитация болезни в том смысле, что кожные повреждения имеют искусственный характер, но это настоящая серьезная болезнь, нуждающаяся в лечении. В особом состоянии сознания больной сам себе повреждает кожу, слизистые, волосы или ногти. Внешний вид повреждений разнообразен – человеческое воображение безгранично: порезы, ссадины, ожоги, абсцессы, покраснения, гематомы, введение инородных тел в кожу или под нее и т. д. Иногда речь идет о сознательной или бессознательной симуляции кожных заболеваний – в этом случае говорят о патомимикрии. Постановка такого диагноза сложна, но возможна, если основывается на совокупности аргументов.

Врачам и родственникам на непоследовательные проявления симуляции (как правило, у девочек-подростков) следует реагировать следующим образом: с одной стороны, не афишировать истинное происхождение повреждений на коже; с другой – дать понять, что им это небезызвестно. Затем нужно лечить травматические повреждения, отдавая себе отчет в том, что этого будет недостаточно для полного избавления от заболевания, и планомерно и последовательно направить больного к психотерапевту. Родным и близким будет сложно действовать в рамках таких ограничений, поскольку им придется смириться с мыслью, что они поневоле могли быть виновниками самоповреждений!

Дело в том, что это не симуляция. Разумеется, признаки симуляции все-таки есть: некоторые больные способны придумывать себе болезни, рассчитывая на некоторые бонусы, например, не ходить на работу, добиться выплаты социального пособия или оказаться в больнице, но настоящие симулянты редко повреждают себе кожу: гораздо проще сказать, что болит спина или голова!

В случае патомимии психологическое страдание может быть очень сильным, но неосознанным. Такие странные действия можно понимать по-разному: как крик о помощи; как попытку освободиться от пережитых в прошлом травматических событий, воспоминания о которых все еще свежи в памяти; как результат нынешних или прошлых расставаний или обнажение зон схемы тела, разрушенных и реактивированных стрессом. Больной патомимией может быть признан нормальным, но в психологическом плане он все же серьезно болен. Такой разрыв личности, называемый в психологии раздвоением, подталкивает больного к совершенно непредсказуемым поступкам, которые довольно часто сопровождаются проблемами переживаемого или пережитого расставания.

Мы уже говорили о том, что понять эту болезнь помогает концепт «Я-кожа». У больных патомимией нет других способов показать их страдания. Разрыв между повседневной жизнью и этой частью глубинной сущности делает их поведение непонятным для окружающих. Часто они признаются, что сами не понимают, что с ними происходит. Такие признания следует интерпретировать и в физическом, и в психическом смыслах. У больных патомимией граница между внутренним и внешним мирами, между психикой и кожей совершенно размыта. Психиатры относят патомимию к числу пограничных состояний, то есть как к неврозам, так и к психозам.

СХЕМА ТЕЛА

Речь идет о соответствующем или не соответствующем действительности представлении о собственном теле. Младенец конструирует свою схему тела начиная с рождения, получая таким образом возможность приобретения личностных признаков и отделения от тела матери. Такая схема конструируется в соответствии со всеми прочувствованными ощущениями – поступающими изнутри тела и воспринятыми извне (ласка, удар и т. д.). Наша история (не только события из жизни, но и генетическая наследственность и др.) и то, как на тело смотрели, трогали и лечили в детстве – это элементы, формирующие такое представление. Кожа играет в этом важнейшую роль, очерчивая границы нашей телесной оболочки.

НЕВРОЗЫ И ПСИХОЗЫ

Эти термины были заимствованы из языка психоаналитики и прочно вошли в общеупотребительный. Тем не менее стоит напомнить их основное значение.

При неврозах (например, при обсессивно-компульсивных расстройствах, тревожном неврозе, истерическом расстройстве личности или фобиях) больной обычно осознает эти нарушения психики, но ничего не может с ними поделать – они сильнее его. На помощь приходит психотерапия, давая возможность понять скрытый и неосознанный смысл расстройства, добившись осознания.

Психозы (например, шизофрения, паранойя или галлюцинаторный синдром) представляют более серьезные заболевания. Больной совершенно не отдает себе отчет в происходящем с ним и никак не контролирует свое поведение, полностью утрачивая связь с реальностью.

Пограничные состояния занимают промежуточное положение между неврозом и психозом; больной одновременно и осознает психическое нарушение и свое поведение, и нет. К числу таких пограничных состояний и относится патомимия.

Патомимия очень близка и к другим, может быть, еще более удивительным и пугающим симулятивным расстройствам: к синдрому Мюнхгаузена и делегированному синдрому Мюнхгаузена (синдрому Мюнхгаузена по доверенности).

Мишель – 62-летний мужчина. Он пришел на консультацию из-за очень необычных повреждений на ногах: они выглядели так, будто их нацарапали режущим инструментом, при этом порезы были глубокими.