Андрей Павленко - Служа другим. История врача-онколога, ставшего пациентом

Она задала всего два вопроса очень спокойно, и еще она сказала: «Я приму любое твое решение, но если ты сейчас не подумаешь, потом может быть поздно и уже ничего не удастся изменить».

Я уже созвонился со всеми редакторами, со всеми журналистами, кому я что-то обещал, с кем-то мы будем разговаривать дистанционно, удаленно, с кем-то перенесли – пообщаемся после четвертого курса.

Я понял, что действительно очень важно соблюсти этот баланс. Да и что, на самом деле, сейчас я больше пациент, чем доктор. И, наверное, стоит поберечь силы перед последним боем. Мне очень важно пройти четвертый курс химии и выйти на него вовремя, очень важно, чтобы он начался в полной дозировке, очень важно, чтобы он вообще прошел.

Поэтому вчера такое произошло… перезагрузка моя. Меня вчера перезагрузили. Нажали на мою кнопку «reset». Поэтому я бы очень хотел, чтобы это было для нас тоже каким-то примером для подражания или действия. Потому что я не хотел бы стать примером того, как не надо себя вести, наоборот, я бы хотел быть примером того, как стоит себя вести в этой ситуации, как стоит очень четко, грамотно рассчитывать свои силы.

Наверное, я немного переоценивал свои силы, и я это понял вчера. Вот эти две фразы, спокойно произнесенные моей супругой, вернули меня на землю, и в настоящее время я четко для себя решил, что я никуда не буду ходить, я никуда не поеду, я буду находиться дома до момента последней битвы, четвертого курса.

Поэтому пусть это будет для вас еще одним поводом для размышлений, когда вы будете планировать свое время. Поверьте, что химиотерапия позволяет вам работать, работать можно удаленно. Если вы действительно чувствуете себя очень хорошо и анализы вам позволяют, вы можете выйти на работу, это ваше желание. Но, тем не менее, нужно четко понимать, что ты прежде всего врач… Прежде всего пациент, конечно, оговорка по Фрейду, да… И на самом деле, видимо, эта доминанта сидит в голове, не дает мне возможности полностью уйти в себя как в пациента. У меня многие спрашивали, чем отличаются больной и доктор, вот, видимо, профессия накладывает свой отпечаток.

➧

Пришло время рассказать о том, как прошел третий курс. Не удивлен, что мои показатели к моменту решения вопроса о проведении третьего курса были неидеальные, но в этот раз у меня были другие проблемы. У меня не было сложностей, связанных с общим анализом крови, и мои белые кровяные клетки в этот раз вели себя прилично. Тем не менее, подвели меня трансаминазы (это так называемые печеночные ферменты), которые были повышены довольно значительно – в три – в три с половиной раза превышали норму. И именно этот факт заставил меня, во‑первых, начать заранее проводить коррекцию этого состояния – за трое суток до начала химиотерапии я проводил внутривенное капельное вливание у себя в клинике. Я знаю, что в принципе не существует таких специфических препаратов, которые могли бы четко курировать и корректировать эти изменения, но все же есть лекарства, которые прописывают все доктора. Эффективность этого метода, безусловно, не доказана, но, тем не менее, мне пришлось довольно активно каждый день капать себе гептрал.

Для своего личного спокойствия и успокоения своих докторов я прошел двух-трехдневный курс терапии, которая мне была назначена. Кроме гептрала я принимал препараты преднизолона, это гормональные препараты в незначительных дозировках, действие которых направлено, как я понимаю, на стабилизацию мембран. В итоге я поступил на очередной курс, это произошло в пятницу.

Утром в пятницу мне по результатам свежих анализов в клинике заявили, что трансаминазы поднялись еще больше. Собрался большой консилиум для обсуждения возможных факторов, которые могли вызвать эту ситуацию. Врачи пришли к выводу, что с «наркомовскими 50 граммами» придется расстаться: алкоголь мне строго противопоказан, поскольку любой гепатотоксический препарат, который может быть сейчас использован, способен мне сильно повредить. Поэтому я расстался с алкоголем, может быть, с легкой долей сожаления.

Кроме этого, немного ознакомившись с сопутствующей терапией, которая была у меня после второго курса, я выявил и обсудил с докторами то, что препарат, который стимулировал мне белый кровяной росток, очень часто вызывает как раз повышение печеночных ферментов. Мы не могли исключить ни один из этих факторов, поэтому в будущем приняли решение этот препарат не использовать. Нельзя сказать наверняка, что только он один привел к этому состоянию. Безусловно, цитотоксические агенты, которые вводятся в кровь, тоже вызывают цитолизы и это их прямое действие. Но, тем не менее, комиссией было принято решение, что курс химиотерапии состоится и пройдет без модификации дозировки, но с некоторой модификацией режима введения. Я не буду вдаваться в детали, важно то, что я получил вовремя и полную дозировку, как и планировал.

Без особых проблем на следующие сутки сдал контрольные анализы. Мои трансаминазы вели себя уже прилично, они уменьшились больше чем в два раза, поэтому все же я связываю их повышение как раз с тем препаратом, который был введен мне после второго курса.

Сейчас пятые сутки после курса химиотерапии. Первые три дня, естественно, я продолжал гепатотропную терапию, которая мне была рекомендована, для этого я использовал венозный доступ через специальную иглу, которую оставили в моем подкожном порте. Это, конечно, значительно облегчило ситуацию. Но это никоим образом не поможет вам по одной простой причине: ни один доктор не отпустит вас с этим венозным доступом домой. Это возможно только в одной ситуации – если у вас есть высшее медицинское образование, вам доверяют или у вас есть тот человек, которому вы можете доверять.

Гепатотоксический– токсичный для печени.

Цитолиз– процесс разрушения клеток.

Гепатотропный– нормализующий работу печени.

Давайте вернемся к химиотерапии, потому что все же я теперь – пациент, и мне хотелось бы давать больше информации вам, моим читателям, которые страдают онкологическими заболеваниями. У меня есть вопросы, которые мне прислали. Я бы хотел сейчас на них ответить, это будет правильно.

➧

Первый вопрос такой: « Сказали, что врач перед назначением плана лечения должен объяснить, почему план лечения именно такой. Если врач пытается отделаться общими фразами, какие уточняющие вопросы пациенту стоит задать? »

Вопросы эти очень простые. Во-первых: «Почему это необходимо делать?» Лечение может быть действительно разным и начинаться может с разных вариантов. Поэтому доктор, который владеет информацией, знает все варианты, как профессионал, он понимает, о чем идет речь. И если доктор уклоняется от ответа, не дает вам полную информацию, не идет на контакт, нужно задать ему следующий вопрос: «А какими стандартами лечения вы пользуетесь?» По большому счету, если он ответит, что пользуется даже RUSSCO (это адаптированный вариант для Российской Федерации), этого будет вполне достаточно. Там очень хорошие грамотные рекомендации, это современное лечение, которое получает зарубежный больной, описанное в наших стандартах на русском языке. Большинство российских онкологов придерживается наших стандартов, и не стоит гнаться за зарубежными стандартами, вполне будет достаточно адаптированных под наши реалии.