Андрей Павленко - Служа другим. История врача-онколога, ставшего пациентом

➧

Система, конечно, виновата очень сильно, потому что, как я уже говорил, по большому счету в преподавании и в программе ничего не изменилось со времен Советского Союза. Не изменилась и роль государства в мотивировании одних людей обучать других. Должна быть соответствующая оплата, соответствующий отбор кадров. Не каждый способен стать ментором, это большая проблема. И нужен специальный отбор – экспертов много. Человек, который обучает, обучает правильно, обучает нужным вещам, должен соответствующим образом вознаграждаться. Это самая большая проблема, которая сейчас есть. У молодых преподавателей нет мотивации делиться своими хорошими наработками, они, как правило, заняты решением одного вопроса: «Как прокормить себя? Как прокормить семью?» А они не должны ломать над этим голову. Они должны знать, что, преподавая в Высшей медицинской школе и леча больных, они будут достойно зарабатывать.

Никогда не наступит другое время и не изменится эта парадигма, если не изменится оплата за этот тяжелый труд. И это то, с чего стоит начать. Как решить эту проблему, я не знаю, этот вопрос не в моей компетенции, но эта системная проблема уже не просто вышла на такой уровень, который все замечают, это уже не просто мешает развитию медицины, это приводит к тому, что все чаще и чаще возникают конфликты между больными и нашими докторами. Больные не понимают докторов, доктора не понимают больных, мы живем в разных реальностях. Это плохо.

Я не так давно начал сотрудничать с Высшей школой онкологии, полтора-два года назад, но сразу обратил внимание на то, что работающие там люди совсем другие, у них другой взгляд, у них другие цели. Они ставят перед собой цель, что очень сильно отличает их от других ординаторов. Конечно, я не хочу сказать, что среди обыкновенного набора нет ординаторов, среди которых были бы высокомотивированные личности, ставящие себе цели, но частота встречаемости этих людей в Высшей школе онкологии гораздо больше, я бы сказал – там таких врачей 90 %, если не больше.

Глобально – это маленький ручеек чистой воды, впадающий в большую мутную реку. Но для чего он нужен? Есть так называемый институт менторов в ВШО. Это я называю так, потому что у каждого ординатора второго года есть подопечный первого года, за которым старший наблюдает, которому он помогает и которого он менторит. И даже у первогодок есть свои подопечные, подопечные, которые стремятся выше. Это фактически создаваемая заново большая коллегиальная врачебная сеть, которая в конце концов должна привести к распространению, во‑первых, нового принципа преподавания, основанного на новом менталитете, на новых принципах донесения информации, обмена информации. И это должно стать, на мой взгляд, той системой, которую нам необходимо постараться внедрить везде. Это будет очень сложно, это будет очень непросто, но, тем не менее, это нужно сделать.

Я думаю, что эффект будет еще нескоро. Если все-таки попытаться помочь этому проекту развиваться и расти, то, мне кажется, первые результаты мы увидим не раньше, чем лет через 20. Но если не делать ничего, то и через 20 лет ничего не изменится или изменится в худшую сторону по одной простой причине – все ухудшается в плане наказуемости для доктора. И тогда у нас не останется докторов, которые могут нормально общаться с больными, которые могут нормально общаться друг с другом, которые могут коллегиально вести какие-то общие планы, общие исследования.

Ведь неважно, куда они потом разъедутся, поверьте, у всех выпускников ВШО будет крепкая связь, и они никогда не забудут друг друга.

Это первое. Второе – уже есть первый выпуск, врачи общаются друг с другом очень плотно и строят общие планы, и у них есть общие проекты, и они их осуществляют. Поэтому я уверен: с этого и нужно начинать.

➧

Многие называют меня своим учителем или человеком, который когда-то помогал, да и помогает, но я не знаю точное количество своих учеников. Потому что за время работы в диспансере ко мне приходили ребята-ординаторы. Вот ребята, которые работали вместе со мной, моложе меня, они тоже говорят, что много чему у меня научились.

Все время уходит на менторство, потому что менторство – это понятие очень широкое, для меня, по крайней мере. Это не только непосредственное преподавание каких-то вещей или рассказы о технических аспектах работы, это образ жизни. Потому что, кроме того, что ты можешь дать на операции и рассказать, ты должен быть примером, которому бы ребятам захотелось подражать. Помимо простой теории и практики, вы должны быть тем человеком, на которого бы захотелось быть похожим вашим подопечным. И я очень надеюсь, что они это понимают.

➧

Катя Барон… Она приходила к нам в клинику не так давно, когда я еще работал в онкодиспансере, и пробыла недолго. Она называет меня своим учителем, ментором, но мне кажется, что она просто многое уже умела, когда пришла. У нее фактически со студенческой скамьи было стремление стать хирургом. Она много для этого сделала сама. Я не знаю, насколько я успел ей хоть что-то дать за это время, но она говорит, что много дал. Дай бог. Она сейчас работает в одной из больших клиник онкологического профиля в Москве, самостоятельно оперирует. У нее есть проблемы, связанные с ее принадлежностью к женскому полу. Она не боится говорить об этом.

На самом деле сексизм в среде хирургов, на мой взгляд, выражен сильнее даже, чем среди мужчин других профессий. Мужчины-хирурги – жесткие сексисты, как правило. Ко мне это не относится, но, тем не менее, я знаю это прекрасно.

➧

Часто говорят, что хирурги очень любят оперировать сами, а ассистировать не любят. Я хочу изменить эту парадигму.

➧

Вопрос: « Какие три совета вы дали бы студенту, который сейчас находится на 6-м курсе, у которого стоит очень серьезный выбор будущей профессии, и он не знает, что делать? »

Учить английский язык – это первое. Не повторять моих ошибок, иначе учить английский язык поздно. Я до сих пор не могу сказать, что я его знаю хорошо. И второй совет – определиться точно с профессией, которой вы хотите овладеть, потому что по большому счету шестикурсник точно должен знать, кем он хочет быть. Если вы не определились, может быть, вы зря выбрали врачебную специальность, потому что к этому моменту у вас обязательно должны быть какие-то предпочтения. Это второй совет. Ну и третий – надо отыскать себе сенсея, человека, который действительно захочет вас чему-то научить. Все, вот три совета.

Хирургический проект

Андрей

Про мой хирургический проект. На самом деле проект серьезен до самой последней буквы, но я попытаюсь рассказать с юмором. У нас в настоящее время принята пассивная система обучения ординаторов – я ее так назвал. То есть ты приходишь, например, в ординатуру и пассивно воспринимаешь ту информацию и тот визуальный ряд, который может тебе дать твой ментор. То есть я оперирую, а ты стоишь и смотришь. Очень мало людей, которые дают активные знания – те, что можно получить при выполнении каких-то определенных этапов оперирования.