Брайан Дир - Доктор, который одурачил весь мир. Наука, обман и война с вакцинами

Однако для Royal Free и Уэйкфилда последний год второго тысячелетия оказался достаточно неплохим. К январю 1999 года его офис переместился с восьмого этажа на десятый, где из окон открывался прекрасный вид на Лондон. Почтовый ящик Уэйкфилда был забит направлениями и рекомендательными письмами, а это означало, что еще многих детей только предстоит обследовать. И его когда-то параллельные схемы судебных процессов, науки и бизнеса, наконец, сошлись воедино, как Юпитер, Венера и Марс в ночном небе на параде планет.

Во-первых, вспомним его секретный контракт с Ричардом Барром на предоставление доказательств о вреде вакцины Совету по юридической помощи. Запрашивая деньги два с половиной года назад, он пообещал отчитаться о результатах амплификации, «штамм-специфичного» секвенирования вируса кори, который проводил Ник Чедвик в качестве координатора исследования. Но молекулярные методы ничего не дали, поэтому в четверг, 26 января 1999 года, он подал отчет о пилотном исследовании, основанный лишь на иммуногистохимическом окрашивании. Никто не заметил. Он мог с таким же успехом приложить результаты своего обеда. Что Совету по юридической помощи до белков и нуклеотидов? Буря, вызванная The Lancet , гарантировала, что иск Барра будет финансироваться налогоплательщиками. Теперь крестовый поход поддержали еще четыре национальные газеты. Списки клиентов Барра пополнились примерно 800 семьями. И первые судебные иски против производителей вакцин уже были проштампованы красным в Королевских судах.

Уэйкфилд предоставил Совету секретный отчет, в котором утверждалось, что он открыл новый кишечно-мозговой «синдром», который ему удалось предсказать еще до обследования первого ребенка. Это соответствовало первому пункту контрольного списка лорда-судьи Стюарта-Смита: «специфический клинический синдром». И здесь же была указана специфическая патология (пункт 2 из списка), которую он назвал «аутистический энтероколит».

«Были обследованы и те дети, которые получали юридическую помощь, и группа независимо направленных педиатрами пациентов с аналогичным заболеванием», – сообщил он через Барра.

Вывод этого отчета заключался в следующем: у некоторых детей существует высокая вероятность причинно-следственной связи между вирусом кори или, возможно, каким-либо другим компонентом вакцины MMR , и новым синдромом.

Ту же историю он рассказал в The Lancet . Колит и увеличенные фолликулы – лимфоидная гиперплазия подвздошной кишки – оказались «постоянным паттерном кишечной патологии», – писал он Совету, – что «подтверждало» вирусную этиологию заболевания. Но его «временная связь» (пункт 3 контрольного списка) претерпела заметные изменения. Если говорить не о двенадцати детях, а о сорока, то период до возникновения поведенческих симптомов увеличился с 14 дней до четырех недель после прививки.

Думаю, Барр тоже отметил эти изменения. Он хорошо представлял себе ценность времени. Перед публикацией (даже до обследования детей) юрист вместе со своей будущей женой, ученым Кирстен Лимб, консультировали клиентов по этому вопросу. Пара подчеркивала, что Совет покроет расходы родителей, надеющихся подать в суд, если они сообщат о «четкой реакции» и «тесной временной связи» между вакциной и последствиями, желательно в «несколько дней». Это не значит, что клиентам диктовали нужные слова. «Давайте проясним этот вопрос, – настаивает Барр, прежде чем вообще отказывается от дальнейших комментариев. – Моя роль – делать все возможное для клиентов. Так было всегда и будет в дальнейшем. Ко мне приходили люди и рассказывали, что происходит с их детьми».

Это правда. Но с помощью листовок и рассылок пара многое подсказала родителям. Возможно, это и неудивительно, ведь Лимб считает, что ее дочь стала жертвой врачебной халатности. Или причина не в этом, а, например, в деньгах. В любом случае, они не клеймили врачей, но подразумевали их нечестность.

«Мы обеспокоены тем, что риски, связанные с возможным заболеванием, могли быть преувеличены, вероятно, для того, чтобы запугать людей и заставить их вакцинировать своих детей».

И вот еще:

«Даже несмотря на очевидную связь между вакциной и неблагоприятными последствиями, врачи пренебрежительно относятся к ней и говорят, что причина симптомов не в вакцине».

Или даже так:

«Мы обеспокоены тем, что происходит некоторая подтасовка цифр».

Скользкие заявочки. То, что надо родителям с разбитым сердцем. В ближайшие десятилетия эти ядовитые семена сомнений взойдут и вырастут в целую идеологию. Немногие могут похвастаться более мощным приемом, чем выставить противника дураком и лжецом.

– Она очень довольна собой, – рассказывает мне о Лимб одна из матерей. – Она всегда говорит от имени Британии, редко сдается и уверена в существовании тысячи заговоров.

– Я должен быть с тобой по-настоящему честен, Брайан, – утверждает бывший коллега этой пары, который помогал им подготовить коллективный иск. – Работать на них было все равно что окунуть руку в кастрюлю с кипящим маслом.

Барр и Лимб говорили клиентам, что Уэйкфилд был «детским гастроэнтерологом», хотя это ложь. Они утверждали, что те, кто «любым способом оспаривает» безопасность вакцин, «публично дискредитировались», чего на самом деле не происходило. Пара даже признавала, что их целью было «поставить вопросительный знак» над «обоснованием» иммунизации.

«Излишне говорить, что и Кирстен, и я удовлетворены тем, что связь между прививками и симптомами у наших клиентов не является выдуманной. Врачебное вмешательство привело к их болезни напрямую», – заявил Барр в еще до встречи с Августом Ульштейном, за два года до выхода статьи в The Lancet.

За государственный счет эта парочка составила определенное мнение и не собиралась держать его при себе. То, что это была махинация, понятно уже из довода, который они приводили своим клиентам. Обратившись к древним непрофессиональным книгам для семейного пользования, они отметили, что до появления вакцин врачи не боялись кори, эпидемического паротита и краснухи. Доктора говорили родителям, что инфекции обычно протекают в легкой форме. Но поразительный контраст: после того, как вакцины были лицензированы, восприятие болезней явно изменилось. Теперь врачи необъяснимо подчеркивали риски ранее пустяковых заболеваний. «Что-то любопытное произошло с официальной трактовкой детских болезней, – сообщали они своим клиентам, многие из которых не были связаны с медициной. – Все они стали более опасными с тех пор, как появились вакцины».

Вместе со своими гениальными аргументами и резко увеличившимся числом клиентов, Барр и Лимб переехали в более крупный офис в Лондоне. Правда, пространство для маневра, возможно, уменьшилось Но родители все еще могли свободно рассказывать, как они видят ситуацию. Мисс номер Два, как обычно, была в первых рядах. «ЦИНИЧЕСКАЯ ПОПЫТКА СКРЫТЬ ПРАВДУ», – кричала она в своей группе «Аутизм, индуцированный аллергией», финансируемой государством. «СКАНДАЛЬНЫЙ ПУБЛИЧНЫЙ ОБМАН».