Лоран Мизери - Кожа. Как у тебя дела?

Мона – девятилетняя девочка. С появлением маленького брата у нее появилась привычка наматывать волосы себе на пальцы. С недавнего времени ситуация усугубилась тем, что она стала вырывать небольшие пряди волос. Это привело к появлению маленьких проплешин – участков кожи на голове без волос. Оказывается, эта особенность появилась у нее в конце дородового отпуска матери, которая все меньше и меньше внимания уделяла дочери.

Трихотилломания тоже имеет самые различные проявления: волосы закручивают, вырывают или просто дергают за них. Это может относиться и к другой растительности на теле, особенно к ресницам или бровям. Трихотилломанией могут страдать в любом возрасте, но часто она начинается в детстве или подростковом периоде, обычно у девочек. Иногда дети вырывают шерсть у плюшевых игрушек или даже у домашних животных. Некоторые специалисты предполагают генетическую предрасположенность к этому расстройству, но большинство исследователей рассматривают трихотилломанию как симптом психологического страдания – немного более тревожный, чем онихотилломания. С одной стороны, потому что символическая функция волосяного покрова, особенно волос, очень важна; с другой – потому что с трихотилломанией часто связаны другие психические нарушения. У некоторых людей заболевание принимает крайние формы и переходит в трихофагию – поедание вырванных волос. Иногда у детей даже случается засорение желудка, поскольку волосы не перевариваются – это называется «трихобезоар». Как бы то ни было, трихотилломания нуждается в медицинском и/или психологическом сопровождении.

Анн-Мари – 38-летняя женщина. С подросткового периода ее кожа покрыта расчесами, и она охотно признается в своей вине. По ее словам, при стрессе она начинает расчесывать кожу, хотя никакого зуда не испытывает. Она говорит, что таким образом старается убрать грязь с кожи, даже если знает, что грязи на ней нет. После нескольких консультаций она поймет, что такое нервное расчесывание началось у нее в 12 лет, когда один из родственников допустил прикосновения сексуального характера.

Дерматилломания также известна как невротические или психогенные экскориации [11]. Повреждения могут быть самыми разными: кожу расчесывают, щипают, раздирают, растирают, колют, разрезают, ковыряют и даже отрывают. Для этого больные часто пускают в ход ногти, но иногда прибегают и к посторонним предметам, например щипчикам или ножницам. Больные могут в этом признаваться или нет, но они осознают эти действия и не могут им помешать, страдая как от невозможности контролировать свое поведение, так и от физических последствий самоповреждений. Дерматилломания гораздо чаще встречается у женщин, чем у мужчин, и часто начинается в период от 10 до 25 лет, хотя может проявляться в любом возрасте. Нередко сопровождается и другими психическими расстройствами, особенно нарушениями пищевого поведения (анорексия, булимия). В большинстве случаев заболевание нуждается в лечении, обычно довольно продолжительном, поскольку больные испытывают действительно глубокие душевные страдания, но лечатся не всегда.

Фанчу 17 лет. Он пришел на консультацию по поводу угревой сыпи, которая, по его словам, так мешает ему, что он не решается лишний раз выходить из дома, а учеба в лицее стала настоящим мучением. Но угревой сыпи у него нет, есть лишь следы от расчесывания лица. Фанч объясняет, что в этом нет ничего удивительного, поскольку он делает все возможное, чтобы избавиться от угрей. У него действительно были угри, хотя сейчас о них мало что можно узнать – видны только следы самоповреждений, которые принято называть экскориированным акне.

Экскориированное акне – это форма дерматилломании, за которой могут скрываться самые разные проблемы, но часто это просто результат страха иметь угревую сыпь, и тогда действительно прилагаются все усилия для избавления от них. Но приводят они к куда более заметным последствиям, чем сами угри. Примечательно, что от угрей редко остаются следы на лице – как раз за исключением случаев, когда от них пытаются избавиться слишком грубыми способами. Таким образом, угревая сыпь требует не только эффективного дерматологического лечения, но и некоторых знаний об особенностях этого кожного заболевания и механизмах его проявления. Чтобы помочь больному справиться с этим обсессивно-компульсивным расстройством, возможно, потребуется обратиться к психологу или даже начать медикаментозное лечение.

Стефан – довольно трудный подросток. Родители приводят его на консультацию вопреки желанию, потому что на его руках и груди продольные ссадины – следы самоповреждений. Сам подросток ни на что не жалуется и не хочет ничего делать. Он говорит, что царапает кожу, используя режущие предметы (ножи или ножницы), просто потому что ему так хочется и это его расслабляет.

Социолог Давид Ле Бретон [12] Давид Ле Бретон (David Le Breton). «Кожа и следы самоповреждения» (La Peau et la trace. Sur les blessures de soi), издательство Métaillé, 2003. полагает, что скарификация, или шрамирование, то есть порезы и расцарапывание кожи острыми предметами, не имеет патологического характера, и ее следует отличать от психогенной экскориации. Скарификация скорее – форма символического противостояния душевным переживаниям в подростковый период, своеобразный способ избавиться от тревоги и беспокойства, временное поведение, помогающее справиться с этими переживаниями. В некотором смысле порезы и расцарапывания кожи соответствуют спонтанному проявлению таких более осмысленных практик, как татуировки или пирсинг, а в других случаях скарификация представляет собой одну из форм дерматилломании.

Как бы то ни было, возникает вопрос о подоплеке этих вредных привычек, агрессивных по отношению к коже. Почему кожа, ногти и волосы у некоторых людей становятся излюбленными мишенями для самоповреждений? Только лишь потому, что они легкодоступны? Можно ли считать такое поведение генетически обусловленным (дело в том, что другие млекопитающие тоже расцарапывают и кусают себя в состоянии стресса)? Служат ли эти самоповреждения признаком сопряженного с риском поведения, поскольку дерматилломания, онихотилломания и трихотилломания в молодости часто связаны с куда более вредными привычками? Или, возможно, они имеют прямое отношение к символической роли кожи или волос (к ногтям это относится в меньшей степени)?

Разобраться в причинах такого поведения поможет концепт «Я-кожа» (см. главу 1). Особенно в детстве и юности, но и в более позднем возрасте за самоповреждениями кожи могло бы скрываться желание сказать следующее: «Посмотрите, как я страдаю». Не исключено, что это способ обозначения своей физической и психической оболочки в целях познания, определения или поиска ее границ и контуров.