В Говалло - Парадоксы иммунологии

Метод прививок, названный вариоляцией (от англ. variola — оспа), хотя и послужил решающим фактором прироста населения в Европе в конце XVIII в., не был лишён недостатков. Вызванная им болезнь не всегда протекала безобидно, бывали и смерти от прививок. Но уже в те времена люди обратили внимание на то, что у коров случается оспа, а заразившиеся от них крестьяне болеют легче, болезнь у них подчас ограничивается только руками ("оспенные узелки доильщиц коров").

В 60-х годах XVIII в. врачи Соттон и Фьюстер сообщили Лондонскому научному обществу, что прививка человеческой оспы людям, болевшим коровьей оспой, не вызывает у них развития заболевания. Учёные пропустили новость мимо ушей. Об этом же говорила статья в медицинском журнале города Геттингема, которую её автор скромно подписал "Старинный хозяин". Менее чем через 20 лет выяснилось что инкогнито постеснялся... бессмертной славы.

Английский врач Эдуард Дженнер, практиковавший некоторое время в Глочестершире и знавший об оспе пастухов и скотоводов, провёл несколько подготовительных опытов, а 14 мая 1796 г. решился на публичную демонстрацию. В присутствии скептически настроенных коллег он ввёл в царапину на руке 8-летнего мальчика Джеймса Фиппса содержимое оспенного нарыва от крестьянки Сарры Нелмс, незадолго до того заразившейся коровьей оспой. В последующие дни ребёнок перенёс лёгкое недомогание. А 1 июля был проведен решающий эксперимент: того же мальчика Дженнер заразил оспой человека. Заболевания не последовало ни вскоре за тем, ни после повторного заражения. Метод Дженнера, позже названный вакцинацией (от лат. vacca — корова), совершил триумфальное шествие по всем континентам; в течение первых двух лет против оспы было привито уже более 10000 людей, а вскоре в развитых странах оспопрививание было внедрено правительственными декретами.

Понадобилось немало времени, чтобы искоренить эпидемии оспы, но даже в середине нашего века в мире регистрировалось несколько сотен тысяч случаев этой болезни. В 1967 г. решительную борьбу с оспой повела Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). К этому времени очаги болезни существовали в 43 странах, недостаточно обеспеченных медицинской помощью. Было установлено, что страна может считаться свободной от этой болезни только через два года после последнего случая заболевания. Около 20 стран под эгидой ВОЗ создали единый центр по борьбе с оспой. В странах, где оспа ещё не отступила, работали международные медицинские отряды. 22 октября 1977 г. заболел оспой последний человек, им оказался 23- летний сомалийский повар Али Маалин. В 1979-1980 гг. новых заболеваний оспой зафиксировано не было, длинный печальный список жертв этого грозного недуга закрылся. Но навсегда ли?

В 70-х годах в дебрях Африки был зарегистрирован уникальный случай заболевания оспой ребёнка, не имевшего контактов с больными. Виновником этой странной формы оспы оказался вирус... обезьян. Уже давно были известны разновидности вируса оспы — лошадиный, овечий, коровий (последний использовался для вакцинаций), и вот теперь — обезьяний. В отличие от прочих обезьяний вирус оказался весьма опасным для человека, картина заболевания очень напоминала таковую при натуральной оспе, только степень заразности нового вируса была заметно слабее. К вирусу обезьян оказались чувствительными и грызуны, которые могут служить естественным резервуаром для этого возбудителя, а поэтому будут являться переносчиками инфекции. Медики вновь обеспокоились, уже в 1980 г. ВОЗ объявила новую программу изучения свойств теперь уже обезьяньего вируса оспы.

Считалось, что вирус натуральной, человеческой оспы, к которому чувствительны 100% людей, возник в процессе эволюции в результате адаптации к человеку возбудителей оспы животных. Человек, объявивший крестовый поход на вирус оспы, поставил его перед необходимостью найти естественные, очаги спасения. А, как известно, вид, находящийся под угрозой вымирания, начинает особенно активно размножаться, попирая все нормы воспроизведения, присущие ему в спокойной фазе. Из биологии млекопитающих известно, что резкое уменьшение численности особей какого-либо вида приводит к преимущественному рождению женских форм, которые, в свою очередь, дают увеличенный приплод. Занятые проблемами эволюции макроорганизмов, мы ещё очень мало знаем приспособительную эволюцию микробов. За какие-нибудь 50 лет мы вырвали у микропаразитов привычную среду их обитания — клетки человеческого организма. Но как изменился неприятель, какой новой атакой и с какой стороны грозит он нам, мы не знаем. А человечество не имеет права не быть дальнозорким...

Несмотря на то что прогресс науки несомненно увеличивает общий потенциал здоровья населения, сбрасывать со счётов приспособляемость микроорганизмов, которая может обернуться повышенной их болезнетворностью, нельзя. Прав академик АМН СССР О. В. Бароян, говоря, что, лишь встав на "точку зрения микроба", виновного в болезни, можно понять и его происхождение, и эволюцию, а также наметить наиболее быстрые и экономически приемлемые способы ликвидации болезней. Дальновидно поступила и ВОЗ, сократившая объём производства в мире противооспенной вакцины, но не ниже того её запаса, который бы позволил в случае нужды одномоментно привить 200 млн. людей. Термин "окончательная ликвидация оспы" ещё требует выдержки.

Медики могут назвать не одно инфекционное заболевание, которое за последние 20 лет собирались "сдать в архив" (или в музей истории медицины). Уменьшение числа заболевших данной болезнью людей очень хотелось принять за последние вспышки агрессивной активности микроба — её возобудителя. Но болезни снова возвращались в обновлённом виде. Несмотря на то что ещё в конце прошлого века неутомимый русский микробиолог В. А. Хавкин создал противочумную вакцину, а пионеры вакцинации Луи Пастер и Роберт Кох ещё в XIX в. удачно начали искоренять холеру, стереть эти заболевания с лика земли полностью не удалось. Существует большой смысловой водораздел между понятиями ограничить (или ослабить) болезнь и искоренить её. Применительно к инфекциям искоренение болезни означает биологическое уничтожение возбудителя, т. е. искусственное упразднение вида, даже видов живых организмов. А последнее означает неизбежное нарушение равновесия в природе и соотношения между высокоразвитыми существами и самыми простейшими. Последствия такого изменения могут быть катастрофическими.

Когда мы рассуждаем о печальных результатах загрязнения рек сточными водами современных промышленных объектов, когда мы поднимаем голос в защиту от истребления вымирающих редких животных, мы не только руководствуемся гастрономическими или эстетическими соображениями. В таких случаях мы хорошо понимаем, что нарушение экологического баланса приведёт к ещё большим бедам. Но в понятие экологического равновесия должны быть включены и паразитирующие микроорганизмы, как бы это ни казалось неприемлемым ревнителям чистоты. "О, братья — человек, бацилла, тигр, гвоздика...", — писал поэт Валерий Брюсов. Человечество должно уметь ограничивать болезнетворные силы микроба, но оно должно быть и расчётливо мудрым; опустевшее место в экологической нише может быть заполнено иным опасным паразитом с неизвестными ещё нам свойствами. Оттеснение неприятеля лишь побуждает его изменить тактику. Восточная пословица гласит: "Когда пыль рассеется, ты увидишь, едешь ли ты на лошади или на осле".