Штефан Швайгер - COVID-19: 33 вопроса и ответа о коронавирусе

Достоверность статистики всегда зависит от качества исходных данных. Там, где проводится мало тестов, выявляется лишь незначительно количество заражений. При этом особое внимание обращается на тяжелые случаи, когда больных приходится госпитализировать. Если при этом статистика показывает высокий уровень смертности – как это было в Италии – это может говорить о большом количестве скрытых заражений. Очень многие носители вируса остаются невыявленными и таят в себе некалькулируемый риск.

Тем важнее перепроверять даже сведения об успешном исходе принятых мер по недопущению распространения инфекции. Для этого креативные ученые обращаются к многочисленным источникам данных. К примеру, ИРК получил доступ к обезличенным данным о контроле за передвижениями жителей с помощью смартфонов. Из них можно сделать вывод, действительно ли снизилась активность общественной жизни или необходимы дополнительные ограничительные меры. В Литве власти даже публикуют данные о передвижениях в режиме онлайн, чтобы граждане могли определить, не находятся ли они в данный момент в том месте, где собралось много инфицированных. Израильское правительство пошло еще дальше, используя такие методы, словно речь идет об антитеррористической кампании: смартфоны инфицированных граждан постоянно контролируются, чтобы установить, действительно ли они соблюдают карантин. Каковы времена, таковы и меры. Но для статистики эти данные очень поучительны.

Рекомендация.Официальные данные всегда немного запаздывают по отношению к реальности, но в любом случае важно знать серьезные источники информации:

– Институт Роберта Коха – ситуация в Германии: www.rki.de/covid-19

– Университет Джона Хопкинса – ситуация в мире: https://coronavirus.jhu.edu/

– Проект с открытыми данными для тех, кто помешан на статистике: https://nextsrain.org

Когда же он наконец объявит, что эпидемия коронавируса переросла в пандемию? Чего он так долго ждет? Пожалуй, редко когда прежде мир так внимательно прислушивался к словам генерального директора ВОЗ. Обычно глава Всемирной организации здравоохранения не относится к числу больших знаменитостей. Но об уроженце Эфиопии Тедросе Адханоме Гебрейесусе этого не скажешь. Напряжение начало нарастать еще в марте. Все ждали, когда же он наконец произнесет это слово на букву «п». Но ВОЗ по-прежнему ограничивался словами о «возможности пандемии». Так продолжалось до 11 марта.

А ведь все критерии были соблюдены задолго до этой даты. 26 февраля был подтвержден первый случай заражения COVID-19 в Бразилии – на последнем еще свободном от инфекции континенте. Уже в тот момент можно было говорить, что коронавирус нового типа захватил весь мир. Вдобавок к этому потерялись все цепочки заражения в Северной Италии, и источники уже невозможно было отследить. Началось бесконтрольное распространение вируса, в том числе и в сопредельные страны. Врачи в Германии прагматично уповали только на то, что удастся оттянуть неизбежное начало до тех пор, пока не пройдет волна гриппа.

Но давайте для начала определимся. Заболевание, которое ограничено временными и территориальными рамками, врачи называют эпидемической вспышкой. Даже если малярия в каких-то странах вызывает катастрофические последствия и уносит каждый год 300 миллионов человеческих жизней, она остается «тропической болезнью». (То, что в связи с повышением среднегодовых температур комары-анофелесы, передающие малярию, появились и в Европе, станет темой для оживленных обсуждений уже в ближайшие годы).

Если показатели заболеваемости неожиданно резко возрастают, то речь идет об эпидемии. Она ограничена каким-то регионом, но в его границах распространяется бесконтрольно. Примером может служить лихорадка Эбола, которой в период с 2014 по 2016 г. заболело более 28 тысяч человек в нескольких странах Западной Африки. Страшным итогом стали 11 тысяч смертей. Тем не менее, Эбола не оказала практически никакого влияния на местности, находящиеся за пределами зоны эпидемии. Не последнюю роль в замедлении ее распространения сыграла высокая смертность.

В отличие от эпидемии пандемию не удается удержать в региональных границах. Заболевание может проявиться потенциально в любом месте мира. Глобальные торговые связи и доступность воздушных перевозок только ускоряют этот процесс. Примерами пандемий прошлых лет могут служить атипичная пневмония и свиной грипп (вирус H1N1 ). Но и без самолетов некоторые заболевания прошлого века типа «испанки» или гонконгского гриппа способны были поставить весь мир на колени.

Почему же была проявлена такая осторожность в выборе термина по отношению к новому коронавирусу? Генеральный директор ВОЗ Тедрос заявил в конце февраля: «Употребив термин “пандемия”, мы никому не принесем пользы. В то же время это понятие несет с собой большой риск, потому что усиливает абсолютно неоправданные страхи и предубеждения и вызывает паралич систем». Стоит только заговорить о пандемии, как тут же воображение начинает рисовать сценарии из фантастических фильмов с переполненными больницами и всемирной паникой. Это явно не идет на пользу делу.

Главным все же является то, что ВОЗ уже 30 января предприняла куда более важный шаг: Тедрос объявил «чрезвычайную ситуацию в области общественного здравоохранения, имеющую международное значение», т. е. фактически ввел чрезвычайное положение во всем мире. Это максимальная и единственная мера глобального масштаба, имеющаяся в распоряжении ВОЗ. Начиная с 2005 г. к этой мере прибегали пять раз: во время эпидемий лихорадки Зика, полиомиелита и двух вспышек Эболы, а также во время свиного гриппа (ранее действовала отмененная в наше время шестиступенчатая система предупреждений об опасности, в которой было предусмотрено и объявление пандемии).

Когда ВОЗ идет на этот шаг, возрастает давление на разработчиков и производителей медикаментов и вакцин, особенно для пострадавших стран со слаборазвитыми системами здравоохранения. В данном случае, с COVID-19, ООН, Всемирный банк и Международный валютный фонд выделили в поддержку несколько миллиардов долларов. «Мы все в одной лодке, – сказал Тедрос, призывая к международной солидарности. – Вирус можно одолеть только совместными усилиями. Это время, когда нужны факты, а не страхи».

Кроме того, сценарий чрезвычайного положения дает ВОЗ возможность высказывать юридически обязывающие рекомендации для стран-участниц по поводу мер, необходимых для противодействия эпидемии. Все обязаны к ним прислушиваться. В крайнем случае власти той или иной страны могут признать, что они не в состоянии остановить распространение вируса. Тогда приходится использовать другие стратегии, например запрет на спортивные и другие массовые мероприятия, закрытие школ. Но вопрос, когда и как будут введены в действие национальные планы по противодействию пандемии, остается в юрисдикции отдельных стран и регионов.